На обратном пути, самые стойкие передовики и ветераны достали свои запасы алкоголя и начали активное распитие. Я знал, что бороться с этим бесполезно, и только периодически показывал Кошелю кулак, когда ему начинал протягивать стопарик кто-то из комбинатовских футболистов. Я знал, что сегодня мой подопечный всё равно пойдёт на дискотеку в ДК, и там обязательно с пацанами чего-нибудь выпьет, но это будет не при мне.
А так, пускай народ расслабится. В конце концов, они свой долг выполнили и теперь в свой законный трудовой праздник, имеют полное право принять на грудь, столько, сколько позволяет здоровье.
Во время выгрузки демонстрантов я отозвал Кошеля в сторонку и посмотрел в глаза парня.
— Ну что Гена, всё увидел, что хотел?
— Да — вполне искренне ответил он.
— И что же ты теперь выберешь? Остаться уличным пацаном или стать настоящим мужиком? — напрямую спросил я.
— Батя говорил, что вору в мужики переходить западло — проговорил Кошель.
— Вот и ходит твой батя всю жизнь с погонялом Крест, скитается по лагерям. По воровским законам живёт. И уж извини за правду, сто процентов плохо кончит. Выходит, он в своё время ему просто из пацанов в мужики перейти не удалось. Прикинь, как бы мамка твоя жила, если бы Крест после очередной ходки за ум взялся.
При упоминании матери Кошель оскалился.
— Да ты не рычи как зверёныш, я себя лучше твоего батьки не считаю. Сам не шибко далеко от него ушёл. А грехов за душой, может, и побольше имею. Не думай Гена, я тебя жизни учить не буду, но считаю, что у тебя должен быть шанс выбрать самостоятельно, какова она будет. Попробуй пожить по-людски, а на кривую дорожку ты всегда свернуть успеешь. Это сделать — раз плюнуть, подельники твоего бати всегда в этом помогут. Так что вспомни, о чём я тебе здесь затирал, когда тебя кто-то с панталыка сбивать начнёт и в какой-нибудь блуд затягивать. И ещё одно, сам реши где лучше, за решёткой или на футбольном поле мяч гонять и этим делом жить?
Кошель коротко кивнул и ничего не ответив, ушёл, а я направился к бате. Из Москвы он возвращался на машине Гены гаишника и теперь смотрел, как от проходной растекаются ручейки бывших демонстрантов, под звуки играющих баянов и гармошек.
— Ну вроде как справились — сказал я.
— Пока мы, Саня, только с самой ответственной частью «марлезонского балета» справились, за которую могли от начальства по шее получить, за любой просчёт. А всё самое тяжёлое начнётся только ближе к вечеру — констатировал батя и посмотрел на ясное небо. — Веришь, первое Мая — это единственный день в году, когда я не против, чтобы проливной дождь пошёл, чтобы та масса людей, что по окрестным лесам и озёрам, разбрелась на маёвки, побыстрее по домам вернулась.
— Что, Петя, думаешь вечером что-то нехорошее случится?
— Обязательно случится. Ещё ни разу без этого в этот день не обходилось — уверенно заявил батя и посмотрел мне в глаза. — Я, Саня, это одним местом чую. Так что давай-ка сейчас домой топай. Днём ты пока свободен, можешь перекусить и устроить себе тихий час. А к пяти подтягивайся к ДК. Там сегодня вся округа на дискотеку соберётся и с микрорайона, и деревенские. Да и от железнодорожного переезда молодёжь припрётся. Нужно будет начеку быть.
— Думаешь, напьются и начнут буянить?
— Да пьяные — это полбеды. И если кто на разы выскочит за ДК, то тоже особо вмешиваться не будем. Главное, чтобы деревенские с железнодорожными из-за девчонок не сцепились. А то махача стенка на стенку, тогда точно не избежать. А нам сейчас перед Олимпиадой этого добра точно не нужно. Ибо если мы недоглядим и кого в процессе покалечат, то фуражки с голов точно полетят.
Предчувствию опытно отца я доверял, так что спорить не стал. А свободное время решил провести с пользой дела. Нужно ещё раз осмотреть все трофеи, что вчера ночью вытащил из катакомб, и хорошенько обдумать сложившуюся ситуацию. Уж больно много всяких необъяснимым странностей начало встречаться у меня на пути. Пожалуй, пора во всём попытаться поэтапно разобраться.
