От абсурдности происходящего, наконец, немного успокаиваюсь. Подношу ладони ко рту и дышу на них, пытаясь согреть. Перчатки на работе забыла.
– Чайку хошь? – Николай достает из кармана пальто небольшой термос. – Горячий.
– Нет, спасибо. Я пойду.
– Ну давай, только это, если с Владиславом Сергеевичем поссорились, обиду долго не держи, прощай его. Хороший мужик.
– Нет, я не с ним поссорилась, а со всем мужским родом.
– Ты из этих, что ли? Вроде не похоже.
– До свиданья.
Домой приехала поздно и сразу рухнула в постель. Пока ехала, успела много всего передумать. Не смогу без Милы. Уже сейчас мне очень плохо, и я понимаю, что легче не станет. Я поговорю завтра с Кавериным. Предложу себя в качестве няни на выходные, пока он дом строит. Откажет, наверняка, но все равно попытаюсь.
Утром приезжаю в парк, но Влада на нашем привычном месте нет. Сердце ноет. Бегаю вяло, то и дело вытирая текущие по щекам слезы. Для йоги настроя нет, поэтому сразу поднимаюсь в кабинет.
Рабочий день начинается привычно, но начальника все нет и нет. Прогуливает, видимо. Иду в отдел кадров, чтобы начать оформление на новую должность, и там уже узнаю новость.
Влад ушел со своей должности. При этом мне отказались говорить, уволился ли он сам, уволили его или куда-то перевели. Как ни пыталась добиться ответа, никакой информации мне не дали. Из-за ухода Каверина с моим повышением в департамент будет задержка. Отдел обезглавлен, меня назначают временно исполняющей обязанности начальника, и когда Владу найдут замену, только тогда и переведут в департамент.
Выйдя из отдела кадров, сразу звоню Владу. Телефон недоступен. Сергею Эдмундовичу звонить не решилась.
Быстро собираюсь и сбегаю с работы. Иду к Владу. Звоню в домофон – никто не отвечает. Когда кто-то из жильцов дома открывает подъездную дверь, проскальзываю внутрь и поднимаюсь на нужный этаж. Упорно звоню в дверь, но никто не открывает. Переживаю жутко. Мало ли что.
Звоню Сергею Эдмундовичу.
– Чего тебе? – ворчливо начинает разговор Каверин-старший.
– Здравствуйте, Сергей Эдмундович. Вы знаете, Влад сегодня не появился на работе, и в отделе кадров мне сказали…
– Все, уехал он, доигралась, – перебивает и злобно фырчит Каверин. – Говорил я тебе, отказывайся от должности, будь с ним и с Милой, поддерживай дальше. Чего я потом, по-родственному, повышение тебе не выбил бы, что ли?
– А-а… куда он уехал?
– Тебе-то какая разница? Все, поезд ушел. Твои услуги больше не нужны. Делай, что хочешь.
– Сергей Эдмундович, пожалуйста. Он... навсегда уехал? Далеко?
– Да кто его знает. Он у меня больно своенравный. Куда уехал – не скажу, это его только дело. Мы и так из-за тебя полночи проругались.
Каверин-старший отключился. В подавленном настроении возвращаюсь на работу. Больше всего думаю о Миле. Я ее больше никогда не увижу. Она мне не улыбнется, не назовет мамой, я больше не возьму ее на руки, и она не положит доверчиво мне голову на плечо. Я ее больше не увижу.
Глава 43
Потянулись серые рабочие будни моего персонального ада. Прокляла тот день, когда решилась на расставание с Кавериным, потому что теперь не проходит ни дня, чтобы я не думала о Владе и Миле, не пересматривала по сотне раз фотографии с ними. Без Влада стало все тускло, нет больше того заряда эмоций, когда он меня то бесит, то провоцирует на пикировку и соревнование, то дарит свое тепло. Мне не хватает его даже больше, чем я могла бы представить. А только начинаю думать о Миле, совсем плохо становится, до тошноты. Я все-таки еще пыталась дозвониться Владу, вызнать, где он может быть, есть ли шанс, что вернется, но, к сожалению, ничего так и не узнала.
