После чего с изумлением уставился на флягу. Будто не мог понять, как она очутилась у него в руках.
Напиток оказался чем-то удивительным. Он не только с одного глотка утолил жажду, но практически мгновенно прояснил ум и придал телу сил и свежести. Такое бывает разве что после полноценного сна и хорошего завтрака следом. Что бы это ни было, содержимое фляги следовало поберечь как хороший энергетик и альтернативу полноценной жрачке.
– Вот это да… – проговорил он сам себе, тщательно закрывая флягу и пряча ее за пазуху. – Спасибо поклонницам – помереть не дадут. По крайней мере, от истощения…
Запнулся, услышав какой-то шорох в глубине кустов. Шорох усилился – он явно приближался. Уже не раздумывая, парень вскинул пистолет – и выстрелил на звук.
– Стой, дурак! – невнятно закричали из кустов. – Не пали почем зря – меня зацепишь!
– Еще как зацеплю! – с вызовом ответил Книжник. – Кто это там голос подает? Со спины подкрасться решил?
– Это я! Не узнал, что ли?
Узнать кого-то в приглушенном ветками, пыхтящем и отплевывающемся голосе и впрямь непросто. Но и вариантов было немного.
– Черт, ты, что ли?
– А то кто ж еще? Туго соображаешь. Спасибо, хоть не пристрелил!
Из зарослей, наконец, показалась знакомая голова на обманчиво тщедушном теле. Карлик тащил за собой рюкзак Книжника с притороченным к нему арбалетом. Повертел головой, принюхиваясь, безошибочно ткнул в сторону семинариста, продолжавшего на всякий случай сжимать пистолет:
– Вот он ты! А я, как видишь, не с пустыми руками!
– За вещи спасибо, – пряча пистолет, сказал Книжник. – За арбалет – особенно. Ну и… прости, что так вышло.
– Не извиняйся! – Черт бросил свой груз и шустро на четвереньках подобрался к Книжнику. Схватил его за руку и принялся бешено трясти. – То, что ты на Ристалище устроил, стоило моих потраченных нервов! Чтоб я сдох, не понимаю – как тебе удалось?!
– Что именно? – хмуро отозвался Книжник. – Развлечь местную публику? Или тебя развеселить?
– Сбежать! Как ты смог улизнуть от мутов? Я знаю этих тварей – их специально вырастили и нарочно голодом морят, от них еще никому сбежать не довелось! Я когда увидел, что тебя на «кормежку» отправили, сразу подумал: все, накрылись мои глаза!
– Так это «кормежкой» у вас зовется?
– Что значит – «у вас»? – обиделся Черт. – Или ты думаешь, я к этому руку приложил?
– Прости…
– Да ладно, хорош расшаркиваться! – Черт понизил голос, заговорил часто, с придыханием. – Я думаю, это знак! Понимаешь?
– Не очень…
– Это Бука! Это он спас тебя! Иначе как объяснить, что муты стали между собой грызться?!
– Хм… Значит, ты тоже так подумал?
То, кем оказался спасший его мутант, он предпочел не уточнять. Это было слишком личное – мысль о страданиях Смотрителя занозой засела в сердце. Он ведь просил себя убить – и было бы гуманно ответить на его просьбу. Но вот вопрос: остался бы тогда шанс у Книжника или нет? Ответ может дать только одно существо в этом мире.
Бука.
Они пробирались на северо-запад, в самые глубокие дебри ВДНХ. Только так можно было избежать преследования, только там можно было спрятаться от возможной мести «химиков» и «биологов». Но чем дальше они уходили, тем с большей осторожностью приходилось двигаться. Вокруг появлялось все больше опасной мутировавшей живности, большей частью в виде огромных насекомых. Пару раз дорогу пересекала железная сколопендра приличных размеров, и не понятно, было это случайно или люди ее всерьез заинтересовали. В ушах звенело от воя летучего гнуса, среди которого встречались поистине кошмарные экземпляры. Не менее десяти минут рядом кружил метровой длины комар, норовивший всадить «носик» размером с морской кортик аккурат в затылок Книжника. Не выдержав, он выхватил пистолет и расстрелял кровососа прямо в воздухе. Тот даже упасть не успел – почуяв смерть, голодная мошкара сожрала его еще на лету.
Было подозрение, что таких тварей, да и других, покрупнее и поопаснее, вокруг кружит немало. И было похоже, что по их следу уже идут голодные попутчики.
– Главное, отсидеться немного, – говорил Черт. – Переведем дух и прикинем, как действовать дальше.
– Выходит, ты тоже не знаешь, что делать, – оглядываясь, бормотал Книжник.
