- Перестань зубоскалить, жертвы есть?
- Какое зубоскалить, в самый раз истерику закатывать, с заламыванием рук виноватым за спину. Фига се прогулочка! Трое убитых, порвали их зомби в клочья и даже броня не спасла, а она ведь пулю в упор держит. С трудом отбили, но было поздно, в последний момент «нирвану» им активировали и все, сами едва ноги унесли. И Лист опять пропал, у него прямо талант на такие штуки, главное как всегда вовремя, перед самым выходом на поверхность. Звездочет как узнал, с катушек совсем соскочил, с ножом на зомби пошел и как капусту крошить начал, меленько так и сам тоже того, пропал.
- Скверно, совсем скверно. Патроны есть?
- Есть. Но стрелять уже не в кого. Все что шевелится, мы уже успокоили на веки вечные, если опять не срастутся в кучу.
- Грива – отряхиваясь от влажной бетонной крошки, спросил Коперник - что там у нас с выходом?
- Люк. Сверху его заварили, но я пластида аккуратно налеплю, полетит вверх как пробка. Но сейчас наверху выброс, и не хочется пополнить ряды здешних обитателей, ведь почти дошли. Над нами «дикая территория».
- Шуня, у тебя есть еще в запасе пару историй? – скосил на сиротливо мающегося Сашку глаза Коперник – садись, рассказывай, желательно с подробным описанием Дикой Территории, нам пригодиться. Да не трясись как заячий хвост, дружков твоих бывших всех успокоили, долг свой перед Родиной ты честно искупил, а долги в долге отдают. Быстрее время пролетит, да и Звездочет дай Бог опять вернётся. Он всегда возвращается, вернется и на этот раз.
- Есть, товарищ майор. Только Шуней больше меня не называйте, у меня ведь и нормальное имя есть.
- Добро, Сашка, вернемся на бар, я лично за тебя замолвлю слово перед Ворониным, надеюсь, никто не возражает?
Долговцы загудели, кивая головами, Ясон торжественно придвинул к Сашке валяющийся неподалеку деревянный ящик и красноречиво указал глазами:
- Садись, композитор, ваяй сонату о наемниках, а мы послушаем и с баром связаться попробуем, вдруг докричимся.
Чья-то рука крепко рванула за воротник, и Лист кубарем покатился в провал в стене, пропуская над собой светящиеся глаза зомбированного урки, что завизжал как павиан, и неожиданно скрылся в темноте. Он рефлекторно упал на спину, выставив вперед ствол укороченного за счет сложенного приклада АК. От мерно горящего костра на него пристально смотрел сидящий на корточках сталкер в поношенном комбинезоне.
- Убери оружие, тут не в кого стрелять.
Лист облизнул пересохшие губы и с сомнением взглянул на темнеющий в стене провал.
- Эти не сунуться, можешь не бояться.
Лист придвинулся к костру и присел на предложенный ящик.
- Спасибо вам, в последний момент выдернули. Я ваш должник.
- Должник говоришь? – сталкер неопределённо кивнул посребрившейся головой, смотря в пляшущие языки пламени – Значит, ты должен мне беседу. Обычно все требуют артефакты, патроны, хабар – всего этого мне не надо. У меня этих безделушек и так хватает, только какой в них толк, если не с кем даже перемолвиться?
Он протянул Листу руку:
- Григорий, контролер.
Лист сначала оторопел, а потом нерешительно пожал протянутую руку. Григорий беззвучно рассмеялся, покивал головой и оценивающе посмотрел на сталкера тоскливыми глазами:
- Нет, я не ошибся на этот раз в выборе собеседника. Прежний, Шуня, кажется, тот все трясся как осиновый лист, да зубами дробь выбивал, от страха игрушку свою потерял, вон в углу валяется, даже пришлось показывать дорогу назад.
Лист взглянул в угол и увидел аккуратно прислоненный к стене влажно поблескивающий в пламени костра «LR-300».
- Дорогая игрушка, не наша. Да ты бери, бери, не стесняйся.
Лист привстал, взял винтовку, рассматривая в бликах костра незнакомые очертания. Григорий, с интересом наблюдая за сталкером, поставил на огонь жестянку и вновь опустился на скрипучий ящик. Некоторое время они молчали, потом Лист отложил винтовку в сторону.
- Стало быть, вы тот самый контролер?
- Тот самый – согласно кивнул Григорий, и добавил – нет, все-таки я не ошибся. Звездочет, тот сразу бы выстрелил, а ты другой, с тобой даже поговорить можно не опасаясь. Это так тяжело, когда не с кем даже словом перемолвиться, одиночество самое страшное наказание.
- Я не стал бы стрелять и сейчас не стану – Лист отложил в сторону свой АК, что глухо звякнул о метал винтовки.
Григорий беззвучно рассмеялся, смахивая слезы, а потом иронично посмотрел на сталкера:
- Да нет мой мальчик, я не за себя опасаюсь - за тебя. Обычному человеку нельзя находиться рядом с контролером, его присутствие выворачивает наизнанку, поднимая со дна души все то, что там скрывалось и копилось долгие годы.
- Тогда зачем, зачем вы их выворачиваете? Взять тех же бандитов. Согласен, они мразь, отребье, но все-таки люди и может и в их душе сохранилось хоть что-то светлое, ведь и они не всегда были такими.
- Это сложно объяснить. В этом нет моего желания или умысла. Ты ведь не станешь спрашивать у зараженного инфекцией человека, почему он заразен и есть ли в этом тайный смысл? Просто принимаешь это как данность и жертву заболевания. Вот и я данность, контролер не умеющий контролировать сам себя. Нонсенс. Лишь со временем я научился, в какой-то мере управлять, отчасти руководить этим несвойственным неготовому и незрелому человеческому сознанию состоянием, но в полной мере подавить эффект «отзеркаливания» не смог, иначе я бы давно уже вышел на поверхность. Но не могу, опасаюсь, не за себя, мальчик мой – за других, мое излучение выворачивает людей наружу и это заканчивается для них трагедией. Ты спрашивал про бандитов? Я настоятельно просил Шуню оставить меня в покое и не лезть ко мне с этими стреляющими игрушками, но он понял все с точностью до наоборот, и вскоре на мою голову обрушился целый отряд этих «деградантов». Я старался уйти как можно глубже, отползти, что бы они ни пострадали, но те пошли по следу, пока сами не попали в поле излучения. Их вывернуло наружу, выплеснув всю вскармливаемую и взращиваемую ими ненависть и агрессию, пока этот зверь не поглотил в них человека, сведя в эволюционном развитии намного ниже обезьяньего предка. С ужасом я смотрел, как они пожирают друг друга, лишь в последний момент сумев разбудить в них зависимость от наркотика, что бы Шуня смог уйти.
- А почему он не попал под ваше влияние?
- Возможно все дело в накопленной подсознательной агрессии. Чем меньше ее порог, тем дольше и безболезненнее человек может находиться в моем поле, пока в нем не начнется неизбежный процесс катализации. У меня не было времени на теоретические его исследования, были лишь тщетные попытки угасить это пламя. Проклятый «Проект»! Они видели в этом дар, орудие, а это оказалось для меня немыслимой пыткой.
