— Но-но, Игорь Генрихович. Это была маленькая проверка. Не надо так на меня смотреть. Сейчас я все поясню…
— Да уж очень обяжете, Александр Павлович…
— Ну, про грабителей мы с вами все знаем: Кириченко и поручик Кулькин, которым в руки попало весьма эффективное оружие.
— Да, это так, тут вы показали себя очень прозорливым дознавателем, сразу видно, что опыта в таких рода делах у вас немало. А вот англичане…
— Ну, теперь на счет англичан. Я и мои спутники, являемся носителями особо важных и секретных знаний. То оружие, которое фигурировало в последних событиях, это так, результат практического воплощения этих знаний. Это всего лишь незначительная мелочь, по сравнению с тем, что хранится в наших головах.
Он буквально подался вперед, не смотря на ранение.
— Мои спутники случайно попали в руки к Кириченко, и он воспользовался этим, норовя поправить свое материальное положение элементарным разбоем, и так же решили попробовать втайне скопировать оружие и наладить его выпуск, поэтому и обратились к тульским мастерам. К этому часть знаний, малую крупицу, они попытались продать заезжим англичанам, которые оказались масонами, причем представителями одной из древнейших британских лож. Вот те, быстро поняв, что к ним попало в руки, отследили и ликвидировали всех причастных к этому, забрали оружие и чертежи и попытались захватить моих спутников, как основных секретоносителей.
— Но вы, же про своих знакомых узнали только от меня.
— Да, я думал, что остался один, но к нашему общему счастью оказался поблизости и сумел взять ситуацию под контроль.
Я замолчал, дав Стеблову время обдумать сказанное.
— Хорошо, Александр Павлович, допустим, что я вам верю, хотя все звучит несколько необычно, но за последние пару дней слишком много всего необычного произошло, хотя все равно есть много несостыковок. Но что будем делать дальше, вы же понимаете, что я офицер и у меня есть долг перед Родиной?
— Вполне. Свое задание вы выполнили: грабителей нашли и уничтожили, обнаружили и обезвредили предателя в ваших рядах, получили ранение, выполняя задание руководства. Я думаю после такого, вас ждет повышение по службе.
— Ну а вы?
— А я, заберу моих спутников, те предметы и оружие, которые вызвали столько смертей и на время затаюсь в усадьбе генерала Осташева и обеспечу соответствующую охрану нашим знаниям.
На невысказанный вопрос, я ответил сразу.
— Я вам дам серьезную подсказку, с помощью который вы смогли бы убедить ваше руководство в нашей исключительности и пойти на контакт с соблюдением всех мер безопасности, когда затихнет шум от этой всей истории. Но предварительно, разберитесь в себе, и прежде чем полностью раскрываться вашему руководству, навестите и посоветуйтесь. В моих знаниях и опыте вы убедились, и если бы я хотел от вас избавиться, то вы бы давно присоединились к англичанам…
Он так на меня зыркнул.
— Так это вы их…
— Пришлось. Они очень много узнали того, что могло навредить России, а попади они в руки правосудия, нет никаких гарантий, что им бы не организовали побега.
Стеблов опустил голову, понимая, что определенный смысл в моих словах был.
— Есть еще один важный момент.
— Да я вас слушаю.
— Они специально прибыли в Россию в поисках наших знаний, вот что меня напугало. И что самое главное и у них несколько таких команд, которые рыскают по просторам страны, поэтому опасность для нас не исчезла, а я по глупости со своей самобеглой каретой и необычным оружием очень сильно засветился. Но в этом, по крайней мере, есть некоторые свои плюсы.
— Какие?
— Об этом при следующей встрече, когда вы выздоровеете, и у нас будет возможность серьезно поговорить.
После обеда коляска, в которой разместились я, Кривошеев и санинструктор Наташа Станкевич, под охраной двух полицейских, которых по распоряжению Стеблова нам выделил урядник, выехала из усадьбы убиенного помещика Кириченко, и направилась по моей просьбе в сторону Тулы. В двух свертках лежали и мои вещи, и вещи попаданцев из 41-го года, которые были тщательно упакованы и спрятаны. Я переоделся в гражданскую одежду, но оставив карабин под рукой и передав наган Наташе.
Тем же вечером, ротмистр Стеблов, почувствовав, что чувствует себя лучше, дождавшись, когда из комнаты выйдет Митяй, достал конверт, который ему перед отъездом оставил «сын» генерала Осташева, и немного подумав, глубоко вздохнув, как перед прыжком в воду, надорвал его. Ему в руку упала небольшая книжица. При свете свечи он ее раскрыл и с интересом стал читать, удивляясь странным буквам, пытаясь понять что такое «Всесоюзный Ленинский коммунистический союз молодежи». Как с такой безграмотностью можно было напечатать текст, наделав такое количество ошибок. Он разглядывал фотографию молодого человека, именно того, которого раненного привез Осташев. Он был в странной форме и выглядел довольно необычно. И тут его взгляд зацепился за дату рождения «1919 год».
Стеблов откинулся на подушки, зажмурив глаза. Он был далеко не глупым человеком и понял, что ему этой подсказкой хотел сказать Осташев. Вот оно что, вот почему он с такой тщательностью собирал все вещи, вот откуда такое смертоносное оружие и такая форма. Они из грядущего! Вот она страшная тайна, которую хотели получить английские масоны. Да это именно та ноша, которую он пока не готов был принять. Опять этот капитан оказался прав.
Стеблов пролежал с открытыми глазами пару часов, лихорадочно обдумывая сложившуюся ситуацию, в предвкушении необычных поворотов в своей судьбе. Он ухмыльнулся, поняв какой подарок сделал ему Осташев: не сам пошел к Дубельту или Орлову, или даже к самому Государю Императору, а дал возможность ему, Игорю Генриховичу Стеблову стать тем вестником великих свершений, который принесет великую тайну знаний грядущего своей Родине…
Мы больше суток ехали до Тулы, на ночевку остановившись на том же постоялом дворе, где недавно ночевали. На следующий день мы увидели прибытие крупного отряда полиции во главе с достаточно солидным дядькой, который видимо двигался в усадьбу Кириченко для проведения следственных действий и чтоб принять лавры победителя бандитов или прикрыть свой зад, изображая активную причастность к событиям. Подозвав одного из наших сопровождающих, я коротко приказал:
— Дальше мы едем сами. Вашему начальству про нас ни слова, если что, скажете, были люди в плену, освободили, отпустили, все вопросы к ротмистру из столицы. Про меня вообще ни слова, понятно? Сам братец пойми, негоже если тут и мой департамент приплетут. Думаю, победителей и без меня тут хватит.
