Ярослав Георгиевич - Проспавший смерть, опоздавший к рождению [СИ]

– Да, выглядит солидно… – пробормотал спустившийся вниз жрец, – А что это у нас тут… Ага, замок. И, даже, кибернетический. Не разрядился ещё до конца… Это же подарок!

Он положил руку на небольшую квадратную панель, на которой еле-еле загорелись какие-то циферки. Спустя несколько секунд раздался скрежет, и дверь чуть сдвинулась – буквально на пару сантиметров.

– Центурион, можешь её открыть? Хватит сил? А то приводам энергии не хватает… Но хотя бы запоры все снял, и чуть-чуть её приотворил, так что схватиться теперь можно.

– Будет исполнено, – лаконично отрапортовал робот, подошёл к плите вплотную, схватился стальными клешнями за её край и с усилием, но, всё же, достаточно легко, отодвинул дверь в сторону.

– Что там, ты видишь что-нибудь?

– Так точно. Внутри находится демилитаризованный десантный танк "Шершень", модификация – 16С, различный инструмент и запчасти, а также канистра с топливом.

– Ого! Вот это находка. Только бы он завёлся… Думаю, Александр порадуется возможности поковыряться в этой штуковине, это его епархия.

Slice FFA157D60012CE7F

Капитан и пилот брошенной на космодроме Нью-Чикаго "Победы", услышав про находку, действительно заметно воодушевился. Любитель старой имперской техники, много лет летавший на настоящем раритете – он, конечно же, тут же полез внутрь "Шершня", с головой закопавшись в металлические потроха, стараясь понять, что там к чему, и разобраться с управлением.

Не так уж это оказалось и просто, к процессу пришлось подключаться также и самому жрецу. Второй уровень по имперской технике Руслана вступал в дело там, где не могли справиться пятёрка по общей технике, единичка по механике, да двойка по энергетическим узлам Александра. Пилотские же навыки закалённого многими перелётами космического волка должны были с грехом пополам позволить использовать эти знания на практике – что вскоре и подтвердилось. После пары часов колдовства над приборной панелью, под ликующие крики остальных (правда, наблюдавших издалека, на всякий случай), он заставил танк поднялся где-то на пол метра над землёй и неподвижно зависнуть в ожидании дальнейших команд.

Образец имперского инженерного гения представлял собой приплюснутый и вытянутый овальный блин со срезанными боками и соплами в задней части. Вообще, по своим качествам "Шершни" являлись некоей нишей между основными танками прорыва и разведывательно-дозорными машинами, сочетая в себе маневренность и большой запас хода с достаточным бронированием и огневой мощью. Правда, идя на компромиссы, конструкторам от много пришлось отказаться – так, пришлось убрать сверхтяжёлое вооружение для уничтожения особо укрепленных объектов, комплексы типа "Земля/Воздух-Космос", а щиты, основная пушка и двигатели вертикального подъёма питались от одной энергетической установки – из-за чего, на полную мощь одновременно можно было использовать либо две первые функции, либо одну последнюю. Иначе говоря, можно было либо летать высоко и быстро без щитов и возможность стрелять, либо использовать всё это, но находясь почти над самой землёй.

У найденного в подвале экземпляра там, где должна была находиться башня, красовалась простая металлическая заглушка, а места для элементов активной и пассивной энергетической защиты пустовали. Кроме того, основной реактор оказался демонтированным и заменённым на ослабленный гражданский, позволяя функционировать лишь в диапазоне десяти процентов от номинальной мощности.

Но, тем не менее, это был самый настоящий танк, внутри которого можно было не бояться вражеских пуль. И он позволял быстро добраться до цели, куда иначе потребовалось бы ехать долгие дни, ведь "Шершень" распознавался планетарной системой как "свой".

– Товарищи, поздравляю вас – мы обзавелись нормальным средством передвижения! – вылезая из люка, радостно объявил Александр. – Теперь быстро доберёмся куда надо. Надеюсь, если нас сейчас ракетами не накрыло, то там тоже никаких сюрпризов не будет.

– С управлением освоился? Нормально всё?

– Пока не совсем, но разберусь. Уж, во всяком случае, какие-то простейшие манёвры на непредельной скорости смогу осуществить, а там, глядишь, и руку набью, пообвыкну. Может, получится фигуры высшего пилотажа вытворять… Но пока не рисковал бы, только вперёд-вправо-влево в одной плоскости. А то мало ли чего.

– Да нам большего и не требуется, высший пилотаж на фиг не нужен. Значит – можно грузиться, и полетели! Центурион? Сможешь зацепиться снаружи?

– Не вижу проблем!

– Хорошо. Лошадок, боюсь, придётся отпустить… Помогите их расседлать и собрать вещи. Там будет куда закинуть?

– Да, отсек для хранения боеприпасов и аккумуляторов для основной пушки пустой и переделан под багажник. Туда должно всё влезть.

Быстро и привычно уже сняв поклажу с неподвижно застывших четырёхногих роботов, её закинули туда, куда указал Александр.

– Ну что, можно вылетать? Забирайтесь, садитесь, что ли…

– Да, только один момент… Там всего три места. Так что, кому-то придётся ехать в тесноте, друг на друге. И это точно буду не я, мне простор нужен, иначе врежемся куда-нибудь…

Хосе, Ива и Азиль тут же наперегонки метнулись к танку, ловко шмыгнув в открытые люки и скрывшись внутри. Когда Руслан доковылял до "Шершня" и заглянул внутрь – на месте наводчика сидел юнга с бывшей рабыней на коленях, а на другом, где полагалось быть энергетику – невинно улыбающаяся Ива.

– Учитель, я заняла нам место! Только, можно, я сверху буду?… А то, боюсь, раздавишь…

Slice FFA157D6000223F6

– Ну вот, мы и закончили наше дело, – вполголоса, ухмыляясь, пробормотал Холд, подходя к Лиз, – и, похоже, это последнее, что мы вообще совершим в этой жизни.

С этими словами он, сделав последний шаг навстречу, развернулся. Женщина, молча кивнув, повторила его движение, и они встали спиной к спине, в окружении недвижно замерших, словно статуи, молчаливых дикарей. Лишь люди Дикого Билла продолжали стонать. Из тяжелораненых один умер, двое ещё мучились. Тот, что смог сам встать, затравленно оглядывался вокруг, не опуская оружия – было видно, что ситуация ему не очень нравится, и краснокожие бандитам не такие уж и закадычные друзья.

Вязкая тишина сгустилась и окутала всё вокруг, было непонятно, почему их до сих пор не утыкали стрелами или копьями. Казалось, это не закончится никогда. Но долгие минуты спустя вперёд степенно выехал седой индеец в живописно расшитых одеждах, с шикарным головным убором из перьев на голове – видимо, какой-то старейшина или заслуженный воин. Остановившись, он обратился к Холду.

– Бледнолиций убил того, кого мы назвали вождём. Но мы видим, что этот бледнолицый – великий воин и шаман. Женщины и воины моего племени были бы рады видеть гибель такого сильного и могущественного мужа у Столба Пыток. Для нас – большая честь сплясать вокруг него Танец Смерти.