Андрэ Нортон - Камень предтеч

– Что… – это было скорее похоже на стон, чем на слова. Свободную руку патрульный приложил ко лбу. Лазера у него в руке не было. Должно быть, он обронил его.

– Замок… на корабле… – Иити тяжело ронял слова, и они производили такой же эффект, как и древние пули, вонзающиеся в плоть, – дезактивируй его, ну же.

Хоури повернул голову. Я видел его сквозь пелену. Свободной рукой он теребил мундир. Его движения были не скоординированы, и я сомневался в том, что он сможет вообще что-либо сделать. Он вытащил микрофон.

– Код! – Иити был непреклонен, – назови код!

Казалось, что Хоури не знал точно расположение своего рта и поднимал для этого несколько раз руку. Затем что-то бормотал. Я не смог разобрать ни одного звука. Я не знаю, ответил ли он на требование Иити, несмотря на свой затуманенный рассудок. Его рука упала и бессильно повисла. Казалось, что у него ничего не вышло.

Вдруг со стороны корабля послышался шум. Открылся люк, из которого высунулся узкий трап и опустился на выжженную землю в шаге от нас.

– Внутрь! – приказ Иити прозвучал почти также резко, как и вопль одного из нюхачей.

Я потащил Хоури за собой. Трап был узким и крутым, и мне пришлось быть очень осторожным, чтобы не упасть самому и втащить Хоури. И все же шаг за шагом мы преодолели это препятствие.

Было ощущение, что мы вошли в звуконепроницаемую камеру и захлопнули за собой дверь. Шум в моей голове мгновенно прекратился. Я прислонился к стене и почувствовал, как пот стекает у меня по подбородку. Облегчение было таково, что я почувствовал ужасную слабость. Когда люк закрылся и загорелся свет, я заметил, что Хоури выглядит не лучшим образом. Его лицо было бело-зелёным даже под космическим загаром. По лбу струился пот. Он прокусил губу, и кровь пузырилась у него на губах и стекала тонкой струйкой по подбородку.

– Они… они применили к нам прибор, подчиняющий волю… – каждое слово срывалось с его губ, словно он выполнял очень трудное задание. – Они…

Иити отпустил наконец мои уши и опустился мне на плечи.

– Надо скорее убираться с этой планеты.

Если прибор и подействовал на мутанта, то он не показывал этого. Сейчас нужно было подчиняться его приказам, а не предпринимать какие-то свои действия.

Мне показалось, что состояние Хоури не изменилось. Он, шатаясь, отошёл от стены и полез во внутренний люк. Когда мы последовали за ним, я услышал, как убрался трап, а за нашей спиной автоматически захлопнулась дверь. Я вновь почувствовал облегчение.

Теперь, чтобы проникнуть сюда, людям с корабля придётся применить специальное оборудование. А корабль Гильдии, хоть и был отлично оснащён, наверняка не имел такого на своём борту, судя по его небольшим размерам.

Хоури проявил инициативу и начал взбираться по центральной лестнице корабля. Иити последовал его примеру, причём с такой скоростью, что оставил нас позади. Перед тем как попасть в кабину управления, нам пришлось пройти два уровня. Патрульный сел в кресло пилота и начал пристёгиваться. Он передвигался как во сне и, похоже, совсем не замечал меня. Не думаю, что я мог сказать то же самое об Иити.

Патрульные корабли, как правило, предназначены для перевозки только одного человека. Но экстренные случаи тоже предусмотрены. Именно для таких целей было предназначено другое кресло в глубине кабины. Я сел в него и пристегнулся, в то время как Хоури потянулся вперёд, чтобы включить механизм воспроизведения маршрута. Откуда-то выпрыгнул Иити и растянулся вдоль моего тела.

На панели управления загорелись лампочки, а корабль начал вибрировать. Затем начался взлёт, и нас вжало в кресла. Я знал, что на маленьких грузовых кораблях давление при взлёте ощущается сильнее, чем на больших лайнерах. Здесь же мне же показалось, что огромная рука вдавила меня в темноту.

Когда я очнулся, огни на приборной доске уже не плясали как попало, а горели спокойно, каждый на своем месте. Хоури лежал в своем кресле, уронив голову на грудь. Иити зашевелился. Он медленно поднял голову, а его глаза-бусинки уставились на меня.

– Мы улетели…

– Он включил автопилот, – сказал я, – думаю, мы летим на базу или к другому патрульному кораблю.

– Если у нас это получится, – промолвил Иити, – мы лишь выиграем время.

– Что ты имеешь в виду?

– Только то, что капитан Нактитл не может позволить нам уйти. Гильдия поставила на карту всё. Она не позволит какому-то разведчику расстроить их планы.

– У них нет подрывателя, только не на этом корабле.

– Зато у них есть другие приспособления, не менее опасные для нас. Кроме того, я сомневаюсь, что ты хочешь попасть на базу патрульных.

– Что ты имеешь в виду? – я взглянул на Хоури. Если он был в сознании, то мог бы «услышать» нашу беседу.

– Он всё ещё спит, – успокоил меня мутант, – но… у нас мало времени, и я не знаю, как долго мозг, находящийся без сознания, сможет хранить информацию. Совершенно точно одно – Нактитл ещё не нашёл того, что он ищет. Мы с тобой видели камни, но они добыты не на этой планете. Хотя Нактитл и его люди всё ещё верят в это.

– Откуда ты это знаешь? А как же те тоннели?

– Древние люди искали в них что-то другое. В тайнике под руинами они хранили топливо. Но Нактитл поверит, что камни были найдены именно в этих тоннелях. Тому, кто найдет настоящий источник этих камней, очень повезёт, при условии, что он умён и осторожен. Ведь камни выглядели мёртвыми, разве нет?

– Абсолютно мёртвыми.

– Твоё кольцо отчасти активировало их. Оно может давать энергию любому топливу на ваших кораблях. Ты держишь в своих руках сокровище, которым нужно суметь правильно распорядиться. Найдутся такие, кто убьёт тебя за обладание этим кольцом. Тебе стоит опасаться не только Гильдии.

Голова Иити повернулась почти кругом на его необычайно подвижной шее, и он многозначительно посмотрел на патрульного.

– У меня недостаточно сил для борьбы с патрулём, – ответил я. – Противозаконность моих действий не волнует меня. Кольцо досталось мне по наследству, и тот факт, что косный закон, созданный людьми, которых я никогда не видел и о которых не слышал, может отобрать у меня кольцо, только приводит в бешенство.

Я добавил:

– Я буду бороться за него.

– Именно так, – в голосе Иити я услышал удовлетворение. – Кажется, ты можешь выиграть, даже если начнёшь уступать.

– Выиграть что? Состояние? А все будут охотиться за моим секретом и стараться убить меня. Я не хочу.

Возможно, Хайвел Джерн мог бы стать очень богатым, если бы не предпочёл комфорт. Он бы спокойно дожил свои дни, не окажись таким любознательным. И я был воспитан по его подобию. А может, потребность быть свободным, которая заставляла Вондара Астла постоянно переезжать, перешла его ученику.