Что я прикажу, то и будешь делать, морда! Ты понял?
— Вам от этого станет легче?
— Да!!
— Ну, понял.
— Не слышу!
— Понял!
— Не слышу!!!
— ПОНЯЛ!!! — со всей громкостью, на которую был способен, рявкнул черт.
Звуковой волной кресло с Молчановой опрокинуло и впечатало в стену.
— Ой, — Люцик зажал себе рот ладонями. — Перебор.
Из-под кресла послышался стон. Люцик с легкостью отодвинул кресло в сторону и начал приводить в чувство Молчанову. На счастье бабки, она отделалась легким испугом и парой ушибов.
— Что это было? — хмуро посмотрела на черта старуха, когда немного пришла в себя и даже поднялась на ноги. — Ты же сам сказал, что не можешь причинять мне вред!
— Да, — кивнул Люцик. — Но я нечаянно. А это не считается.
Молчанова одарила чертенка своим фирменным взглядом, который в былые годы приводил в трепет целые коллективы людей, и нахмурила брови. Люцик же в ответ только наивно хлопал глазами, не понимая, что именно от него хотят.
— Черт с тобой, — не выдержав, Молчанова первая отвела взгляд в сторону. — Иди на кухню и сиди там.
— А долго сидеть?
— Пока не позову! И никакой самодеятельности! Поня… в общем, вот. Сиди там!
Люцик покорно поплелся на кухню. Молчанова же уселась в кресло и задумалась.
Нечистая сила оказалась не такой уж всемогущей, как раньше казалось старухе. Второе желание о возрождении Советского Союза (с Молчановой во главе, разумеется), как и первое, пока пришлось отложить до лучших времен и подумать о чем-нибудь более насущном. И личном. И вот тут у Молчановой был куда больший полет для фантазии.
Старуха долго размышляла. Уже наступил вечер, а она все сидела в позе Роденовского мыслителя, и сверлила пол отсутствующим взглядом. Но в какой-то момент глаза старухи просветлели, а на лице сама собой нарисовалась добрая и жизнерадостная улыбка, способная напугать кого угодно. Да, теперь она знает, как использовать чертенка…
Ветрана легкой походкой шла по широкой ночной улице. Со всех сторон горели огни рекламы, плотный поток встречных машин напоминал реку из расплавленного золота. Дома высокомерно взирали на девушку из сотен светящихся окон, а магазины приветливо мигали вычурными вывесками, предлагая зайти и что-нибудь купить. Лица прохожих, правда, по большей части были неулыбчивы, но это нисколько не нарушало таинственную атмосферу ночного города.
Стас и Яримар остались в квартире. Сотворяющий легонько воздействовал на разум родителей Стаса, и теперь те спали сном младенцев. Сейчас их не разбудил бы даже парад перед окном. Поэтому и Стас, и Яримар могли, не опасаясь быть услышанными, заниматься своими делами. Научившийся за последние две недели обходиться без сна Стас, само собой, тренировался использовать обретенную силу. Яримар же, как обычно занимался какими-то вычислениями, совершенно непонятными Ветране. Девушка вообще не любила все эти заумные вещи, предпочитая находится где-нибудь подальше от них. По-возможности. В этот раз она решила прогуляться по ночной Москве и предаться ностальгии о своей былой жизни простого человека.
Как и «отец» братьев-аватар она родилась на территории современной России. И тоже так давно, что ее имя в настоящее время исказилось до неузнаваемости или даже вообще забылось. Долгое время она была простой гражданкой мира Сотворения, но потом решила пойти на государственную службу и поступила в одну из лучших школ боевых искусств. С отличием сдала выпускные экзамены и сразу же была отправлена на свое первое задание.
Ветрана легко усмехнулась. Несколько не таким она его себе представляла. Думала, будет куча непрекращающихся драк, погонь, пальбы и всего в таком духе. Нет, сначала все действительно началось, как она хотела — чего стоили попытка убить Стаса на станции, и последующее нападение на Яримара в квартире Стаса. Но потом все пошло совсем не так. Уже почти две недели текла спокойная рутинная работа по раскрытию потенциала будущего великого Сотворяющего. Тишь да гладь — аж противно. Для кипучей натуры Ветраны это было совершенно непереносимо.
Девушка присела на лавку, освещаемую светом расположенного далеко сзади большого торгового центра. У нее немного закружилась голова — видимо с непривычки, ведь в этот раз она физически ничем не отличалась от обычного человека.
— Дэвушка! — тут же раздался сзади чей-то голос. — Вах, какой красивый дэвушка! Пачему савсэм одна, да еще ночью?
Ветрана оглянулась — со стороны торгового центра, широко улыбаясь во весь рот, приближался какой-то мужик. По внешности — ярко выраженный уроженец Кавказа. Широкое пузо туго натягивало дорогой пиджак, один из карманов был сильно оттопырен, даже виднелся краешек толстого кошелька. Левая рука была невзначай выставлена вперед, демонстрируя дорогие часы. Правая рука сжимала красиво разрисованный полупрозрачный пакет, в котором звякали две бутылки дорогого вина. Одна явно уже вскрытая.
В общем, мужик считал, что у него есть все основания считать себя крутым мачо.
Толстая задница плюхнулась на скамейку, толстые губы растянулись едва ли не до ушей. Мутные глазки пару раз лениво прошлись туда-сюда по фигуре Ветраны, и, видимо, остались довольны. Ветрана молча посмотрела на него, приподняв одну бровь.
— Дэвушка, — не выдержал мужик затянувшейся паузы. — Пачему ты одна? У тэбя разве нэт друга?
— Нет, — Ветрана чуть отклонила голову назад, подальше от алкогольных миазмов.
— Так это замэчательно! — обрадовался мужик. — То есть, я хотэл сказать… наоборот, в нашэ опасное врэмя это не очень хорошо! Хочэшь, на эту ночь я стану твоим другом? Вон мой «хаммэр» стоит, съездим в казино, сдэлаем ставку… не хочешь? Тогда в рэсторан! Японский! А? Ну, что? Согласна?
— У меня сегодня нет настроения, — в глазах Ветраны мелькнула ничем не прикрытая насмешка.
Такое явное пренебрежение мужику не понравилось. Он недовольно нахмурился и по-хозяйски положил Ветране одну руку на плечо, притягивая девушку ближе.
— Э, да ладно тэбэ, краля. Что, каждый вэчэр такие прэдложения дэлают? Нэт, наверно? Будэшь недотрогу строить — так и останэшся одна навсэгда.
— Убери руку. Хуже будет, — ласково улыбнулась Ветрана. Если бы мужик лучше знал ее, он при этой улыбке уже драпал бы к своему «хаммеру», одновременно зарекаясь больше не приставать к незнакомым «дэвушкам». Особенно поздно ночью.
Но на свое несчастье «мачо» встретился с Ветраной впервые.
— Нэ хами мнэ, краля, — рука сжала плечо Ветраны еще плотнее. — Я этого нэ люблю.
— Я тебя предупреждала, — улыбка исчезла с лица Ветраны.
Что именно произошло дальше, мужик так и не понял. Небо и земля внезапно несколько раз поменялись местами, а потом «мачо» головой пробил лобовое стекло своего «хаммера» да так и застрял, наполовину влетев в отделанный кожей салон. Наружи остались только две подергивающиеся ноги