Ему мерещились крадущиеся по пятам тени. А может, и не мерещились уже. Двое людей – это два куска движущейся органики, драгоценная еда для любого плотоядного мута. Так уж сложилось, что после Последней Войны выжили одни лишь плотоядные. Да еще трупоеды – что не особо добавляло бодрости.
– Я знаю одно, – бодро отозвался карлик. – Сейчас главное не попасться нашим добрым друзьям. Это ж такое дело: мертвецам как-то все равно, что будет дальше.
– С этим не поспоришь. Но ты хоть знаешь, куда мы идем?
– Тебя успокоить или честно?
– Второе.
– Если второе – то понятия не имею. Я никогда не забирался так далеко. Если ты не забыл – я как бы слегка слепой. Мне бы по знакомым маршрутам передвигаться, а сюда я не от хорошей жизни сунулся. Тем более, что…
Черт замолчал, и как-то подозрительно крякнул. Заметив это, Книжник буркнул:
– Ты что-то не договариваешь.
– Да ну, ерунда…
– И все-таки?
– Ну ладно, – неохотно протянул Черт. Повел плечами, будто поежился. – Мы в запретные места залезли.
– Запретные? Это как?
– Ну как… Есть такое слово – табу…
– Я знаю это слово.
– Ну, так вот. У местных табу – заходить в заросли за базой «Космос».
– Тут есть такая база? – встрепенулся Книжник. – Прямо-таки – Космос?
– Есть. И что с того? – проворчал Черт. – Мы ее по правую руку оставили.
– И зачем же мы лезем туда, куда ходить заказано?
– Ты шутишь? Мы идем туда, где нас искать не станут.
– Задам вопрос по-другому: ты знаешь, почему сюда ходить заказано?
– Понятия не имею. Главное – погони не будет.
– Это как сказать, – Книжник кивнул себе за спину. – Мне кажется, погоня уже началась.
Черт обернулся, как будто мог что-то увидеть. Повел носом, прислушался, пожал плечами:
– Ерунда. Обычные трупоеды. Ждут, когда мы с тобой, наконец, окочуримся. И знаешь, что я тебе скажу, приятель? Рано или поздно они все же дождутся!
Он расхохотался. Правда, несколько нервно.
– Зачастую падальщики сопровождают хищников, – заметил Книжник.
– Вот зачем ты это сказал? – взвился карлик. – Я, может, сам успокоиться хочу!
Так, перекидываясь ничего не значащими фразами, они продвигались все глубже в странную чащу, захватившую значительную территорию ВДНХ. Это были необычные заросли, состоящие большей частью из одного типа растений – длинных зеленых стеблей, пронизывающих насквозь бетон, камень и сталь, сплетавшихся в причудливые формы, составлявших из самих себя подобия кустарников и настоящих деревьев. Это было похоже на некую имитацию настоящего леса, где все многообразие растений пытается заменить один-единственный вид, уничтоживший всех конкурентов. По пути им встречались здания, возможно, бывших выставочных павильонов, практически сожранных и перевариваемых этой ползучей сельвой. Стены таких зданий не просто зарастали зеленью – они были буквально прошиты насквозь, прострочены острыми, как сталь, зелеными ростками – как нитями гигантской швейной машины. Да и вся эта зелень напоминала живую зеленую ткань, сотканную на гигантском ткацком станке. «Ткань» сельвы была замысловата и удивительна. Они прошли мимо стоящего на постаменте самолета – полностью составленного из зеленого переплетения. Заметив на ростках останки металлической обшивки, семинарист с изумлением понял: сельва постепенно пожирала корпус самолета, замещая собой изначальный материал, пока не заменила его полностью.
Предположение подтвердилось, когда они наткнулись на скорчившееся в траве человеческое тело – тоже полностью состоявшее из той же растительной массы. Карлик, присев, слепо ощупал «тело», досадливо крякнул. Книжник, не сдержавшись, заметил:
– На месте наших «друзей» я бы тоже сюда ходить запретил. Плохие места. Неправильные какие-то…
– Да уж, – пробормотал Черт. – Это ты хорошо сказал – «неправильные». Надо бы хорошее укрытие до темноты найти.
– Не думал, что ты темноты боишься. Ты же незрячий.
– Может, я и незрячий, а всхрапнуть тоже не дурак. И не хотел бы, чтобы со мной стало то же, что с этим парнем, – он указал на зеленое «тело». – Видишь – он просто уснул здесь. Даже трупоеды до него добраться не успели – эта милая растительность быстренько его оприходовала. Так что место нужно найти надежное – чтобы в него не забралась ненароком эта травка.
– Ты дома здешние видел? – мрачно ответил Книжник. – Эта «травка» плевать хотела на укрытия. Она железобетон насквозь пробивает.
– И что ты предлагаешь? – он ткнул пальцем в небо. – Видишь? Уже кружат.
