– "Гамма", "Гамма", ответьте! Кто меня слышит?! – никак не мог успокоиться Никольский.
– Ну я слышу, тебе майор легче?!
"А это ещё что за хрен?!" – удивился я, услышав ещё чей-то голос.
– Этот "хрен", юноша, – сидящий перед тобой полковник Шевчук! – ещё раз громыхнуло в эфире, и я оторопело уставился на повернувшееся ко мне лицо в кислородной маске, – Вас, молодой человек, не учили уважительно относиться к старшим?!
– Никак нет, господин полковник! – брякнул я первое, что пришло в голову.
– Что?! Как это?!
– А вот так это!
– Н-да, тяжёлый случай, – после некоторого замешательства протянул хозяин кабинета.
Я не ответил, потому что в этот момент я был занят более важным делом, чем спор со всякими там… деятелями… тщательно сканируя окружающее пространство.
Блин! В соседних комнатах и коридоре топталось около двух десятков челов, большая часть из которых сновала туда-сюда, сбивая с толку. Итак приходилось и скаф майора "держать", и эфир "слушать", непрерывно следя за постоянно менявшейся ситуацией.
Так что определить, кто там в "броннике", кто в лёгком экзо, а кто просто "погулять вышел", у меня не было никакой возможности, как и толком разобраться в вооружении обложивших меня десов.
Оставалось только надеяться, что никому из оставшихся "на воле" командиров не придёт в голову немедленно начать штурм, не считаясь с потерями… в том числе среди собственного начальства.
– Нервничаешь? Правильно делаешь, недоросль, – поддел меня полкан.
– Чего это я вдруг – недоросль? На Митрофанушку намекаете? – возмутился я.
Тоже мне, нашёл с кем сравнить!
– Думаешь, не похож? Ой! – тут же воскликнул полковник, машинально выдёргивая из уха и отбрасывая передатчик, через который я его слегка шибанул током.
А нечего дразниться!
– Проклятье! Ты это сделал специально! – воскликнул он, сдвинув "намордник" и тут же закашлялся.
Дым немного рассеялся, но вентиляция заработала лишь пару минут назад, видимо технической службе надо было основательно подготовиться. Всё-таки нервнопаралитический газ – не та смесь, которую стоит стравливать под купол. Экологический надзор на планете стоял вровень с другими спецслужбами, даже выше той же полиции.
Впрочем, это не мои проблемы!
– Вы, полковник, мне зубы не заговаривайте, не поможет.
– И в мыслях не было!
– Ага, а чего тогда ногой по тревожной кнопке морзянку барабаните? Думаете, кто-нибудь услышит? Лучше бы чечётку сплясали, и то больше толку!
– Эй, ты что, и провода отключил?! Как ты это сделал?! А ну, отвечай! – Шевчук вновь закашлялся.
Эти визги я проигнорировал.
– Что с майором?! Эй, я с тобой разговариваю, или нет?!
– Господин полковник, у вас что, истерика?
– Да как ты смеешь?! – офицер вновь подавился кашлем.
– Бу-бу-ду-ду-ду-у, – через некоторое время промычал он, не снимая маски.
– Чего-о?
– Что ты сделал с Никольским?!
– А чего, нормально стоит.
Я только сейчас заметил, что застывшая фигура майора чем-то неуловимо напоминала скульптуру Ивана Шадра "Булыжник – оружие пролетариата".
Нет, офицер не согнулся в три погибели, его спина была пряма, а движенья размерены и скупы… Но… как бы лучше сказать?.. Сама кульминация… Небольшой, но энергичный поворот корпуса, левая рука чуть вперёд, правая за спину… Застывшая сила и стремительность… Сама смерть… Лишь мгновения не хватило воину, чтобы пустить в ход оружие.
В общем, это надо было видеть.
Вот поставить бы эту "статУю" в каком-нибудь музее…
– Слушай, Алексей, а как ты это делал?
– Что?
– Да вот всё это… И электронику отрубил, и провода…
– Не знаю, наверное, природный талант.
Полковник удивлённо воззрился на меня. Так мы и смотрели друг на друга несколько секунд.
– Да ты что, издеваешься?! – взревел Шевчук громче корабельной сирены.
Вот и поговорили по душам.
В дверь тут же сунулись десантники, а я вновь спрятался за тумбу, но полковник двумя энергичными взмахами руки выпроводил всех вон.
– Что с майором?! – послышалось уже из-за двери.
Дался им этот "монумент"!
– Слышь, "разморозь" Никольского. Что, жалко что ли? – попросил хозяин кабинета.
Вот так бы сразу, а то, ишь, раскомандовались!
Вновь обретший подвижность, зрение и слух, засыпанный по "проснувшейся" связи вопросами подчинённых майор на несколько мгновений выпал из реальности.
– Так как, Сергей Семёнович, может, поговорим, как взрослые люди?! – воспользовавшись передышкой, обратился я к полковнику.
– Взрослые, говоришь?.. Давай перейдём в другую комнату! – Шевчук попытался подняться, но я лёгким хлопком по плечу отправил его обратно в кресло.
– Эй, ты что себе позволяешь?! – взвился оклемавшийся майор.
Блин, и этот туда же! Вот и делай после этого добро людям! Я глянул на него, как Ленин на буржуазию.
– Вот что, господа офицеры, давайте не делать резких движений! Мне здесь нравится. К тому же газ почти улетучился, ещё пара минут, и от него останутся только неприятные воспоминания…
– Ты ж говорил, что он тебе нравится?! – блеснул остроумием полкан.
– Так я ж не про себя. Мне это всё похрену!
– О нас заботишься?
– Конечно. Тут стены уже дырявые, ни к чему портить другие помещения.
Полковник замотал головой.
– Слушай, Лёш, у тебя с мозгами всё в порядке? Разговаривай со мной кто-нибудь другой подобным образом, я б решил, что он – псих.
Самое время сделать "квадратные" глаза:
– А что, разве я не предупреждал?
Шевчук сперва вытаращился на меня, а потом весь затрясся и задёргался в кресле, булькая в свой "намордник".
Я тут же сорвал "хобот", думал ему плохо, а этот гад просто надрывался от смеха. Ухахатывался…
Сволочь!
Ничего не оставалось, как сесть напротив и ждать, пока этот клоун нахохочется. А что ещё делать, если ему смешинка в рот попала, остановиться не может?
– Что ты хочешь? – вдоволь насмеявшись, спросил хозяин кабинета.
– В смысле?
– От меня тебе чего надо?
– Гражданство, документы,.. – принялся я перечислять.
– Хочешь легализоваться?
– Легализуются шпионы, а я – гражданин Российской империи! По крайней мере, по происхождению.
– Ты в этом уверен?
– То есть?
– Ты когда-нибудь смотрел на себя в зеркало? Если нет, то открой шкаф и полюбуйся.
И я, как последний дурак, встал с кресла, распахнул дверцу и тут же отскочил в сторону, когда из полутёмного проёма на меня глянуло НЕЧТО…
Чёрт! Дьявольщина! Мать его!
Не то, чтоб я никогда не смотрелся в зеркало… и голограммы свои видел… Но там было всё по-другому… Без этой… как бы её обозвать?.. мистической жути.