Меня в итоге перевели с повышением, я с головой окунулась в работу, стала работать на износ, излишне усердно, чтобы меньше думать и вспоминать о своих…
В какой-то из дней поймала себя на мысли, что уж как-то часто меня стало подташнивать, причем не только от мыслей о потере контакта с Милой. Я стала остро реагировать на запахи еды, тошнота усиливалась по утрам, головокружение иногда стало появляться. Попыталась вспомнить, когда у меня в последний раз были месячные, но увы – из-за переживаний я об этом совсем не думала и не отслеживала.
Чтобы не мучить себя подсчетами и размышлениями о влиянии на месячный цикл стресса и перегрузок на работе, просто пошла вечером сразу после окончания рабочего дня в аптеку и купила себе тест на беременность. Особо и не волнуясь, потому скорее всего дело именно в стрессе, дома сделала тест.
Ну что. Две полоски. Я беременна.
С этого момента взяла себя в руки. Усилием воли заставила себя не думать ни о чем плохом. Новость меня и обрадовала, и расстроила. Расстроена, потому что у ребенка есть вполне определенный отец, который спустя время сможет претендовать на ребенка, предъявлять мне какие-либо претензии, а то и попробовать отнять малыша. Конечно, Влад на такое вряд ли пойдет, но мало ли. Еще и активный дедушка в наличии, очень любящий за всем следить и на все влиять. Ну и еще плохо, что собственной квартиры у меня пока так и нет, дом, где я ее купила, еще не достроен, ипотека не выплачена. Ничего не готово, я не готова, на новом месте только начала укрепляться, денежной подушки безопасности нет. Придется рано выходить из декрета.
А обрадовалась, потому что обрадовалась. Счастлива совершенно иррационально и до безумия, гуляю по квартире из угла в угол и широко улыбаюсь. Понятно теперь, почему так остро на все в последнее время реагировала. Нет, ситуация, конечно, печальная, но часто меня заносило. Теперь нужно стараться быть всегда спокойной и на позитиве. Маленькому зарождающемуся человеку внутри меня нужны только положительные эмоции.
Засела за компьютер. Значит так. Завтра с утра сначала еду в медицинский центр. Тесты – это хорошо, но надо все перепроверить. Далее. Нужно решать что-то с жильем. Из-за ребенка меня могут попросить съехать с арендованной квартиры. Как бы ни не хотелось, но придется брать на себя еще одну ипотеку, если получится. Нынешние доходы позволяют, но первую я хотела закрыть досрочно, а теперь не получится. Купить надо жилье, чтобы уже сейчас было только мое и уже построено. Пускай будет в не очень удобном и хорошем месте, не просторное и в старом доме, но главное, не придется волноваться, что меня оттуда выгонят, а как будет готова квартира, временный, но надежный вариант продам.
Засела за поиски квартиры, параллельно думая, как же все так получилось. Ведь мы с Кавериным следили за тем, чтобы так не вышло. Во всяком случае, я следила. Впрочем, в прошлый раз ведь тоже так было. Да и у мамы, кажется. То ли не везёт, то ли биологические особенности.
Спать ложусь счастливая, строя кучу планов. Будет сложно. Может быть, невероятно сложно. Надо готовиться ко всему и при этом не перенапрягаться. Тем не менее, как представлю, что держу на руках маленькую кроху, мне кажется, что я справлюсь со всем и горы сверну.
Утром, как и было запланировано, еду в клинику. Там я впервые увидела и даже услышала ребенка. Пока только темный силуэт, отдаленно напоминающий человека, поскольку срок еще довольно мал, но я услышала сердцебиение. Как я плакала, совершенно не стесняясь врача.
Из клиники буквально выпорхнула, и не иду, а лечу, прижимая к груди бумагу с фотографией маленького чуда. Мне хочется обнять весь мир, смеяться и плакать. Эмоции накрывают с головой. Я уже очень сильно люблю этого ребенка.
Вместо того, чтобы идти на работу, решила нагло прогулять хотя бы часик и брожу по парку, потому что гулять мне теперь очень полезно. Попутно с телефона в интернете подбираю варианты квартир. И к перцовому баллончику надо будет теперь еще какие-нибудь средства защиты прикупить – осторожность прежде всего.
