— Ты имеешь в виду гипноз?
Человек сдержанно кивнул.
— Они, наверное, обошли мою защиту.
Модьун едва мог сдержать удивление.
— Будь я проклят! — Он объяснил: — Это их метод управления. Они внушают необходимость какого-то действия и потом управляют вашими поступками.
Модьун собирался продолжать, но вспомнил мысль, с которой он проснулся. Он сказал:
— Послушайте, я же собирался убить себя. Нет! — поправил он. — Я должен убедиться, что у Судлил и у меня не будет потомства. Тогда человеческий род должен прекратиться.
Он снова замолчал. У Модьуна возникло слишком много мыслей одновременно. Сидя здесь, на краю кровати, он старался разобраться.
— Судлил! — он произнес ее имя. — Вы сказали, что принесли ее сюда. Где она?
Люди-животные многозначительно посмотрели друг на друга, потом печально покачали головами.
— Этот малый, действительно, пропал, — сказал Дуулдн.
Руузб тихо сказал:
— Модьун, посмотри на кровать позади себя.
Модьун медленно повернулся, не совсем веря, что он мог быть таким бесчувственным. Прошло несколько секунд, пока он понял. Он лежал так, что лицо было повернуто в сторону, и его первым побуждением было встать. Он лежал спиной к Судлил.
Разобравшись, он посмотрел на женщину. Те же самые золотые волосы… ее лицо не изменилось с тех пор, как Модьун впервые увидел ее… Даже во сне она излучала жизнерадостность, нельзя было подобрать лучшего слова.
«Не думаю, что я когда-нибудь выглядел бы так хорошо, как она», — такая мысль впервые промелькнула в его мозгу. Каким он кажется тем, кто видит его?
Не отрывая взгляда от женщины, он спросил:
— Что с ней?
— Ты сказал нам, что она без сознания. Поэтому мы сделали носилки и принесли ее сюда, — сказал Неррл. — А она не приходила в себя с тех пор, как мы принесли ее.
Модьун был очень удивлен.
— Я говорил это все прошлой ночью, словно я знал? Почему я не привел ее в сознание?
Выяснилось, что он хотел, чтобы она проснулась сама, и считал, что это произойдет вечером.
— Я полагаю, — сказал Модьун расстроенным тоном, — прошлой ночью я знал, что делаю. Поэтому я лучше не буду спешить.
— Я думаю, — раздался голос Руузба, — мы лучше соберем военный совет или что-нибудь в этом роде.
«Что-нибудь, непременно», — подумал Модьун.
Прошел час. Они поели. И спокойно сидели в пункте управления. Модьун глубоко вздохнул и сказал:
— Я вижу, как я иду к этой двери. Теперь я собираюсь включить систему памяти. Я попытаюсь рассказать вам, что случилось…
Когда Модьун вошел, из-за стола напротив двери, находящегося на расстоянии около двадцати футов, поднялся Нунули.
— Распишитесь здесь, — сказал он.
В одной руке он держал что-то, похожее на ручку, а другой показывал вниз на то, что выглядело как книга для записи гостей. Модьун остановился прямо у входа. Он сознательно сдержал побуждение сразу выполнить то, что требовал Нунули, остался на своем месте и огляделся вокруг. Небольшая высокая комната. Стены, казалось, были сделаны из мерцающего светлого пластика, как аллеи и изгороди снаружи. В помещении было две двери, кроме той, через которую он вошел; эти двери находились по обе стороны от того, для чего Модьун теперь не мог подобрать лучшего слова, чем конторка портье. Двери были огромными — не менее десяти футов высотой — и богато украшены узором из золотых листьев. Помещение было ярко освещено. Модьун не пытался проанализировать метод, с помощью которого это сделано.
Удовлетворенный поверхностным осмотром, он медленно пошел вперед. Все воспринимающие рецепторы внутри него включились. Он чувствовал твердый пол под ногами и трение ткани брюк на ногах и бедрах. Рубашка царапала его грудь и руки. Теплый воздух пощипывал легкие — ему нравился избыток кислорода. От его тела исходило множество ощущений и каждое говорило: «все хорошо».
Вскоре он оказался у конторки и посмотрел на чистую страницу. Изучая ее, краем глаза он увидел, что ручка в вытянутой руке Нунули была лишь в нескольких дюймах от него.
Модьун замер. У него возникло две мысли. Обе выражали критическое отношение к происходящему. Первая мысль: «Эта обстановка создана для человека с Земли. Приемная, конторка, книга для записи гостей — все невероятно упрощено (и, без сомнения, создано впопыхах) как когда-то в конторе у людей. Он предположил, что знакомая сцена должна усыпить его бдительность. Очевидно, они ожидают, что он автоматически проделает все процедуры, связанные с такой обстановкой. Вторая мысль вытекала из первой. Он подумал:
«Если они уделили этому столько внимания, значит, теперь против него разрабатывается другой план?»
Все системы восприятия в его мозгу были готовы включиться. Но Модьун не хотел, чтобы его втянули на уровень, который был ниже уровня Зувга. Поэтому он покачал головой, как делали животные, желая сказать «нет».
— Я условился о встрече, — сказал он.
Нунули не стал возражать.
— Сюда.
Он показал на дверь слева от Модьуна.
Модьун не двигался. Слова Нунули вызвали у него не одно, а множество ощущений. Тон, то, как Нунули держался, когда говорил, легкие движения мускулов. И, самое главное, чувство (своего рода лицемерие), которое поступало к нему через «шум» в мозгу Нунули.
Еще один заговор? Что это может быть? Сначала чувство, что не нужно расписываться в книге для записи гостей, а теперь такое же чувство, что не нужно входить в указанную комнату.
От Модьуна потребовалось определенное усилие, чтобы удержаться от желания из простого любопытства посмотреть, что же находится за левой дверью. Он подумал: «Позже я должен буду пройти через эту дверь и расписаться в книге для гостей».
Он должен знать, какая здесь есть связь.
Модьун сказал громко:
— Я могу сначала войти в ту комнату? — и показал на дверь справа.
— Конечно, — последовал вежливый ответ.
Звуки, чувства, вибрации — все говорило: «правильно».
Нунули подошел к двери, открыл ее и придержал. Когда Модьун шел к ней, он заметил, что сразу перед дверью небольшая ниша. Сама комната, очевидно, находилась дальше вправо. Он не видел комнату. Модьун подошел к порогу, не останавливаясь, перешагнул через него и вошел.
Два события произошли почти одновременно: дверь захлопнулась за ним с металлическим звуком, и лампы впереди погасли.
В неожиданно наступившей темноте, в сердце Зувгской цитадели он заколебался. Но только на секунду. Затем он прошел десять футов, повернул влево и направился к стулу, присутствие которого ощущал с помощью комбинированного сознания. Он прошел четырнадцать шагов до него и сел.
