резко оборвал речь Трибун, на лице которого была грусть. — Мне продолжать? Я могу еще три сотни сообщений прочитать от твоего брата.
— Как⁈ –опешил негр, сделав пару шагов назад и ошарашено посмотрев на Трибуна. — Как⁈
— Все просто, искусственный интеллект этой базы просто сделал запрос к нужной точке. По его запросу в базу данных пришли нужные формируемые сообщения, — прикрыл на миг глаза Трибун, протер уставшее лицо рукой, после чего шумно выдохнул и продолжил. — Или ты еще не веришь, что все сообщения строго конфиденциальны, как это утверждает наш чип?
По внешнему виду Трибуна было понятно, что, рассказывая это, он словно снимает огромный груз ответственности с плеч. Теперь ему не нужно хранить тайну, что он может узнать буквально все про всех за считанные секунды.
— Это тебе как факт того, что за тобой постоянно наблюдали, — сказал я, после чего обратился ко всем стоящим рядом. — Теперь вы понимаете, что вы всего лишь пешки в руках этих правителей⁈
— А ты лишь дурак, — сказал еще один, после чего в зале послышался хлопок выстрела, которого никто не ожидал.
— А вот он еще больший дурак, — сказал я, наклонив голову на бок, увидев, как один из офицеров прострелил себе голову, решив избежать всей той правды, которая на него свалилась. — Не смог выдержать всего того, что ему показали. Я такое уже видел. Это сложно перенести. Столько лжи. Столько фальши… и непонятно, ради чего вы жили.
— Так чему нам верить? — спросил логист, посмотрев сначала на меня, а потом на Трибуна.
— Самим себе, — ответил старший офицер. — Я сам во все это до конца не верю. Все слишком дико кажется со стороны. Все те воспоминания, которые нам показал этот юноша, могут быть подделкой твоего зараженного Тьмой мозга. Но и не стоит списывать все сказанное из-за того, что твои слова и ведения не имеют основы для нас. Как минимум одна правда нам известна — на Пуос никого отдыхать не отправляли, все были посланы на Сатро.
— Так что решили? — уточнил я Трибуна, наблюдая за тем, как труп офицера выносят из комнаты за руки и за ноги. — Вы что-то будете предпринимать для того, чтобы как-то узнать правду? Или дальше будете потакать правительству, которое дало понять, что вас тут всех уничтожат?
— Пока мы просто продолжим исполнять свои обязанности, — разочаровал меня Трибун, так как все же я ожидал с его стороны поддержки. — Но и мешать тебе не будем. Нам сейчас как минимум надо укрепить оборону. Если ты прав, то это не вызовет опасений со стороны правительства. Это создаст нам прикрытие. Если же не прав… То мы просто продолжим служить.
— Пока все не подохните, — сжал я один кулак до хруста в пальцах, смотря в глаза командующему. — Ты же понимаешь, что, продолжая стоять тут, вы все в конечном итоге погибните.
— Зато смогут перебросить все население города, — попытался сказать мне он в противовес, но я лишь еще более разочарованно посмотрел на него.
Все же военную логику мне не понять. Хотя сам был в какой-то степени военным. Наверное. Давно.
— Если только на какие-нибудь испытания… — бросил я ему, после чего сразу развернулся и быстро направился в сторону выхода из помещения, бросив напоследок, — как меня.
Вся эта болтовня, все те умозаключения, все что было сделано сейчас, оказалось за зря. Все же люди не готовы принять ту правду, которую от них так активно пытаются скрывать. Просто не могут, из-за того, что привыкли жить во лжи. Они просто не готовы поменять свое мировоззрение.
Но это не означает, что я должен сдаваться. Зерно сомнений посеяно, нужно ждать пророста ростка. Ни один город в мгновенье не был построен, все складывалось постепенно. Вот и сейчас, нужно просто ждать и продолжать делать свое дело. Рано или поздно найдутся единомышленники и среди закабалённых людей.
Покинув здание, где проходило совещание офицеров, я остался на улице. Не пошёл куда-то далеко, по крайней мере сейчас. Хотелось пока просто подышать свежим воздухом, обдумать всё, что произошло. Снова наступила ночь, сутки пролетели как-то незаметно, снова прохлада наполняла пространство вокруг, но зарево пожаров, с которыми до сих пор не могли справиться военные, не давало ночной прохладе полностью взять верх. И это не давало буре в моей душе, если она у меня ещё есть, если она у меня вообще была, успокоиться. Прошло не так много времени, как я… вернулся в какой-то степени в этот мир. А столько тысяч смертей прошло через меня… столько всего произошло. И сегодня, когда я попытался хоть кого-то спасти от правительства… как-то больно мне дался этот день. Тяжело.
Разглядывая поле прошедшего боя, было понятно, что такое нападение сложно пережить неподготовленным. А этот гарнизон был готов в какой-то степени, вот только не сумел вовремя среагировать. Сотни трупов лежали в фургонах подъехавших машин, десятки раненых стонали в наспех поставленных палатках. Часть тел мертвецов пришлось сжигать, и они полыхали за пределами городка. Те тела, которые не подверглись воздействию Тьмы, было принято увезти в крематории, чтобы потом передать весточку родным. Но всё равно… это был крах — победа, которая хуже поражения.
Я тяжело выдохнул, выпустив небольшой клубок пара изо рта, и направился в сторону того здания, где нас с Алисией пытали. Карта в этом хорошо помогала, самостоятельно каким-то образом на нужных местах выставляла метки, чтобы определённые места было проще находить. Система адаптируется, помогает, совершенствуется.
И такой полезный инструмент извратили, превратили в оружие судного дня, в систему рабского подчинения. Такой хороший инструмент для выживания человечества… был извращён. Его уже не уничтожить, он был на всех планетах. Он был везде. Даже у Бродяг. И Греев надо остановить. Если они смогут удачно провести эксперимент на одной планете, кто мешает им провести свои эксперименты на всем человечестве?
— Жадные до власти ублюдки, — прикрыл я глаза, помотав при этом головой.
В итоге я направился в сторону тех зданий. К слову, они более-менее хорошо сохранились, повреждений было минимум. Но… у меня внутри была тревога. Я не знал, что могло случится с Алисией и Иваном. Если их твари, как и меня, не трогали… то всё хорошо. Если же не признали… то эта парочка могла умереть.
