— Может, не будем приближаться к району будущих действий, а устроим базовый лагерь здесь? Место хорошее, а что болота близко, так там можно резервную захоронку сделать, так — на всякий случай. Ты как, капитан, к этому отнесешься?
Внимательно посмотрев вокруг и нащупав взглядом планшетку, капитан положил ее себе на колени и принялся расстегивать застежку. Но то ли застежка была тугая, то ли к рукам еще не вернулась сила, этот процесс, производимый дрожащими пальцами при абсолютно бескровном лице, затянулся. Через несколько минут, наконец-то распахнув вместилище нашего на текущий момент главного сокровища — карты-километровки, капитан принялся ее разворачивать, с нашей, конечно, помощью. Окончательно развернув и после некоторых поисков определив наше приблизительное местоположение, он высказался:
— В принципе место хорошее. Тут как раз край болота выступает и охватывает, как языком, этот выступ леса. Если обследовать болото на предмет тропок и действительно присмотреть на одном из островков в глубине место под схрон, лучшего и не придумаешь. Валерий Сергеевич, ты человек опытный, как, по-твоему, болото пройти можно?
Глубокомысленно почесав начавшую отрастать щетину, старшина задумался:
— Ну, это… мы ведь только по краю проходили, а в глубине… да черт его знает, что там, в глубине, творится. Может, там вообще зыбун провальный шагов через сто начнется. Да сами видели — по левую сторону, как шли, сосенки редкие да кривые, мха целые пласты и очесы отдельными кустами. Там еще пробраться можно. А вот дальше…
Подойдя поближе и усевшись в позу лотоса, я уткнулся носом в карту и принялся аккуратно водить когтем, пытаясь найти на ней что-нибудь полезное.
— Андрей Геннадьевич, не подскажешь, я в ваших картах и символах не особенно разбираюсь. Мы, как я понял, вот тут. А болото, которое прошли?
— Ну что тут непонятного? Видишь, штриховка и границы обведены — значит, болото. Вот тут, где находимся, значок леса, причем хвойного вперемешку с лиственным.
— А вот это?
— Ну, это озерцо маленькое, и вот ручеек из него вытекает.
Тут в нашу беседу вклинился старшина со своими пятью копейками:
— Озерцо, говорите? Так это ж вообще копец. Если тут по краю уже вода из-под ног хлестала, то к озерку-то во мху окна появляться могут, да и зыбуны точно есть. Сходить проверить-то можно, но, чует мое сердце, хрен там пройдешь. А вот правее, да чуток впереди, там хотя по карте болото шире, но озер не видать. Значит, там можно попробовать пройти.
В моем мозгу забрезжила идейка пошляться ночью по округе и примерно прикинуть, куда можно, в случае чего, рвать когти. Ежели озерцо действительно такое гиблое место, то оно-то как раз мне будет подходить на все сто. Только присмотреть там островок какой или холмик посуше, все удобнее вещи хранить. Можно, конечно, бревен тут нарубить и на озерце плот собрать. Потом на него шалашик, мхом сверху замаскировать — даже с воздуха хрен догадаются. И кстати, так удобнее будет — можно причаливать к любому бережку. Только вот озерцо-то маленькое — скорее всего, это просто большое окно в трясине. Если это так, мы фактически находимся на берегу одного большого древнего озера, полностью заросшего и превратившегося в болото, хотя какое в этом случае, к чертям, болото — самая настоящая топь. Причем наверняка почти бездонная — метров двадцать затхлой воды и плюс столько же жидкого ила, перемешанного с отмершим мхом, корнями растений и гниющими тушами неосторожных животных. Короче — филиал ада, прикидывающийся с воздуха веселенькими, ярко-зелеными полянками, кустиками деревьев и множеством маленьких бочажков.
— Я ночью схожу, проверю, что там да как. Может, действительно место хорошее найти можно будет. На всякий случай. После нашего шума враги должны носом землю вокруг рыть. Поэтому запасное логово нужно как воздух. Только продумать, что с влажностью можно сделать. Вы, хумансы, зверьки нежные до невозможности, чуть что, чихнете — и к Ллос в гости здравур пить.
Капитан в ответ на мою тираду пронзительным взглядом посмотрел мне в глаза, а старшина начал махать руками и почти цензурно изъясняться:
— Да какого… Лешего, командир. Да там, на хрен, полк утонет и еще место останется, а ты ночью попрешься! Темнота — глаз коли, ни хрена не видно, под ногами трясина… Бррр! Да это самоубийство чистой воды. Может, сразу пулю в лоб — хоть мучиться меньше будешь?
— Да, действительно, Ссешес… забыл, как тебя по отчеству? — прекратил меня разглядывать капитан.
— У нашего народа по имени матери величают, так что Ссешес, воин Дома Риллинтар, сын Сабрае.
— Значит, Ссешес Сабраевич, черт — язык сломаешь. Ведь действительно лучше днем пойти — хоть видно будет, куда ступаешь. Да и как одному идти? Может, лучше ребят возьмешь, все спокойней будет — если что, вытянут.
Поглубже надвинув капюшон на голову и со значением поправив перед этим темные очки, я изобразил добрую улыбку во все клыки и голосом учителя младших классов произнес:
— Капитан, ты-то хоть не знаешь, а вот тебе, старшина, стыдно. Ты вспомни, какое освещение было, когда я вас в лесу нашел?
При этих словах на лице старшины медленно начало появляться выражение понимания. А капитан, наоборот, с вопросительной интонацией в усталых, красных глазах посмотрел сперва на старшину, потом на меня:
— Валерий Сергеевич, о чем это Ссешес Сабраевич говорит? При чем здесь освещение?
Этих слов я все же не выдержал и с раздражением выпалил:
— Капитан Дома Кадорин, Андрей, сын Геннадия. Ллос прошу — не уродуй мое имя, сам язык ломаешь и мне уши корежит. Если официально хочешь обратиться, обращайся по имени Дома — Ссешес, воин Дома Риллинтар. А сейчас, когда в походе, Ссешес, и все.
Моя эскапада, судя по смутившемуся капитану и как будто проглотившему ежа старшине, удалась.
— Извини, Ссешес. Только тогда уж и ты мое имя и звание не коверкай. Я капитан армии Дома Союз Советских Социалистических Республик. В походе, да и накоротке, можно Андрей. Официально — Андрей Геннадьевич.
Медленный полупоклон с моей стороны и официально звучащая фраза:
— Мир между нами, Андрей.
Чуть удивленный голос капитана, будто пробующий на вкус непривычную ему фразу:
— Мир между нами, Ссешес. Так что там с освещением было? Чего у старшины глаза при упоминании об этом загорелись и выражение лица стало, будто он в бане на лавке голым задом на гвоздь сел?
Вместо ответа я снял и протянул капитану очки. Он покрутил их в руках и, ничего не поняв, так как линзы оказались в тени и были не особо темными, произнес:
— Ну и что? Обычные чуть затемненные очки.
