всех друзей посвещал в такие особенности своего организма. Но, судя по всему, на мои вопросы никто здесь отвечать не собирался.
— Он нашëл чип, на котором находится ключ от документов по альфа-моду! — выпалила Исида, будто ничего лучше в жизни не говорила.
— Лика, это невозможно. Женя если и оставил его, то спрятал достаточно хорошо, чтобы никто не нашëл. Да и откуда Владу знать, что это именно ключ? — не разделил еë радости Виктор Игоревич.
— Да! Почему ты так решил? — поддержала его Исида.
— Какая вообще разница? Там ссылки какие-то на тетради, куча файлов непонятных. Мне кажется, это ключ. А уж так оно или нет, думайте сами. Просто заплатите мне за эти документы и разбежимся.
— Мне надо посмотреть, что это такое. Можно? — спросил Виктор Игоревич.
— Можно. Только давайте сразу договоримся, что потом вы не начнëте юлить. Я этого не люблю. Сразу скажите, готовы ли вы мне заплатить за это, скажем, три миллиона?
— Три? — повторил Виктор Игоревич и погладил бороду. — Наверное, мы сможем собрать такие деньги. Но если это действительно ключ, а я объясню вам, что это значит для человечества, вы вряд ли потребуете плату. Впрочем, дело ваше.
Я кивнул, подошëл к столу и положил перед ним чип. Исида выскочила из кабинета и вернулась через пару долгих минут с адаптером. Воткнула провод в системный блок, вставила в разъëм чип и замерла, всматриваясь в монитор. Нависла над левым плечом Виктора Игоревича такая заведëная, что готова была в любой момент взорваться. Не удержался от любопытства и я.
Виктор Игоревич открыл окошко с файлами чипа, и уже тут я увидел, что был прав. Все те ярлыки, чей формат компьютер Исиды не знал, здесь считывались. Виктор Игоревич нажал на самый первый. Открылась программа, а затем прогрузилось и изображение. Какие-то шарики и палочки в хаосе блуждали в трëхмерном пространстве. При наведении на любой из элементов по периметру экрана открывались графики и схемы. Что-то это всё должно было значить, но я даже языка не понимал, на котором были написаны слова.
Виктор Игоревич молчал. Я уж начал думать, что находка его не впечатлила, но стоило перевести на него взгляд, как всë стало ясно: он просто лишился дара речи. Прикрыл рот рукой, на глазах проступили слëзы. Неужели это всё действительно было так важно?
В том же тихом восторге была и Исида. Прикусив губу, улыбалась, не в силах оторвать от экрана взгляд.
— Так это то или не то? — спросил я, когда понял, что глядеть на это странное зрелище они могут вечно.
— Влад, скажите, что вы слышали про акцию «MenthPharm», которая начнётся в июле? — ответил вопросом на вопрос Виктор Игоревич.
— Не больше остальных, — пожал я плечами. — Начнут по-дешëвке продавать имплантаты, за копейки их устанавливать, а лекарства, чтобы всë это нормально приживалось, взлетят в цене. Обычная попытка срубить бабла в долгую.
— В целом всë так, — кивнул Виктор Игоревич. — Но есть один маленький нюанс. «One Health», которому принадлежит «MenthPharm», монополист в киберимплантологии.
— Ну и это понятно. Станут хозяевами страны. Ничего нового.
— Вот именно! В этом стремлении установить контроль над людьми нет ничего нового. Но вот здесь, — Виктор Игоревич ткнул пальцем в экран. — Здесь спрятан способ сделать человека с идеальным здоровьем. А с нынешним развитием киберимплантов ещё и человеком будущего. Человеком, которого невозможно лишить свободы теми хитрыми приëмами, которыми пользуются нынешние хозяева мира. Только представьте: никаких вечных таблеток и постоянной необходимости на них зарабатывать, никакой дряхлой старости, когда человек начинает мечтать о смерти, потому что кроме боли в его жизни ничего больше не остаëтся. И при этом расширить физические возможности проще, чем сходить в кино. Корпорация думает, что разбогатеет на страданиях людей, но мы воспользуемся их близорукостью, воспользуемся их жадностью и подлостью, а потом нанесëм сокрушительный удар по самому ценному, что у них есть. По их кошельку! И отправим всех этих умников доживать свой век на пыльных полках истории. Если раньше это было лишь заветной мечтой, которая не давала нам окончательно опустить руки, то теперь до еë реализации осталось всего ничего.
— Ну да, на словах это красиво. Но я даже не представляю, что для этого надо сделать. Звучит так, словно вы собираетесь вывести человека в пробирке. Вы говорите с таким азартом, будто уже завтра мир проснëтся другим. А на деле опять понадобятся века, чтобы хоть что-то сдвинулось с мëртвой точки, — озвучил я свои сомнения.
— Нет, всё гораздо проще. Но немного сложнее. На основе образцов костного мозга мы выведем инъекцию, которая позволит изменить в ДНК ряд нуклеотидов, чтобы задать нужный нам алгоритм развития новых клеток. Дело не быстрое, но в какие-то год-два мы сможем изменить жизнь тысячам людей. А дальше этот процесс уже будет неостановим.
Я перевёл взгляд на сияющее от счастья лицо Исиды. Она верила в слова Виктора Игоревича, как в неопровержимую истину. А мне всё это казалось фанатичным бредом. Разве может всё быть так просто? По щелчку пальцев изменить то, что всегда было неизменным.
— Почему же вы раньше этого не сделали? — спросил я, сложив руки на груди. — Мне всë-таки двадцать шесть лет, как-никак. Значит, и этой технологии тоже не меньше.
— Мы с вашим отцом долгие четыре года работали над этой проблемой, прежде чем появились вы, Влад. И ваше рождение было скорее нарушением всех моральных и этических законов. На тот момент исследование проводилось только на мышах. Да, результаты превосходили все ожидания, но это даже не приматы. Тогда Женя решил в тайне от всех, без одобрения руководства, испытать технологию на человеке. Ваша мать тогда только забеременела, и он ввëл еë плоду инъекцию. Так появились вы. Потом были ещё шесть лет исследований, попыток понять процесс развития плода, проследить развитие ребёнка. И всё это параллельно с легальными исследованиями. А когда нам, наконец, дали добро для опытов с людьми, случилась та самая трагедия. Это не щелчок пальцев. Десятилетие работы, риск на грани с безумием и передовое оборудование «One Health». Квантовые компьютеры, молекулярные пинцеты, неограниченное финансирование. Чëрт, да о тех условиях могли мечтать все, кто хоть раз занимался исследованиями.
— Откуда такая щедрость?
— Сильные мира сего искали эликсир бессмертия не один век. Наверное, это тоже была одной из таких попыток. Точную задачу знал только Женя и куратор проекта, но, думаю, исследование пошло не в том направлении, на которое компания рассчитывала.
— Хорошо. Искали вы искали. Но ведь не один мой отец понимал, как там и чего
