Ознакомительная версия.
Экипаж бронепоезда встретил интродуктов дружным огнем. Перед вагонами взорвались гейзеры разлетающейся темной плоти и синюшной крови.
Егор увидел, как сразу две твари набросились на партизана с обгрызенной спиной — доесть, доглодать, дососать то, что осталось.
Еще три интродукта сцепились друг с другом из-за осклизлых останков убитой Егором твари. У этого прожорливого вида явно вовсю процветал каннибализм. И это тоже оказалось на руку защитникам бронепоезда. Это хоть ненадолго, но задерживало нападавших.
Егор выпустил по скоплению «клещей» еще одну очередь. Ошметки студенистых тел разбросало по траве. К мягкой плоти устремился добрый десяток новых тварей. Этих разорвало следующей очередью. Тут же нашлись желающие отведать и их мясца.
Егор всадил в копошащуюся кучу пару гранат. Кучу разнесло. Но из леса на нее уже наползал сплошной вал колышущихся бурдюков на ножках. Вал был все ближе, ближе…
Живые интродукты лезли на мертвых. Жрали своих и лезли, лезли и жрали. Кое-где гора «клещей» была уже выше железнодорожной насыпи. От вагонов тварей отделяли считаные метры.
Егор стрелял. Сатанея от грохота стволов. Чередуя пулемет и гранатомет. Стараясь не пропустить тварей в мертвую зону и не тратить при этом боеприпасы понапрасну.
После очередного взрыва гранаты кусок лопнувшего «клеща» ляпнулся на стекло триплекса, перепачкав синей слизью прицельную сетку. Система внешней очистки промывала триплекс пару секунд. Егор в это время стрелял почти вслепую.
— Твари справа! — вдруг прохрипели динамики «межвагонки».
Ну да, конечно. С той стороны из леса тоже ведь выбежали партизаны. Прямо под пули, между прочим, выбежали.
А теперь из леса к железке выползала новая напасть.
Эти интродукты тоже охотились стаями. И хотя их было не так много, как головоногих «клещаков», они внушали не меньший ужас и омерзение.
Над высокой травой поднимались приплюснутые зубастые морды, за которыми тянулись жирные змеиные тела, покрытые чешуйчатой броней. Только в отличие от обычных змей у этих имелось по паре длинных и тонких… Лап? Рук?
Они росли откуда-то из-под головы и сами походили на маленьких змеек. Извивающиеся лапы ползучих гадов заканчивались похожими на пальцы загнутыми крючкообразными наростами.
По лесу рукастые «змеи» передвигались не так быстро, как «клещи», легко перепрыгивавшие с дерева на дерево. Однако возле железнодорожной насыпи, где деревья заканчивались, преимущество в скорости было на стороне «змей».
Лапы здорово помогали при передвижении. Извивающиеся отростки раздвигали на пути твари жесткий травостой и упругие ветви кустарника, цеплялись за землю и поваленные деревья, подталкивали тяжелое змеиное тело вперед при бросках, придавая ему дополнительное ускорение.
В бою, наверное, эти лапки тоже не были бесполезными. Во всяком случае, как успел заметить Егор, при пожирании добычи «змеи» их активно использовали.
А первой добычей тварей стали расстрелянные партизаны. С полдюжины змеевидных интродуктов уже подползли к ним и, переплетясь в чудовищный клубок с извивающимися хвостами и лапами-отростками, яростно дрались из-за человеческого мяса.
Пищу гады поглощали в лучших змеиных традициях: заглатывая жертву целиком. Вон какой-то твари уже повезло: труп в камуфляже втягивался в ее глотку, словно в трубу живого пылесоса. При этом одной крюкастой лапой интродукт отбивался от конкурентов, а другой судорожно запихивал мертвого человека себе в пасть.
Из бронепоезда «змей» поливали таким же плотным огнем, как и «клещей». Что ж, это хорошо, конечно, когда в вагоне достаточно народа, чтобы отбивать атаку с обеих сторон.
И когда достаточно стволов.
И — бойниц.
Об исследовательском вагоне такого, увы, не скажешь.
— Марина, отбиваю атаку справа. Левый борт — на тебе! — предупредил Егор.
И направил пулеметно-гранатометную спарку на «змей».
Марина, склонившись за пультом боевой панели, ничего не ответила. Но автоматическая турельная пушка над задним тамбуром уже зачастила короткими очередями, превращая «клещей» в рваные ошметки.
Нормалек! Пока за левый борт можно было не беспокоиться. Егор занялся обороной правого.
Он опустил спарку до упора. Поймал в прицел голову «змеюки», поднявшуюся вровень с насыпью и почти уже добравшейся до мертвой зоны. Нажал на пулеметную гашетку.
Голова разорвалась зеленоватым фонтаном. Отлетевшая нижняя челюсть стукнулась где-то внизу о бронефартук. Звук получился звонкий, металлический какой-то. Как от пули.
Однако же зубки у тварюшки!
Обезглавленное тело интродукта упало в траву и бешено забилось под насыпью. Лапки под ошметками черепа дергались в агонии, царапая когтистыми наростами поросший сорняками щебень.
Следующей очередью Егор рассек пополам вторую тварь, которая тоже норовила подползти к исследовательскому вагону. Полетели в стороны чешуйки, куски вырванной плоти и зеленая кровь.
«Змея» с перебитым позвоночником тоже подняла пыль в диком танце смерти.
Егор пустил гранату в змеиный клубок, ворочающийся там, где еще минуту назад лежал последний партизан, которого не успели сожрать. «Змеи», в отличие от «клещей», не были каннибалами. Тела своих подстреленных сородичей они не терзали и даже не задерживались возле них, но вот из-за человечинки грызлись люто.
Гранатные осколки посекли и порвали с полдесятка тварей. Одна «змеюка» поползла к лесу, волоча за собой истерзанное человеческое тело, заглоченное лишь наполовину. Из-под чешуи интродукта сочилась зеленая жижа, левая лапа была оторвана, однако добычу свою «змея» не бросала.
Егор достал подранка из пулемета. Мертвеца прямо изо рта издыхающей твари тут же вырвал другой гад. Заглотил сам, сразу расширившись втрое. Егор рассек пулеметной очередью и это жирное тело. Потом снова пришлось сосредоточить огонь на ближайших подступах к бронепоезду.
Змеевидные интродукты настырно лезли к вагонам. Впрочем, не только они: автоматическая турель, которой управляла Марина, тоже строчила почти без перерыва.
Егор оглянулся. Бросил быстрый взгляд через задний триплекс в тыловой части башни. Увидел, как головоногие «клещаки» копошатся уже чуть ли не у самого борта.
— Марина! — позвал Егор. — Вызови дока! Спроси, он там помочь нам никак не хочет?!
В самом деле, за все время боя научный консультант ни разу не появился в боевом отсеке, словно все происходящее вокруг его не касалось.
— У Леонида Степановича своя работа, у нас — своя, — донесся до Егора злой и звонкий девичий голос.
Ознакомительная версия.
