снайперские винтовки и сели в засаду? Это ведь не «Де Бирс», у которого есть свои силовые подразделения.
– Стёпа, ты просто не представляешь себе, какая это мощная сила – транснациональные фармацевтические корпорации! Они давно превратились в финансовых монстров, направляющих политику целых государств. А группа крупнейших из этих корпораций – «Биг Фарма» – оказывает мощнейшее влияние на мировую политику в планетарном масштабе. Это самая настоящая фармацевтическая мафия, против которой «Де Бирс» вообще не котируется. Это лилипут рядом с великаном. Фармацевтический бизнес имеет большее влияние, чем все нефтеперерабатывающие и нефтедобывающие компании вместе взятые. Ты хоть представляешь, какие деньги крутятся в онкологии?
– Я слышал, что там есть лекарства, которые идут на вес золота.
– На вес золота?! Стёпа, некоторые из них стоят на два порядка дороже золота! И даже это ещё не предел. А порошок, который находится у тебя в кошеле, вообще бесценен. За него будут платить любые деньги. Так что к бабке не ходи, за нас взялись фармацевты.
– Это объясняет присутствие на берегу медицинского вертолёта. А стрелки?
– Стёпа, они могут нанять или купить кого угодно!
– Тогда получается, что мы с тобой ещё в большей опасности, чем я предполагал. И верить нельзя никому.
– Станиславу Николаевичу верить можно. Он настоящий. Я таких людей ещё не встречала. Он за своих сотрудников горы свернёт.
– Верю. Поэтому я ему и позвонил.
– А про какого общего знакомого вы говорили?
– Оля, у меня для тебя очень плохая новость.
– Что-то с Сашей? – В голосе девушки одновременно звучали настороженность и надежда.
– Нет больше Саши.
– Как нет?! – выкрикнула девушка.
– Убили его.
– Как убили?!
– Быстро. В висок из снайперской винтовки. Он, наверно, даже ничего не почувствовал.
– Откуда ты знаешь? – спросила Ольга напряжённым голосом.
– Я видел его тело. На болоте.
– Когда нагибался?
– Да.
– А почему мне не сказал?
– Не хотел расстраивать.
Ольга больше не могла сдерживаться и расплакалась. Степан обнял её, прижал к себе. И ничего не говорил. Слова были лишними. Они не могли передать того, что оба чувствовали. Степан уже не в первый раз терял боевого товарища. С ним такое бывало и раньше. Но там была война. А тут, в мирное время…
Ольга рыдала, уткнувшись ему в плечо.
Когда девушка успокоилась, они пошли дальше. Уже была глубокая ночь. По шоссе изредка проезжали одиночные машины. Присев на скамейку на автобусной остановке, съели тушёнку и запили её водой из фляжки. Немного посидели, ни о чём не разговаривая.
– Пойдём, – сказал Степан, прикоснувшись к плечу девушки, и почувствовал, что она дрожит. – Ты замерзла совсем, вот, надень.
Он стянул с себя куртку, поморщившись от боли в руке, и отдал девушке.
– Болит? – спросила та, заметив его непроизвольное движение. – Дай посмотрю.
– Если не трогать, то нормально. Перелома нет, пальцы двигаются. Просто сильный ушиб. До свадьбы заживёт.
– А когда у нас свадьба?
– Ты же сама говорила, что в конце декабря, когда твои родители приедут.
– И ты до этого будешь ходить с больной рукой?
– Нет, конечно. Через неделю уже и следов не останется.
– Через неделю, это тоже долго. Давай руку.
– Темно ведь, что ты там увидишь?
– А мне глазами смотреть не нужно.
Отойдя на обочину, Степан подал правую руку девушке. Тонкие невидимые пальчики пробежались по ладони, прощупали костяшки пальцев, обняли кисть с обеих сторон и замерли. От них так и веяло теплом, кисть нагревалась, как будто её поднесли к калориферу. По руке побежали мурашки. Поднеся её к губам, Ольга прошептала:
– У зайчика болит, у собачки болит, у кошечки болит, а у Стёпы не болит!
После чего резко дунула на костяшки пальцев и отпустила руку.
– Всё, пользуйся.
Степан пошевелил пальцами, сжал кулак – ничего не болело. Пощупал кисть пальцами левой руки – опухоль рассосалась, ушла, как будто её вообще не было.
– Постарайся в ближайшие два часа сильно не напрягать кисть и никого не бить этой рукой, – посоветовала Ольга. – Тогда завтра будет как новая.
– Как ты это сделала?! – удивлению Степана не было предела.
– Я ведь говорила тебе, что кое-что могу. Бабушка научила. Но не афиширую эти способности.
– А что же ты Игорю ногу не вылечила?
– Сказал тоже! У тебя был обыкновенный ушиб, просто очень сильный, а там открытый перелом. С ним даже бабушка быстро не справилась бы, а мне такие вещи вообще неподвластны. Я только что-нибудь простое могу: кровь заговорить, гематому убрать, порез залечить.
– Ладно, время идёт, а мы ещё до подстанции не добрались. Пойдём дальше и подождём там.
Сергей Афанасьевич приехал после двух часов ночи. Машина свернула с шоссе и остановилась, пробив в темноте два световых конуса, упёршихся метров через сто в кирпичное здание электроподстанции.
Степан с Ольгой, уже снявшей тюбетейку, выбрались на освещённую грунтовку метрах в пятнадцати от машины, чтобы не напугать водителя, и только после этого подошли ближе. Сергей Афанасьевич был лет на пять постарше Степана, невысок, но широк в плечах. Волосы он стриг коротко, что не помешало ему отпустить роскошные, почти будёновские усы. Выйдя из машины, он поздоровался со Степаном за руку и галантно поцеловал руку девушке. Степан представил ему Ольгу как свою невесту и прочитал в глазах коллеги безусловное одобрение своего выбора.
Усевшись на заднее сиденье, Степан приобнял девушку, она прижалась к его боку и практически мгновенно заснула. Машина мчалась по пустому шоссе в гордом одиночестве, изредка обгоняя большегрузные самосвалы. Легковых машин за всю дорогу встретили всего несколько. Ольга спала, а Степан тихо, чтобы её не разбудить, разговаривал с Сергеем Афанасьевичем.
В Санкт-Петербург они въехали ещё затемно, но пока его пересекали, немного посветлело. Степан попросил высадить их в двух кварталах от заставы. Разбудил Ольгу. Машина укатила, и они остались совершенно одни на безлюдной, продуваемой осенним ветром улице. Занимался рассвет. Они несколько минут постояли, любуясь проносящимися над головой облаками, и медленно пошли к заставе.
Окружающая обстановка кардинально изменилась, как только они вышли к перекрёстку. На соседней улице был аншлаг. Автостоянка напротив заставы оказалась плотно забита машинами, не вместившиеся туда были припаркованы вдоль улицы, по которой целенаправленно перемещались целых два вооружённых патруля. Ещё несколько машин замерли в очереди перед воротами. Люди выходили из подъезжающих такси и шли к проходной.
– Что происходит? – спросил удивлённый Степан.
– Задействован первый протокол, – пояснила Ольга. – На моей памяти – это второй случай.
– И что это означает?
– Полная эвакуация, все сотрудники переходят на казарменное положение, застава – на автономный режим.
– А это надолго? – спросил Степан.
– До завершения полной зачистки носителей
