выше нос! Спасай тех, до кого можешь дотянуться. И с этой мыслью я продолжаю спасать. Из нашего интерната выходят потрясающие люди! Мне ещё ни за одного своего выпускника не было стыдно.
— Ага. — кисло ответил я: — Есть в ваших словах истина… А-то я чуть было не приуныл. В общем, начнём с четырёх часов. Палатки у нас есть! Я распоряжусь, чтобы Вика и Яна помогли вам. Сцену уже тоже починили. Музыкальное оборудование закупили на прошлых выходных. Приглашения я уже разослал. Рекламу Господин Уткин запустил. Так что… будем очень ждать вас.
— Спасибо вам! Честно… вы оказываете нам огромную услугу!
— Я вам, а вы мне. — пожав плечами, ответил я: — Всё чётко.
Вот никогда не понимал тех, кто обычный взаимовыгодный обмен услугами выставляет, как акт чистого альтруизма… Зачем? Чтобы показаться кому-то лучше, чем есть на самом деле? Бред. Но лично я, глядя на Прохора, чувствовал, что моя вера в людей ещё не потеряна. Да, есть злые, корыстные, готовые пойти по головам ради личной выгоды. В общем — такие, как я сейчас.
Но Любимов был совсем другим. От него, как будто исходил свет… И нет, дело было вовсе не в раскаянии за то, что он занимался чем-то плохим в детстве. Я видел в Любимове искреннее желание помочь. Да и скажу честно — над такими людьми всегда издеваются. Собственно, Копилка это очень хорошо продемонстрировал.
Считаю, что таких, как Прохор — надо беречь. К сожалению — это вымирающий вид! Вот так взять, и забив на всё — начать помогать сиротам… Огромное сердце и просто невероятная сила воли, которая вне всяких сомнений заслуживала моего уважения.
— Что же… тогда до субботы? — поинтересовался Любимов.
— До субботы. Так, стоп! — я выглянул из окна: — А, вы на чём?
— Так… как все — на метро. — пожав плечами, ответил Прохор.
— Ох… — я вытащил мобильный телефон и набрал Толика.
— Слушаю. — ответил он.
— Можешь сказать Насте, что у нас тут срочное дело и выйти к главным воротам? Только быстро!
— Да, без проблем. Сейчас буду.
— Спасибо.
— Извините… а, что вы хотите сделать? — осторожно уточнил бородач.
— Хотя бы подброшу вас обратно. Сейчас всё равно не час-пик. — ответил я.
— Но, зачем? Не стоит тратить на меня время… Вы же занятой человек.
— Во-первых — стоит. А во-вторых — это моё искренне желание. И даже не спорьте. — ответил я и откинулся спинку кресла: — Мне и самому будет приятно сделать для вас хотя бы одно маленькое, но бескорыстное доброе дело.
— Да? Ну… спасибо. Не ожидал. — честно признался он.
— Ого! Кто-то ещё больше растёт над собой. — прошептала Хихаль: — Не думала, что в тебе проснётся уважение к… такому типу людей.
«Ты хоть на секунду можешь себе представить, что человек свою жизнь поставил ради других? Самое ценное, что у него есть — вот так просто взял и отдал во имя других. То, что никто, кроме этих самых сирот не оценит. То, за что сейчас… наверное, общество покрутило бы у виска. А он просто берёт и делает.»
— Открой свой сиротский дом, раз так проникся делом Любимова.
«Нет. Я… слишком эгоист. К тому же, Прохор прав. Спасай тех, до кого можешь дотянуться. Я творю добро тем, что трудоустраиваю к себе в парк людей. Я могу до них дотянуться. А сиротский дом… У меня нет столько свободного времени.»
— Справедливо. Но всё равно — я довольна, что в твоём сердце подобное нашло отклик. Это… мило?
«Ой, не заводись.»
Через мгновение к нам в машину залетел растрёпанный Толик.
— Можно ехать, Ваше Благородие? — поинтересовался Санёк.
— Да, можно… Боже! Что это за ужасный внешний вид, брат? — возмутился я: — Так истинные дворяне не выходят в свет! Тебя что, газонокосилка перемолола?
— Не совсем… Здравствуйте! — брат поздоровался с Любимовым.
— И вам добрейшего вечерочка, молодой человек. — с радостной улыбкой ответил Прохор.
— Всё же, я хотел бы узнать, что случилось. — я вопросительно посмотрел на Толика.
— Да… случайность. Ничего такого! В общем, Госпожа Слуцкая сделала комплимент твоему телосложению, а Госпожа Долгорукова отчего-то вся покраснела… Её лицо на мгновение стало очень странным. Знаешь, как будто она собиралась чихнуть. И спустя доли секунды Госпожа Долгорукова сильно засмущалась. А потом речь зашла про наши с тобой утренние тренировки. Фелейзен был очень удивлён, мол — откуда ты знаешь столько боевых магических техник. И тут Иришка сказала, что Пуся весь август жила в нашем поместье и тренировала тебя. В этот самый момент Госпожа Долгорукова подпрыгнула и случайно выстрелила энергетической ударной волной. А мы с Фелейзеным были в этот момент на арене. Он показывал мне особую дыхательную технику для концентрации зарницы. В общем… нас вынесло в окно. Но мы не пострадали. Там кусты… Листва с них ещё не до конца опала. Вот. — заключил Толик: — Но я не стал испытывать судьбу и сразу побежал к тебе.
— Правильно сделал. А с Госпожой Долгоруковой я ещё поговорю. — убрав из головы пацана листья, холодно произнёс я. Сразу видно, что после вчерашнего разговора — тело Шанго начало немного сбоить. Такое бывает, если вовремя не «выпускать пар». Всё-таки человеческие гормоны — крайне опасная штука! Но это совсем не повод убивать моего брата. Тем более — из-за глупой ревности.
— Ой, да не ругайся! Она сделала это случайно. Даже Фелейзен заметил. С сильными магами такое иногда бывает.
— Случайно или нет — ты мог серьёзно пострадать.
— Даже если бы я что-то сломал — Матильда быстро поправила бы положение!
— Меня это не волнует. В общем, сейчас отвезём Господина Любимова и поговорим с нашей… наставницей.
— Уверен, что это хорошая идея? Она наверняка извинилась бы, если бы я вернулся сразу.
— Уверен. — ответил я, чувствуя, как в кармане завибрировал мобильник.
+++
После того, как мы довезли Прохора до приюта и услышали в свой адрес тысячу благодарностей, я попросил Санька на «всех парусах» лететь в Университет. Отвечать Шанго я не стал. Лишь отправил зловещее сообщение: «Как приеду — поговорим.» На что в ответ пришло лишь испуганное: «Хорошо».
— Сильно торопимся? — поинтересовался Санёк, когда мы выезжали на перекрёсток.
