щелкая челюстями. Юркнув между кольями, схватил первое, что попалось под руку. Попалась чужая рука. Точнее кость.
Книга не могла протиснуться, мне же удавалось охаживать ее. Фолиант ярился, но проход для него был закрыт — прыгать на корешке проклятая книга не научилась. Я треснул по зубам, но фолиант успел перехватить кость и начал ее трепать, как собака. Но затем резко остановился. Выплюнув кость, он будто стал в два раза больше размером. Все волосы вздыбились, как у кошки. Она боится?
Пасть книги распахнулась, показывая страницы. Я легко прочитал написанное.
Тихо! Тихо! Идет Лихо!
Новый комикс! Надеюсь вам понравится) Так же продублирую в дополнителньых материалах к книге. Ставим лайки, господа, буду вас дальше радовать.
Тьма в углу сгустилась, принимая человекоподобную форму. Но веяло от нее чем-то неправильным — руки длинные, скребут по земле, колени торчат на добрый метр, а голова почти упала на черную грудь. Существо с хрустом выпрямилась. Макушка, покрытая черным волосом, уперлась в потолок. Тварь обвела помещение единственным глазом.
Лихо имело вид огромной худой старухи. Одноглазая тварь безошибочно отыскала нас. Трехпалая рука метнулась ко мне, сшибая металлические колья. Я отскочил. При столкновение высохшая плоть Лиха издавала стальной лязг. Первой попалась книга.
Три пальца сжали ее. Послышался треск, какой бывает, если наступить на жука. Лихо понюхало ладонь и лизнуло стекающую багровую жижу. Фолиант упал на пол.
Бежать!? Некуда… комната имела выход наверху, но я помню, что закрыл железную дверь, да и вскарабкаться по отвесной стене быстро не сумею.
Применить Огненную чесотку? Бессмысленно. Лихо подавляло меня одним присутствием.
— Бес, — послышался многоголосый шепот.
Да? — сглотнул я, поняв, что прямо сейчас меня убивать не будут.
Родичи мы! — заявило Лихо, тыкая себя пальцем в грудь, а затем указывая на меня. — Я лихо, ты несчастье. Ты должен служить старшему! Смекаешь?
Я с омерзением отвел глаза — созерцать высохшую грудь, похожую на пустой мешок от муки, не было охоты. Так, что!? Мы с ней родичи? Что-то я сильно сомневаюсь даже в отдаленном родстве, скорее, имеем похожую способность.
— Клянись служить! — заревела старуха.
Ее рука прошлась над полом, вырывая или со страшным скрипом пригибая пики. Я поспешно поднял руки и закричал:
— Готов служить!
— Да, — осклабилось Лихо, показывая зубы, годные лишь для открывания кусков мяса. — Младший служит старшему, как заведено.
Лихо уронило голову на грудь, будто внезапно уснуло. Но судя по подергивающимся пальцам, трущимися подушечками друг о друга, чудовище крепко задумалось. Меня же уже подташнивало от пребывания рядом с ним.
— Не могу уйти отсюда, — спустя десяток минут пожаловалось Лихо. — Ты помоги мне. Подсоби тетке!
— Да, что надо? — я вздрогнул, почувствовав ярость и злобу существа. И какая еще тетка?
— Силы мало у меня, — успокоилось Лихо. — Надо, чтобы ты подсобил, разнес беду.
Лихо откинуло волосы со лба и уставилась на меня единственным глазом. Грязно-желтый белок без зрачка будто высылал из меня душу. Зеленые прожилки высыпали с краев, а сам глаз трясся, грозя выскочить из глазницы.
На вас наложено отложенное проклятье — Лиха беда начала.
Если не выполнить обещанное, то спустя двадцать недель нить вашей судьбы оборвется.
Я чуть не зарычал от досады. С судьбой шутки плохи. Даже боги действуют более прямолинейно, предпочитая отправить неугодного в другой мир, чем возиться с его судьбой. Что за мерзкую тварь призвал проклятый Косиножка.
— Дай, дай сюда, — нетерпеливо замахало руками чудовище. — Кольцо.
Я поспешно стянул с пальца кольцо и бросил на сморщенную, покрытую редким длинным волосом ладонь. На миг мне показалось, что между складками на меня глянул десяток маленьких глазков. Лихо положило кольцо в рот и сморщилось.
— Гадко, гадкая альвовская кровь, — прошамкала она. — Тебе все равно проку нет от него. Надо глаза альва иметь, чтобы грешки людские рассмотреть сквозь него, теперь полегче будет. Надевай!
От крика чудовища с потолка посыпалась крошка. Покрытое желтой слизью кольцо упало на пол, подкатившись к моим ногам. Я быстро вязл его, стараясь не показывать брезгливость. На ободке теперь сидел небольшой желтый камень в виде глаза. И клянусь, что он вращался, осматривая меня.
— Будешь видеть грех, — промолвило Лихо, нависая надо мной. — Ты раздуй, распали его в сердце человека, а колечко все мне передаст. Но не ленись, бес, коль кольцо черным окрасится, а тебя выпью. Понял?
Я кивнул. От пасти старухи смердело сырой гнилью. Длинный серый язык свернулся, как змея, что не мешало Лиху говорить.
— Жду! — сказало Лихо. Желтый твердый ноготь ткнулся мне в лоб. — Гадкий цветок! Ежели справишься, так и быть, выкорчую его.
Чудовище сплюнуло. Бурая слюна зашипела, растворяя каменный пол. Лихо исчезло. Я тут же попытался стянуть кольцо с пальца. Желтый камешек мигнул, словно подтрунивая надо мной. Не стащить. Только рубить, но смысл? Проклятие все равно останется.
Я подошел к истерзанной книге. Волосы на ней обуглились, а почти всю обложку занимал выжженный черный отпечаток. Фолиант не подавал признаков жизни. Я открыл первую страницу. Центр желтой бумаги занимал все тот же черный отпечаток. Немного текста сохранилось лишь в углах, да в светлых областях узора отпечатка.
Я пролистал фолиант — почти пять сотен страниц были заполнены, только толку… Едва удавалось понять, о чем идет речь. Судя по всему, на страницах отпечатались знания, желаемые прежними владельцами. Там и про бесов было. Шесть последних страниц. Как бы только убрать гадкий отпечаток,
Ладно, пока нужно выбраться. Я осмотрелся и приметил проход с обрывающимися ступеньками. Нам туда. Но сперва поглядим, нет ли чего полезного. Три скелета не представляли для меня никакой ценности. От буйства Лиха вся их одежда и снаряжение помялось и разлетелось по комнате. Ничего полезного — дрянные ножи, сгнивший кистень и старый деревянный растрескавшийся посох.
Хм. Я протянул руку к посоху. От серого дерева шло едва ощутимое тепло. Прикосновение к дереву обожгло мне пальцы. Больно! Выходит, что это не простая палка. Но как его забрать с собой? Кое-как обмотав посох сгнившими тряпками и обрывками кожи, я закинул его наверх. Туда же полетела и книга.
Я истратил почти все силы, пока удалось сдвинуть дверь. А пока продрался наружу, чуть шкуру с мяса не стащил. Солнышко только встало, раскидав по небу оранжево-желтые мутные полосы. Вот и выбрался. На солнце желтый камень-глаз помутнел, как бельмо. Хм. Не работает?
И что мы имеем? Невнятное благословение от огня, испорченную книгу, проклятие от Лиха и жгучий посох. Кстати, про него. Посох горел. Точнее дымились
