Ознакомительная версия.
15 мая 2015 года
Москва
– Слушай… Я похудел, кажется? Да?
– Ну… немного есть.
– Нет. Точно похудел.
Относительно молодой человек, в котором было уже как минимум пятьдесят лишних килограммов веса, соскочил с жалобно скрипнувшей кровати, подошел к шифоньеру, набитому модным тряпьем, открыл дверцу и начал изучать себя в зеркале. На нем ничего не было, кроме цепи с большим золотым крестом – сейчас стало модно подчеркивать свою принадлежность к православию.
– Говорят, Кононенко снимают… – завернувшись в простыню, красивая темноволосая женщина смотрела в спину своего партнера с ненавистью, но голос ее был сладким как мед.
– Ага… Снимешь его.
– Вроде говорили, что за Махачкалу кто-то отвечать будет.
– Ага… будет… как же…
Молодой человек оторвался от исследования своего заплывшего жиром тела, уселся сбоку на кровать, подслеповато зашарил в поисках носков.
– Справа, – подсказала женщина.
– Да… спасибо.
– И сколько он занес? – продолжала допытываться она.
Молодой человек повернулся к ней. Провел рукой по шее… затем ниже.
– Сколько – сколько… Он не заносит… жадный слишком. Занесли за него. Потому что там все понимают, придет другой – потребует еще большую доляшку. А то и по бизнесам в долю упадет. Все эти носороги… они еще жалуются, хотя если так рассудить, они как сыр в масле катаются. Кононенко еще дает им вздохнуть…
– А я думала, тебя назначат…
– А ты бы этого хотела?
– Ну… супруга генерал-губернатора Кавказа…
Молодой человек улыбнулся, но по-другому, недобро и страшно.
– Жизнь покажет. Поможешь мне?
– Как?
– У тебя же дурилка в руках. Пробей там, сколько стоят пара сюжетов. Только в прайм-тайм, не меньше.
– Дорого.
– Ничего… Найдется, кто заплатит…
– Хорошо…
Молодой человек натянул трусы и принялся надевать костюм. Костюм он купил в магазине готового платья, и пусть это даже был Hugo Boss – это ничего не меняло. Быдло так и останется быдлом, понимание того, что сшитый на тебя костюм гораздо лучше любого купленного, какая бы на нем ни была марка, какой бы ни был бренд, приходит только во втором-третьем поколении. Детям колхозников и инженеров это неведомо…
– Слушай, Элина говорила, у них горящие туры образовались…
– Не сейчас, хорошо, киса? Ты же знаешь, стоит ногу поднять – и поставить будет некуда. Сама говоришь, что Кононенко снимают – тут такой бешбармак будет, если это так. Да еще эти ваххабиты проклятые. У нас американцы сидят… ты знаешь? Какие-то скрытные, вроде по части борьбы с терроризмом, учат нас… ага. Сами бы научились… козлы. В общем – не сейчас. Ближе к осени вырвусь, обещаю…
Выпроводив любовника, Зейнаб, все больше и больше становящаяся Аленой, прошла в душ. Включила немилосердно горячую воду и долго-долго терла себя жесткой мочалкой. После того как он прикасался к ней, на коже оставались едва заметные, жирно-склизкие следы. Отмыть, стереть их было совершенно необходимо, чтобы не жить с этим зловонием на коже.
Она прекрасно понимала, что делала. Маски сброшены, слова сказаны, никаких недопониманий больше нет. Алена сознавала, что является агентом иностранной разведки и сознательно предает свою страну. Но это была уже не ее страна, и каждый раз, передавая очередной пакет информации, она понимала, что здесь и сейчас она мстит ненавистной ей стране и ненавистному ей народу. Делает их слабее. Хоть на миллиметр, но подталкивает к исторической пропасти.
Она ненавидела Русню и русистов за каждую их черту, каждую их особенность, каждое их проявление. Надменные, лживые, развращенные, злобные в своей слабости. Ненавидящие друг друга – но мгновенно сплачивающиеся против любого чужого. Презирающие мусульман и считающие их людьми второго сорта только потому, что это им помогало почувствовать себя людьми сорта первого. Нечувствительные к чужому горю, глухие к мольбам о помощи, злобно радующиеся, когда им говорят о том, что убили еще одного мусульманина. Распространяющие грязь, ложь, взяточничество, разврат, распад. Владеющие землей, на которую у них совершенно нет никакого права, забрасывающие свою землю в то время, как южнее их миллионы мусульман умирают от голода. Не способные сразиться в открытом бою, и потому натравливающие одних честных людей на других и создающие зондер-команды, чтобы тайно похищать, пытать и уничтожать людей. Воистину, Аллах покарает таких огнем – и она своей работой приближала этот час. Она верила в это, потому что иначе ей ничего не оставалось, кроме как умереть. Она не отомстила еще за свою поруганную любовь и растоптанную жизнь. Но она продолжала мстить как умела.