Глава 19
Дискотека
Батя с тремя ППСниками заняли позицию снаружи дома культуры, с правого бока от широкой лестницы. А невдалеке стоял милицейский «Козлик». Так, они видели всех входящих и выходящих. Кроме этого, длинная, дубовая аллейка, начинавшаяся сбоку от здания и плохо освещённая боковая часть, находилась в зоне их визуального контроля. Обычно именно туда выходили посетители дискотеки, на разборки.
На дороге ведущей к ДК, дежурил старшина Харченко на мотоцикле с коляской. Рядом с ним топталась парочка дружинников. Эти видели другую сторону здания и могли в случае чего, быстро туда подскочить.
Кроме них в толпе, собравшейся у входа в ДК молодёжи, курсировала четвёрка самых здоровых дружинников. Представителей комсомольского актива комбината. Возглавляла их лейтенант Наташа Парамонова из детской комнаты милиции. Её я знал давно, но такой молоденькой и стройной, разумеется, не помнил.
— Петя, да ты у нас стратег — поддел я батю и кивнул сначала в сторону Харченко, а потом на Парамонову. — Обложил дом культуры так, словно опасного преступника ловишь.
Вместо ответа, отец нервно посмотрел на наручные часы.
— Без пяти семь. Народ уже собрался, так что скоро начнут запускать. Ну что, Саня, ты как наш участковый, готов окунуться с головой. Именно тебе после открытия с Наташкой Парамоновой внутрь идти.
— Так вроде не впервой. Справлюсь как-нибудь — ответил я и повнимательнее присмотрелся к молодёжи. На первый взгляд все стояли вместе, но центры притяжения с неформальными лидерами внутри, всё равно определялись легко.
На дискотеку собирались со всех уголков микрорайона и с частного сектора, прозванного большой деревней. Кроме них, из-за переезда прибывала молодёжь, жившая за сортировочной. Из-за близости их домов к ЖД путям, прозванные железнодорожниками.
Разумеется, все надели самое лучшее. Сейчас в моде преобладал клёш и мини-юбки. Джинсы тоже попадались, но пока были редкостью.
Я быстро нашёл Витьку Быка, неформального лидера железнодорожной молодёжи. В микрорайоне таких лидеров было около десятка, и одним из них был мой подопечный, Генка Кошель.
Большая деревня тоже разделялась на две части, левую и правую. Соответственно, лидеров там тоже было два. Сейчас за правую сторону, ответ держал Лёша Левша, а левую братья Макаровых, Макар старший и Макар младший. Правда, если дело доходило до драки стенка на стенку, против микрорайоновских, деревенские сразу объединялись, так что разделение было чисто формальным.
Дом отца находился с левой стороны частного сектора, так что в своё время я на дискотеках обычно тусовался в кругу братьев Макаровых.
Правда, и в моё время и сейчас, все эти неформальные лидеры были скорее номинальными фигурами. И никакого криминального подтекста в их положении не было. Скорее они следили за соблюдением правил, принятых в среде молодёжи. Таких, как, драться один на один, лежачих не бить, или если парень идёт с девчонкой, то его не трогать. Изменилось такое положение дел только в «благословенные» девяностые.
Первые полчаса после открытия я простоял между колонн на входе. Наташа Парамонова с дружинниками заняла позицию внутри. Пока заходила основная толпа, никаких эксцессов не происходило. Многие любезно здоровались с товарищем участковым и посматривали на меня без негатива. Первого в дупель пьяного я выцепил, когда поток значительно ослаб.
Устного предупреждения вполне хватило, и парня увели друзья. А вот следующих, начавших возмущаться выпивох, мне пришлось брать за шкирки и отводить к ППСникам.
Обошлось без рукоприкладства. А за то, что граждане слишком бурно выражали своё недовольство, их посадили в милицейский Козлик и отвезли в вытрезвитель.
После этого я зашёл внутрь ДК и занял позицию за гардеробной стойкой. Здесь в фойе происходила своя околотанцевальная движуха, и нередко завязывались конфликты. Одновременно с этим отсюда открывался отличный обзор на малый зал, где находился танцпол.
