Что-то медленно зашевелилось в моем подсознании.
Я вновь взглянул на таблицу с названиями артефактов и нумерацией, уже не бегло, а пристально и вдумчиво.
И тут меня осенило:
— Да ведь этот безумец пытается создать для артефактов некий аналог таблицы Менделеева, в которой все известные атомы стоят на своих местах и никакой чехарды и беспорядка там не существует!
И так же, как и в химической таблице, где через определенный период чередуются химические свойства элементов, Доктор пытался доказать, что и артефакты чередуют свои свойства!
Работа была еще далека от стадии завершения, но если ему удастся доказать взаимосвязь, то в его силах окажется создать любой артефакт с заданными свойствами! А это открытие попахивало вовсе не судом, а Нобелевской премией для безумного преступника!
В самом начале таблица напоминала пирамиду в которой, если считать вниз от вершины, в каждом следующем ряде добавлялся новый элемент. То есть, если вершина была из одного элемента, то следующий ряд из двух, третий из трёх, и так далее. Однако, после тринадцатого ряда пирамида вновь начинала терять по одному элементу, и так пока вновь не упиралась в основание из одного элемента, образуя тем самым ромб.
А знаете как был озаглавлен элемент, стоявший в самом низу таблицы-ромба, и носивший порядковый номер 169? Глыба! Он же обелиск, он же Черный Камень, он же Монолит.
То есть получалось, что Доктор открыл самый настоящий исполнитель желаний?!
И самое главное: — Вы еще не догадались, что в таблице Доктора было аналогом атомного соединения, который в таблице Менделеева расставляет химические элементы на свои места?
Цифра служащая порядковым номером артефакта была как раз та, что соответствовала человеческим жизням скормленным аномалии.
Теперь эту тайну знаю не только я, но и ты… Тайна, за которую любая из спец служб государств нашей планеты достанет тебя из под земли.
Потрясенный до глубины души, я медленно отошел от периодической таблицы артефактов. Думаю, не стоит вам говорить о том, что я никому не собирался рассказывать о своем открытии, ибо ценность Доктора возрастала многократно и разговоры о нем как о преступнике быстро умолкнут, а спец службы быстро найдут для него дело, то есть он опять будет работать над своей таблицей.
Как бы хорошо я не относился к капитану, но от него эту информацию я собирался хранить вплоть до гробовой доски даже под самыми страшными пытками.
В такой ситуации я мог доверять лишь одному себе, ибо кого-то может подвести корысть, кого-то глупость и длинный язык, а некоторые, как например капитан, связаны приказами и директивами.
Понимая ценность той информации, что здесь находится я с утроенной силой углубился в чтение.
Именно на эту информацию полученную накануне, я рассчитывал в этот роковой миг.
* * *
Стараясь перекричать грохот взрывов, я обратился к капитану:
— Капитан, командуй общий сбор в лабораторию! Я знаю, ты можешь общаться со своими ребятами! Пускай туда же бегут и ополченцы. Только там у нас есть шанс на спасение.
Капитан не стал возрождать, или переспрашивать. Лицо его приобрело отстраненный вид.
И все-таки телепатия…
Через несколько секунд он вновь был здесь:
— Выдвигаемся. Ребята подтянутся.
И мы, презрев смерть, метнулись в сторону Лаборатории.
* * *
Я думаю вам и самим понятно, что до Лаборатории добрались не все. Каракуртов, включая в это число капитана, осталось всего пятеро. Причем двое из них было серьезно ранено.
Меня и самого слегка зацепило, но не настолько чтобы вывести из строя.
Кстати, одним из каракуртов был именно тот, который на моих глазах успел покинуть вышку за секунду до взрыва. Как выяснилось он успел ускользнуть из зоны взрыва.
Что же касается ополченцев, то здесь все сложилось просто кошмарно. Из сорока с лишним человек в Лабораторию пробрались лишь десяток окровавленных человек. Как ни странно среди выживших оказались все те кого я успел запомнить за то небольшое время нашего общения. А может дело было в моем чутье и я на подсознательном уровне смог предвидеть тех у кого есть шанс на выживание?
Здесь был и Моторс, лишившийся на левой руке двух пальцев, как бритвой, срезанных осколками, и всклокоченная Лия, чеченец Баальбек, а так же Саня десантура и Леха танкист. Или наоборот? Неважно.
Еще в десятку выживших вошло двое из некогда троих сталкеров.
Я запер тяжелую стальную дверь, ибо прекрасно понимал о том, что больше сюда уже никто из чудом выживших не войдет.
* * *
Едва я прикрыл дверь как прямо за ней разорвалась мина. Дверь устояла, но ее здорово перекосило.
Не дожидаясь повторного взрыва, который наверняка уничтожит эту преграду я бросился к контейнерам с артефактами.
Своей целью я выбрал именно те артефакты, действие которых ещё не было открыто, то есть неизученные.
Я всецело надеялся на то, что какой-нибудь из них сейчас «выстрелит».
Я, без лишней суеты, начал раздавать собравшимся по одному на руки артефакты с необнаруженными пока свойствами, перед этим дав небольшую вводную:
— Артефакты друг с другом не соединять — неизвестно, что в результате этого может произойти. Может ничего, а может и ядерный взрыв! Кто знает…
— Капитан, держи Коготь Демона.
Капитан подозрительно оглядел странный изогнутый нарост, действительно напоминающий какой-то дьявольский коготь.
— Следующий!
Далее подходившим по очереди каракуртам доставались: Ватная Медуза, Корень Зла, Шекель, Стоунхэндж.
Каракурты на этом закончились.
— Лия, тебе достаются Крылья Ангела. Баальбек?!
Чеченце, яростно сверкнув глазами, и ко мне не подошёл. Должно быть обиделся на меня за то что я переврал его имя. Ох, не то время для обид ты выбрал.
— Джигит, хайвола, — чеченец от удивления даже приоткрыл рот, но быстро взял себя в руки и подошел, — Дlаэца «Крылья Демона»
Чеченец взял в руки странную органическую конструкцию утыканную перьями, которые при более тщательном рассмотрении оказывались волосками. То что Баальбеку достался этот артефакт, тем более после белых Крыльев Ангела для Лии, вышло случайно. Ну, почти случайно.
Лехе и Сане достались Матрешка и Шаманский Бубен. Потом были безымянные сталкеры и пара ополченцев. Им достались: Гитара, Физрук, Болотный Октаэдр и Шайба.
Мне же достался Пентакль.
За каждым из названий артефактов стаяло то на что он был похож хотя бы весьма отдаленно. Если приложить фантазию, то для каждого инопланетного объекта находился земной аналог, пусть он и не соответствовал внутреннему содержанию, а лишь подчеркивал некое искажённое внешнее сходство.