Завернувшись в полотенце, она вышла из ванной – была суббота, можно было не спешить на работу – и тут заметила бьющийся в беззвучном припадке телефон.
Номер не определен.
Поколебавшись, она нажала клавишу с зеленой трубкой.
– Алло.
– Алена? Это… я.
Она так и не помнила, как добралась до Балчуг-Кемпинского, где припарковала машину. Пришла в себя она только в номере, где была она. И был ее Лечи. Постаревший, с огрубевшей кожей, с ястребиными глазами воина – но это был ее Лечи.
Ее Лечи…
Она не знала, что говорить, что делать и как себя вести. Но это был ее Лечи. Ее Лечи.
Он налил ей кофе – сваренный по восточному рецепту, который надо пить в микроскопических дозах, и сказал: ты должна мне помочь. Алена ответила «ну, конечно», прежде чем осознала, что она говорит.
Лечи объяснил, как именно ему нужно помочь. И не только ему – но и всей мусульманской умме, всем мусульманам.
Алена выслушала его. А потом спросила:
– А зачем все это?
Лечи немного помолчал, глядя куда-то вдаль. Потом заговорил:
– Ты помнишь, что говорил тебе устаз?
– Да, помню… – ответила Алена, в душе ставшая Зейнаб.
– Идет война между добром и злом. Это даже война не между исламом и христианством, между какими-то странами, например США и Афганистаном. Это война между добром и злом. Ты понимаешь, о чем я?
– Да… понимаю.
– Раньше Россия хотя и частично, но помогала правоверным. Русские выступали против, когда американцы бомбили правоверных и убивали их… да, правоверные помнят это. Ты русская, но я люблю тебя, и точно так же на Востоке по-особенному относятся к России. Америка – главный Сатана и наш главный враг, именно она ведет за собой все силы ада!
Алена легко этому поверила – по телевизору то и дело осуждали Америку за те или за другие дела….
– …но сейчас все стало по-другому. Россия решила присоединиться к крестовому походу на мусульман, на правоверных, на тех, кто борется за добро, за правду, за справедливость. Уже сейчас готовится решение об отправке десантных дивизий русистов в Египет и Ливию для уничтожения мусульман. Америка дала согласие на то, чтобы русская армия вошла в Среднюю Азию, в Афганистан и сделала там то же, что и в Грозном.
– Откуда ты это знаешь? – спросила Алена. Работая в «президентском пуле» журналистов, она не слышала ничего подобного. Если это так, то это же… сенсация.
– Знаю. Иншалла, мир не без добрых людей. Ты знаешь о том, как умер Абу Усман?
– Да, слышала.
Она и в самом деле об этом слышала – когда президент давал пресс-конференцию, на которой он объявил о ликвидации «врага нации номер один» – она была в зале в числе журналистов. После того как об этом объявили по телевидению, русисты вышли на улицу, празднуя совершенное от их имени убийство.
– Ты помнишь, что сказали о том, как это было сделано? Что он подорвался при попытке его захвата?
– Да.
– Это ложь. Его убил американский ударный беспилотник, один из тех, кто сеет смерть над предгорьями Вазиристана. Американцы убили его – это плата русским. И это – только малая часть платы…
– Но зачем…
Алена не могла поверить – отношения с Америкой были стабильно плохими. Дежурные обвинения наталкивались на дежурное раздражение, вот и все, что было.
– Америка больше не может воевать. Моджахеды Сомали, Йемена, Афганистана, Пакистана, Ирака, Кавказа одержали победу над самым страшным врагом в истории ислама. Ислам установлен даже там, где до этого его не было. Ливия, Сирия, Алжир, Марокко – везде, где народ был отягощен безверием, придавлен сапогом тагута[45] – везде он вышел на улицы в желании освободиться от куфра и взял власть в свои руки, прогнав безбожников и куфроохранителей. Мы на пороге создания Халифата, освобождения двух миллиардов людей от власти тагута и куфра. И даже здесь, в Русне, все больше и больше людей обращаются к Аллаху, страшась гнева Его.
Американцы нашли нефть в Черном море, которое принадлежит русистам. Ее там много, настолько много, что трудно представить себе, сколько ее там. Раньше только нефть Арабского моря[46] удерживала главного сатану от того, чтобы нанести удар по правоверным, избавившись от нас навсегда. Сейчас Сатану не сдерживает ничего…
Ознакомительная версия.
