Ознакомительная версия.
— Вот и отлично, — спокойно отозвался Эрик.
— Будет весело, — поддержал Робене Бруно.
— Порвем шаса!
— Ну… да, порвем… — Старший Луминар вздохнул.
Они не видят? Или не хотят видеть? Или так сильно верят?
Терзающие Тео сомнения не ускользнули от внимания масанов.
— Что тебя смущает?
Не ответить Луминар не мог, в конце концов, впереди их ждала драка. И не важно, кто во что верит, сейчас они должны доверять друг другу, как себе.
— Наш план чересчур рисковый, — пробурчал Тео. — Если там засада…
— Ярга сказал, что учел наличие засады.
— Ярга сказал, что план выверен до мелочей.
— Ярга своих не бросает.
Эрик и Бруно смотрели на него так, словно увидели в первый раз. На него! На того, кто сотни раз прикрывал их, кто сотни раз подставлялся ради них под пули и клинки. На него!
Сейчас он был для них никем.
— Я хотел сказать, что нам нужно постараться, — промямлил Тео, глядя на чужих парней. — Я не хочу потерять кого-нибудь из вас, ребята. Я вас люблю.
— Все будет ОК, — пообещал Эрик.
И белозубо улыбнулся.
…Статуэтки продолжали цикл под условным названием «Пантеон», над которым старательный Мордарабур трудился уже два года. Та, что побольше, изображала Гироминедею Благословляющую, третью жену Великого Нимху. Мордарабур постарался на совесть, наградив подругу божества арбузными грудями, толстенными ляжками и круглой, щекастой физиономией. «Великий Нимху» неоднократно намекал, что любит женщин в теле. Ведь чем больше тело, тем больше золота… в пересчете на унции, разумеется. Вторая фигурка изображала Усердного Пе, одиннадцатого младшего брата Великого Нимху, славного тем, что к нему все относились снисходительно. В щуплом Пе золота оказалось значительно меньше, зато Мордарабур не поскупился на три крупных изумруда.
— Неплохо, очень неплохо…
Тархан потер руки, намереваясь приступить к разделке даров на составляющие, однако замер, услышав переливчатое бренчание привязанного ко входной двери колокольчика.
Клиент.
Ругаться Тархан не стал: как и любой шас, он твердо знал, что клиенты всегда приходят вовремя. Вздохнул только, бросил нежный взгляд на добычу, улыбнулся и вышел в коридор.
— Иду!
Никто не ответил. Странно, но не критично. Вполне возможно, клиент занят изучением товаров или, смущенный увиденными ценниками, проводит торопливый перерасчет своей кредитоспособности, вот и промолчал.
Хамзи вышел в торговый зал, огляделся, обнаружил полное отсутствие вменяемых клиентов, отпустил невнятное ругательство, после чего кисло произнес:
— Лая?
И привычно встал за прилавок.
— Не ждал?
Девчонка показалась какой-то дерганой. То ли знает, что плохо накрасилась, то ли одолжила кому-то крупную сумму. И смотрит исподлобья, словно не по делу пришла к уважаемому торговцу, а с аудиторской проверкой нагрянула. Ну да ладно: воспитанных детей у таких кретинов, как Манан, не бывает.
— А должен был?
В ответе Тархана явственно прозвучало: «Дверь вон там!»
— Почему нет?
Только истинные шасы способны построить диалог, состоящий исключительно из вопросов. Хамзи не подкачал. Поскреб подбородок и выдал:
— Чего тебе надо, девочка?
— Поговорить.
— О чем?
— О твоих клиентах, — спокойно произнесла девушка и достала из сумочки пистолет.
— Лая? — удивленно переспросил Сантьяга.
— В настоящий момент она держит Тархана на мушке и потрошит его компьютер, — деловито доложил Ортега. — А он злится на то, что мы не спешим на помощь.
События развивались совсем не по тому сценарию, который продумывали навы, потому и потребовалась срочная консультация с комиссаром.
— Она потрошит тот самый компьютер? — уточнил Сантьяга.
— Да, — подтвердил Ортега, сверившись с поступающей на коммуникатор информацией.
— Куда она качает данные?
— Пишет на флешку.
— Разумно…
— Что нам делать?
Сантьяга медленно прошелся по берлоге «ласвегасов», споткнулся о валяющийся на полу сканер, остановился, рассеянно оглядел устройство, после чего перевел взгляд на Тамира.
— С кем Лая держит связь?
— Абонент находится в Польше. Мы засекли его местонахождение, но пока не сканируем, не хотим спугнуть.
— Да, да… помню…
Вопрос комиссар Темного Двора задал не для того, чтобы услышать ответ, ему просто требовался «внешний шум».
— Какова вероятность смерти Тархана?
Тамир уставился на монитор, Доминга, нав-предсказатель — на горящую перед ним свечу.
— Теоретически — нулевая, — произнес шас.
— Однако у меня возникают неясные предчувствия, — сообщил Доминга.
— Появились цифры!
— Какие? — оживился Сантьяга.
— Пока одиннадцать процентов, но…
— Вероятность растет?
— Да, — кивнул Тамир. — И быстро. Сейчас уже семнадцать…
— Что-то здесь не так. — Комиссар остановился за спиной Тамира и тоже посмотрел в монитор. — Ортега! Хамзи защищен?
— От пистолета — на сто процентов, — уверенно ответил сидящий в засаде помощник.
— В таком случае… подождем.
— Я закончила, — послышалось в телефоне.
— Вот и всё, — с облегчением произнес Тео. — Задание выполнено, пусть она уходит.
И потянулся за лежащей на столе трубкой. Однако Эрик накрыл руку старшего Луминара, не позволил взять телефон.
— Ты знаешь план.
— Мы врываемся и громим магазин Тархана, — на всякий случай напомнил Бруно.
Хладнокровно напомнил, уверенно. Демонстрируя, что отступать от приказа не собирается.
— Так велел Ярга, — закончил Эрик. — Операция продолжается.
— Зачем? — Тео яростно посмотрел на друзей. Или на бывших друзей? — Лая скачала архив Тархана. Пусть убьет шаса и уходит!
— Мы врываемся и громим магазин.
— Так велел Ярга.
— Это акция, которую необходимо провести. Тайный Город должен получить щелчок по носу.
Они все решили, и они не отступят. Им плевать, что в магазине, вполне возможно, засада, что темные выжидают, когда к Лае присоединятся другие помощники Ярги, чтобы покончить со всеми разом. Им плевать, что отправляться в Москву…
— Самоубийство, — хрипло произнес Тео.
В углу комнаты заплясал черный вихрь портала.
— Мы должны идти, — холодно бросил Эрик.
— Бруно, тебя я не пущу! — Старший Луминар вскочил на ноги. — Пусть Робене идет, раз ему нравится, но ты мой брат, я не позволю тебе рисковать! Ты…
Тео буравил взглядом Эрика, только Эрика, он и подумать не мог, что оставшийся за спиной брат… Его брат! Которого нянчил! Которого вытаскивал из сотен заварушек! Которого любил… Он и представить не мог…
Ознакомительная версия.
