— Пьер, — Дима нахмурился, зацепился за поручень и сел. — Скажи, чего она всегда злая? Так ведь и останется в девках, — он расплылся в довольной улыбке.
— Что?! — Анна хотела влепить ему подзатыльник, но он ловко увернулся от удара, чуть было не рассадив лоб о спинку впередистоящего кресла. — Держи его Пьер, я ему сейчас так врежу!
— Дима, вы пили? — спросил Пьер.
— Пили, — кивнул он.
— Много?
— По пол литра на брата, — Дима навел резкость на Пьера. Несмотря на то, что он был в стельку пьян, говорил он более-менее внятно.
— Пошли уже, — Пьер помог ему подняться и вывел из транспорта.
Внизу уже ждала целая делегация. Справа стояли силы Сольвии, слева Шурифон. Возглавляли их королева Мария и принцесса Элона, соответственно. Рыцари Шурифон были в боевой одежде, как и Диана с Анастасией.
— Хорошо, что я уговорил их оставить личную охрану у выхода с подземного уровня, — прошептал Пьер.
Они сошли с трапа и остановились. Вперед вышли Мария и Элона.
— Официальный документ получила? — спросила Мария.
— Мы связывались с епископом, но его секретарь сказал, что все будет улажено, — вставила Элона. — Церковь заявила, что у ней нет причин отказывать или ссориться с Шурифон, так что, прошу передать мне…
— Постой, — спокойно сказала Мария. — У вас прав не больше чем…
— Ну, ё-маё, — оборвал их спор Дима. Он выпрямился, оторвался от Пьера и шагнул вперед. — Что, испугались? Не боись! Никуда я т вас не денусь, — он обвел всех взглядом. — Что, вы правда решили брать церковь штурмом, если меня не отдадут? — он шмыгнул носом, готовый расплакаться от накативших чувств. — Я так тронут.
— Что с ним? — спросила Мария. — Его чем-то накачали?
— Не, — Пьер махнул рукой. — Сам себя накачал. Сивильским самогоном. Эка же его разобрало. Я как-то слышал, что церковь его использует, как эликсир правды. Те, кто к нему не привык, ведут себя вот так вот…
— Ближе к делу, — вставила Элона. — Документ.
— Да, — Анна вынула из кармана запечатанный конверт, сломала печать и прочитала. — "Сим сообщаю, что пилот наемник Дмитрий, незаконно служащий Сольвии, лишается этого права и поступает в полное владение королевства Сольвия", — Мария заулыбалась, Элона, напротив, нахмурилась, но Анна продолжила. — "И клана Шурифон. Все необходимые бумаги должны быть оформлены согласно законам королевств и единой церкви. Второй епископ единой церкви Андис".
Элона победно улыбнулась, но тут же опомнилась.
— Это как, и Сольвии и Шурифон? Тут явно ошибка.
— Вполне в духе епископа, — обреченно вздохнула Мария. — Угодить сразу всем и создать прецедент, который можно будет рассмотреть на верховном собрании церкви и отменить его.
— Но, Шурифон… — начала Элона.
— О чем это я? — вновь сказал Дима, возвращаясь из своих раздумий. — Ах да. Как делить меня будем? По четным дням Сольвия, по нечетным дням эльфы? Тогда тут заминка. Сколько же?… — Он начал загибать пальцы.
— Отведите же его куда-нибудь, выспаться, — сказала Мария.
Пьер подхватил Диму под руку и потянул из ангара.
— Что? — возмутился Дима. — Переспать? Как я устал… А я ведь не железный. Хорошо! Я согласен…
С неожиданной для его состояния ловкостью, он вырвался от Пьера и схватил первую, кто попался ему под руку. Ближе всего стояла Элона. Надо отдать ей должное, среагировать она успела и от неожиданности врезала ему кулаком в челюсть. Не помогло. Дима заключил ее в объятия и крепко поцеловал. Продолжалось это секунд десять, пока не ахнула кто-то из делегации Шурифон.
Дима отпустил Элону, развернулся на месте и рухнул как срубленное дерево. Так как все пребывали в состоянии глубокого шока, Дима успел-таки приложиться головой о каменный пол.
— А, черт! — Пьер сграбастал Диму и быстро уволок его из помещения.
Ноги Элоны подкосились и она села на пол, прямо там, где стояла.
Проснулся я как после продолжительного запоя. Голова у меня раскалывалась, комната медленно плыла перед глазами. А еще, сильно болел затылок. Я медленно сел на кровати. В моей комнате уже была Анна. Она что-то читала.
— Доброе утро, — сказал я, чувствуя, как неохотно ворочается язык.
— Добрый день, — сказала Анна, убирая книгу.
— Что, уже день? — я заставил себя спустить ноги с кровати и потянулся за штанами. — Прости, проспал. А где рубаха?
— На, выпей, — она протянула мне стакан дурно пахнущей жидкости.
Я выдохнул и одним глотком осушил стакан. По телу побежал приятный холодок. Почти сразу же в голове перестало гудеть, а комната остановилась.
— Спасибо, — я благодарно кивнул. — Теперь лучше.
— Вот и хорошо, — спокойно сказала она.
— Злишься? — спросил я. Я уже привык. Если у нее такой холодный и спокойный тон, значит, она злилась.
— Нет, — удивилась она. — С чего бы это?
— Что же я такого сделал? — я задумался. — Помню, мы с епископом немного выпили. Потом… Потом… Не помню, — я рассмеялся. — От блин. Что же было вчера?
— А, он еще не помнит, — язвительно заметила она. — Твое внутреннее "я" трусливо спряталось от осознания действительности?
— Ого, — удивился я. — Не замечал, что ты так складно умеешь говорить.
— Представь себе, — вспылила она.
Она презрительно посмотрела на меня и вышла.
— Чего это она? — спросил я сам у себя.
К обеду я явно опоздал, но предусмотрительная Луиза сразу накрыла стол, как только я спустился в столовую.
— Странное дело, — в помещение вошел Пьер. — Ты один?
— Как видишь, — я развел руками. — Присоединишься?
— Давай, — он выглянул за дверь. — Подайте мне чего-нибудь. Да. Спасибо. — Он вернулся и сел напротив.
— Я там вчера ничего странного не натворил? — спросил я. — А то, думаю, может, обидел кого. Ничего не помню о вчерашнем вечере.
— Ну… Действительно не помнишь? — он лукаво улыбнулся. — Не, ничего вчера не было. Можешь не волноваться.
— Правда? — недоверчиво спросил я.
Пьер ничего не сказал, так как подали обед, и он нашел повод уйти от ответа. В два счета расправившись с едой, он козырнул мне и выбежал из помещения, при этом рассмеявшись, как будто вспомнил что-то веселое. Я только грустно вздохнул.
Последовав примеру Пьера, я покончил с обедом, поблагодарил Луизу и пошел в сторону ангаров. Раз мне сегодня разнарядку на день не дали, придется самому придумать себе работу. Судя по всему, утреннюю тренировку я так же пропустил.
— Нет, ну это же надо, — разговаривал я сам с собой. — Выпил один только раз, да и то немного, а напился так, что ничего не помню. К тому же проспал полдня. И что самое обидное, выговор мне дать некому. Может к Марии заглянуть? А это идея.
