Ознакомительная версия.
В конечном итоге, после скрупулезного анализа, он выделил для себя несколько адресов и направился по ним.
В двух случаях ему не повезло, удачу принес лишь третий посещенный им офис. Небольшая фирма располагалась в отделанном под «евростандарт» полуподвальном помещении, с узкими зарешеченными окошками, расположенными на уровне тротуарного покрытия улицы.
«Организации требуются опытные программисты».
Он положил газету с отчеркнутым объявлением на стол перед молодым человеком, очевидно совмещавшем в одном лице роль охранника, секретаря и менеджера. Тот не удивился, даже не удостоил критическим взглядом облик Антона, лишь хмыкнул и произнес, наклонившись к выдвинутому ящику стола:
— Мы не принимаем на работу без тестирования. Вот, — он положил на стол перед Изваловым два безликих компакт-диска. — На одном программа и задание к ее доработке. Готовый продукт перепишешь на болванку, — он постучал пальцем по коробке второго компакта. Срок — два дня, не учитывая сегодняшний. Справишься, — получишь новое задание и оплату наличными. Нет, — извини. У нас такие правила.
— Меня устраивает. — Ответил Антон, который втайне желал найти работу именно такого сорта. — Если все пойдет нормально, можно будет использовать глобальную сеть для получения заданий и взаиморасчетов?
— Ты сделай сначала… Как будет дальше, решать уже не мне. Пойдешь выше.
— Хорошо. — Антон забрал диски. — Я вернусь через два дня.
…
Так в жизни Извалова начался новый отрезок. На фирму, расположенную в полуподвальном помещении он проработал всего пол года. Платили там хорошо, деньги, полученные за периодическое выполнение работ, позволили Антону восстановить связь с глобальной сетью и модернизировать свои компьютеры, но сам способ заработка ему пришелся не по душе. «Ломать» лицензионные программы, русифицировать взломанные версии, а затем приспосабливать их для нужд конкретных предприятий было не очень сложно, но у Извалова к этому моменту уже выработался некий внутренний кодекс чести, — он понимал, как сложно написать и отладить по настоящему хороший, качественный программный продукт, и уважение к чужому труду подспудно мешало работать, ведь он, по сути, занимался пиратством, отнимая часть прибыли у законных разработчиков и производителей.
Исходя из этих соображений он, получив доступ в Интернет, постоянно вел поиск приемлемой вакансии, и как только ему подвернулся легальный заработок, Антон порвал с прежними работодателями.
Новая жизнь открывала широкие перспективы: первое время он работал самозабвенно, теряя счет времени, его опыт ширился, охватывая неведомые доселе области прикладного программирования, и это в свою очередь подталкивало его к дальнейшему развитию.
Иногда, вспоминая прошлое, он невольно задумывался над происходящим, понимая, что за краткий отрезок времени незаметно шагнул из прошлого в будущее. Он мог объять весь мир, не выходя из своего рабочего кабинета, его мысль блуждала по всемирной сети, в то время как физическое тело оставалось в лесной глуши российской глубинки…
Был период, когда Антону казалось, что сеть в конечном итоге поглотит его разум, но он нашел в себе силы очнуться от этого наваждения, и помимо работы, стал уделять внимание своему физическому состоянию. Поначалу даже временный насильственный уход от виртуальной реальности проходил болезненно, — неодолимо тянуло назад, к тускло освещенному монитору, но он пересилил эти фантомные зависимости, заставляя себя бывать на свежем воздухе, вовремя питаться, выходить в лес, и постепенно его жизнь начала обретать гармонию.
Если бы не мысли о Сергее, то Антон мог бы назвать себя счастливым, состоявшим человеком.
Душа по-прежнему не хотела верить, что Давыдова больше нет, и эти тщетные надежды, исподволь отравляющие рассудок, заставляли его все больше замыкаться в себе, не желать другого общества, кроме глухой тишины леса, да фантомного мира электронных сетей.
Соединенные Штаты Америки. «Орлиное Гнездо». Январь 2003 года…Массивная бронированная дверь тихо захлопнулась, издав чавкающий звук герметичного уплотнителя.
Мистер и миссис Тейлор одновременно вздрогнули, будто этот звук отсек внешний мир со всеми его проявлениями, оставив глубоко несчастную супружескую пару наедине со своей пятилетней дочерью, находящейся под опекой сложного аппарата поддержания жизни…
— Моя Элиза… — Миссис Тейлор, не выдержав, сделала шаг вперед и тут же разрыдалась, увидев, что под прозрачным колпаком лежит не ее дочь, а нечто ужасное: сотни гибких проводов и тонких трубочек тянулись к фрагменту живой плоти; глубоко вонзаясь под кожу, они оплетали грудную клетку и плечи ребенка, обрамляя бледное неподвижное лицо Элизабет, будто неестественный парик с длинными жесткими локонами.
Отец девочки сделал шаг вперед, желая утешить жену, но его остановил негромкий голос человека, присутствие которого осталось незамеченным из-за обилия расставленной вокруг аппаратуры:
— Мистер Тейлор, нам нужно поговорить.
— Кто здесь? — Дункан нервно обернулся, встретившись взглядом с незнакомцем, который стоял чуть поодаль от камеры поддержания жизни.
— Генерал Уилсберг, к вашим услугам, сэр. — Он слегка склонил голову, и добавил: — Горе родителей безутешно. Я понимаю это, но слезами ему не поможешь.
Мистер Тейлор нахмурился.
— Я удивлен, господин генерал. Почему наша дочь оказалась тут, на военной базе? Что вы пытаетесь сделать?
— Мы пытаемся помочь ей выжить и вновь стать полноценным человеком. — Ответил Альберт, жестом указывая на стоящие особняком кресла. — Пусть вас не пугает обстановка подземных уровней — все передовые исследования, представляющие национальные интересы страны, должны охраняться от посягательств извне.
— При чем тут наша дочь?! — Нервно переспросил Дункан.
— Сэр, постарайтесь успокоить жену и давайте сядем, чтобы я мог спокойно ответить на ваши вопросы.
Дункан несколько секунд колебался, но потом все же внял настойчивой просьбе. Подойдя к камере поддержания жизни, он взглянул на Элизу, внутренне содрогнувшись от непереносимой душевной боли, и машинально обнял безутешно рыдающую Катрин за плечи.
— Пойдем, дорогая. С нами хочет поговорить генерал Уилсберг.
Они сели в глубокие кресла, расположенные чуть в стороне от сложного комплекса медицинской аппаратуры.
Уилсберг с искренним участием посмотрел на супружескую пару и произнес:
Ознакомительная версия.
