— Варианта два, либо вы помогаете нам откопать землянку, либо остаётесь на ночь здесь, третьего варианта просто не существует. Решайте. Могу дать вам пять минут посовещаться.
— Ладно, мы согласны, будем копать, может, до ночи откопаем.
— Правильное решение, до ночи времени ещё много, найдём ход в землянку, я вас тут же отпущу, правда, при одном условии.
— Каком?
— Что вы не станете болтать о том, что с вами сегодня произошло.
— Коль отпустишь, мы побожимся молчать.
— Хорошо, пошли в дом, нет смысла время терять.
За работу взялись живо, в первую очередь нужно было проверить дом, коль он стоял на месте землянки, значит, и вход в неё должен находиться где-то под полом. Не смотря на то, что дом строился очень давно, полы в нём имелись, настил из не оструганных досок явно, что-то скрывал. Мужчины вынесли всю мебель, попытались простучать пол, но результата не получили никакого, он по всей площади отзывался гулким эхом пустоты. Решили срывать доски, и первые же из них открыли обширный подвал под домом.
Доски пола лежали на толстых, прочных брёвнах, а ниже открывалась глубокая яма, из которой пахнуло на удивление свежим воздухом. Но к этому времени солнце же клонилось к верхушкам деревьев, тени удлинились и в лесу сгущались сумерки.
— Отлично, — заключил Алексей, — кое-что нашли, может эта находка нам и поможет, хотя я, честно говоря, сомневаюсь. Ладно, завтра проверим. Сейчас всё что вынесли, заносим, — обратился он к разбойникам и вы свободны, я держу своё слово, до полной темноты у вас ещё есть время и вы сможете, если конечно поторопитесь, уйти далеко от этого места. И помните, вы тоже давали мне слово, хранить в тайне то, чему стали свидетелями.
— Конечно, конечно, господин, — закивали мужики, хватаясь за вынесенную из домика мебель.
— Я и не сомневаюсь, учтите, что если вы хоть слово обмолвитесь, я найду вас и всё-таки, оставлю на одну ночь возле тех деревьев. Или может вам на всякий случай языки отрезать?
— Мы будем молчать, господин. Нет, господин помилуй, — хором запричитали разбойники.
— Ладно, хватит болтать, заносите всё и уматывайте отсюда пока я добрый. Да, смотрите в доме аккуратнее в яму не провалитесь, доставать не будем.
Солнце ещё не успело окончательно скрыться за деревьями, а вся мебель в доме стояла на прежних местах, да и было её не так-то много, несколько лавок, широкая деревянная кровать, стол, подобие очага, пара сундуков, до осмотра которых ещё не дошла очередь. Вот и всё.
Мужики быстро справились с работой, присели в доме на лавку, утирая пот.
— Что не больно вам уходить-то охота, чего ждёте?
— Нам бы это, пистоли наши вернуть, — неуверенно попросил тот, что был поразговорчивее.
— Пистоли, говоришь?
— А зачем они вам?
— Как зачем, у нас окромя их ничего нету, а как мы будем хлеб себе добывать?
— Работать пойдёте, доберётесь до Москвы и наймётесь на работу. В Москве всегда работа есть.
— Кто же нас на работу примет, мы же беглые.
— Как это? Каторжане, что ли?
— Нет, крепостные мы, беглые. Нам, что бы на работу устроиться грамоты нужны, вольные, а так, кто нас возьмёт?
— Тогда возвращайтесь в свою деревню, с повинной вернётесь, помилуют. Да и семьи, наверное, там остались?
— Нет, семей нас не было, барин запретил нам жениться, а помиловать, так он не помилует, это точно, запорет на конюшне. Так, что нам из лесу ни куда.
— Что я вам посоветую, в этом случае? Идите тогда на восток, за Уральские горы, там земель много вольных, да и грамоты там ни кто особо спрашивать у вас не будет, выберите себе местечко, начнёте землю пахать, один чёрт разбойники из вас никудышные. С вашими способностями отловят вас если не этим летом, то зимой наверняка, да на кол-то и посадят, как душегубов.
— Так всё одно получается дорога у нас дальняя, никак без пистолей нельзя.
— Да вы же ими и пользоваться не умеете. Для охоты они не подходят. Нет, пистоли я вам не дам, а вот что бы за дорогу с голоду не померли дам я вам вот это ружьё, нам оно всё одно без надобности, а охотника кормило, значит и вас прокормит. Да ещё вот этот нож, — он положил на стол перед мужиками большой охотничий тесак, — им и зверя разделать можно, и деревце нетолстое срубить в случае надобности, вот здесь, — он кинул ещё небольшой кожаный мешок, — здесь пули да пороховые заряды, пыжи, в общем, всё, что вам может пригодиться. Берите, и считайте это подарок от старого охотника, а теперь ступайте, солнце вон уже почти совсем село, не успеете до ночи уйти далеко.
— Спасибо тебе на этом добрый человек, — поклонились мужики, выходя из дому, — желаем и тебе свой дом обрести.
— Это вы к чему?
Но мужики не ответили, они прикрыли за собой двери и пошли.
— Дорог избегайте, городов, да деревень крупных, — прокричал им вслед Афоня, выскакивая из дому.
— Ну, а нам я предлагаю поужинать и спать, — сказал Алексей, когда Афанасий вернулся, — утро, как говорится вечера мудренее. Значит завтра с рассветом, и начнём свои изыскания. Хотя, Сильвестр может ты чего уже придумал?
— Ни чего я не придумаю, мне нужна Авдотья, а она в доме, там, в Слободе, и как до него добраться я не знаю. Может, ты Афанасий что скажешь?
— Ты же знаешь, что я не могу перемещать предметы, а я могу попытаться пройти назад, но толку? Я не смогу оттуда ничего принести.
— Так там Авдотья есть, — напомнил Алексей.
— Нет, она, так же как и он не может ничего носить, это только я умею, но с её помощью.
— Объяснись.
— Она умеет вычислять координаты времени, я не умею, она даёт координаты, и я вместе с ней перехожу, назад точно в таком же порядке.
— И что дом с собой таскаете?
— Нет, дом, он как своеобразная машина, он нас и перемещает, он присутствует и тут и там, а может просто с нами переходит, этого я не знаю.
— Вот это как раз можно проверить, если он присутствует в обоих временах, то может он и здесь должен присутствовать. Значит так, сейчас отдыхаем, утром разбираемся, что в сундуках и в подвале, а потом, если ничего полезного не найдём, идём в город, будем искать дом.
После ужина начали готовиться ко сну, вот тут и возникла ещё одна проблема. Лавок, пригодных ко сну оказалось только две. Выходило, что двоим однозначно нужно ложиться на кровать. Она, конечно, была достаточно широка, чтобы разместить двух людей, но вот ни кто не желал спать на месте, на котором столько лет пролежал покойник. Сильвестр, тут же сослался на свою калечность и заявил, что ему нужен покой. Он кстати за время, пока все трудились, умудрился соорудить себе достаточно приличные шины, которые и наложил на поломанные ноги, да вдобавок к этому ещё и костыли, так, что теперь старик довольно сносно перемещался по дому, даже попытался выйти на двор, по нужде. Но вот спать с кем-либо на одной кровати, наотрез отказался. Афанасий тот прямо заявил: «Лучше сразу меня зарежьте и положите к нему в могилу, но в кровать я не лягу, да и не привык я с мужиками одно ложе делить».
