— О его палаче Абдулсаттахе — тоже. У меня от него мурашки по спине бегают.
— У тебя? Клянусь мамой, не верю. Он должен быть каменным, закоренелым преступником, чтобы произвести на такого человека, как ты, хоть какое-то впечатление.
Кэсси кивнула.
— Но что-нибудь у тебя есть. Хоть ниточка?
— Нет. Но что-то назревает. Представления не имею, что именно, что бы там ни говорили Гордо и Кабрера. Якудза тоже это чувствуют: сейчас они нервные, как кошки, и все дерьмо собралось на съезд в городе. То же и на улицах. Каждый видит тучи, собирающиеся над фабриками ХТЭ, но никто ничего не знает.
Кали хмыкнула, сложив губы в гримаску, явно показывающую, что ей не по вкусу сообщенные Кэсси новости.
— Ты думаешь, что у старого дядюшки Чэнди были какие-то причины, помимо желания заиметь новую игрушку, когда он подписывал контракт с нашим стариком?
Кэсси молча посмотрела на подругу. Кали махнула рукой:
— А, ладно. С самого начала было ясно, что работенка подвернулась чересчур легкая и выгодная, чтобы так все получилось на самом деле. Ты предупредишь нас перед тем, как разразится шторм. Я уверена в этом.
Они немного помолчали. Чиновники, сидевшие в одних рубашках, шумно спорили о чем-то. В конце концов один из них, с квадратным лицом и стрижкой под ежик, вскочил, замахал руками, словно мельница, что-то выкрикивая по-японски, а потом выбежал прочь.
— Я думала, что жители Империи Драконис всегда спокойны и вежливы, — заметила Кали. — Разумеется, когда не бунтуют.
— Мы, то есть они, любят думать о себе именно так, — откликнулась Кэсси.
— Они разыграли целое представление для гайчин? Кэсси улыбнулась:
— И для самих себя. Самообман — национальный вид спорта в стране.
— Разве только здесь?
Высокая блондинка сидела, перекинув одну ногу поверх спинки стула, и смотрела на Кэсси.
— Итак, тебе пришлось прикончить сутенера? Кэсси почувствовала, как напряглись желваки на скулах.
— Думаешь, у меня оставался выбор? Я просчитала, что либо я завалю его сразу, либо придется сражаться с громилами телохранителями. Но дать себя изуродовать — чистое безумие!
Кали похлопала ее по руке:
— Полегче, сестренка. Ты сделала только то, что должна была сделать, и, честно говоря, этот приятель Рикки сам напрашивался на возмездие. Но, — она в замешательстве пожала плечами, — возможно, легкость здесь ни к чему, как ты считаешь?
— Ты сама убивала людей, — напряженно сказала Кэсси.
Девушка ожидала услышать в ответ обычную присказку водителя робота о разнице в схватке между людьми и убийстве машиной, когда увечье или смерть являются только неприятными издержками, просто побочным продуктом. Но Кали кивнула и подтвердила:
— Да, я убивала. И намерена убивать впредь. Я имею в виду, что никогда это не должно быть чересчур просто.
— Все, что я делаю, я делаю для блага полка.
— Разумеется. И приносишь «Кабальерос» реальную пользу. Все, у кого функционируют хотя бы три клеточки серого вещества, признают это. Да что там, даже Ковбой согласится со мной, правда, я не уверена, найдутся ли у него хотя бы три такие клеточки. Но хоть когда-нибудь задумайся, что ты делаешь с собой.
Кэсси упрямо тряхнула головой.
— Не понимаю, о чем ты. Кали улыбнулась грустно:
— Да, пока еще не понимаешь.
Она поднялась, гибко изогнулась, забирая спортивную сумку.
— Ладно, утром мы возвращаемся в спорткомплекс, чтобы сдать дежурство второму батальону. Надо бы немного поспать. Проводишь меня?
Кэсси кивнула. Она все еще чувствовала себя напряженно и настороженно после того, как почувствовала инквизиторские методы Макдугал. Но Кали, казалось, уже обо всем забыла.
Когда они направлялись к выходу, в бар вошел Арчи, репортер Федеративного Содружества с новым другом, отцом Бобом, самовольно назначившим себя офицером связи. При виде женщин лицо Вестина с тонкими аккуратными усиками просияло.
— Леди! — воскликнул он. — Какая приятная встреча!
— Потом, Арчи, — ответила Кали срывающимся от усталости голосом. — Мы собрались на боковую. — Она и Кэсси ушли. Лицо молодого человека приняло унылое выражение.
— Спасибо, что увела меня оттуда, — сказала Кэсси, когда они спускались коротким коридором к выходу. Кали покачала головой:
— Не понимаю, почему ты так упорно бегаешь от этого красавчика Арчи? Симпатичный парень, временами даже остроумный.
Реакция Кэсси больше напоминала судорогу, чем простой кивок.
— Он беспокоит меня.
— Я думаю, тебе не мешает расслабиться и немного пожить, дорогая. Ведь прошло немало времени с тех пор, как у тебя был парень, не так ли?
— Меня это не заботит, — отрывисто произнесла Кэсси.
— Возможно, — согласилась Кали. — Я бы не прочь встретиться с юным Арчи. Но похоже, он даже не помнит о моем существовании.
У Кэсси вырвался неразборчивый звук, когда они шагнули наружу, в бодрящую осеннюю ночь. С другой стороны Ямато доносились взрывы. Кэсси застыла, прислушиваясь к какофонии, затем удовлетворенно кивнула.
— Фейерверки, — произнесла она, направляясь к казармам. — Очередной уличный праздник в Содегарами, а не мятеж. Пока.
— Как тебе удается различить? — спросила Кали.
— Если услышишь стрельбу из автоматов, — сказала Кэсси, — можешь быть уверена, что это мятеж. Кали усмехнулась:
— Эти Драконы точно знают, как справлять праздники.
Первой по пути находилась комната Кэсси. Девушка отперла дверь и шагнула внутрь.
— Задержись на секунду, — попросила Кали, склонив голову над сумкой, в которой что-то искала. — У меня для тебя кое-что припасено.
Удивленная Кэсси ждала. Кали обернулась и всунула ей в руки что-то мягкое, пушистое и розовое.
— Подарок, — сказала блондинка.
Опустив глаза, Кэсси увидела, что держит в руках игрушечного зверька, формой напоминающего плюшевого медведя, широко и добродушно улыбающегося. Кэсси отскочила и собралась отбросить его прочь.
— Что с тобой, девочка? — спросила Кали. — Успокойся. Он тебя не укусит.
Кэсси все-таки бросила игрушку.
— Что это?
Кали подняла подарок и начала преувеличенно внимательно осматривать игрушку.
— Плюшевый медвежонок, — спокойно сказала она. — Не похоже, что кто-то подложил мне бомбу в сумку, когда я отвернулась.
— Забери его назад, — твердо сказала Кэсси. Кали отрицательно покачала головой:
— Очень жаль, но не могу. Это против правил. Отныне медвежонок твой. Сама с ним разбирайся.
Кэсси открыла рот и захлопнула, не сказав ни слова. Она чувствовала, что ее тело и сосуды, словно трубы, наполняются холодом, и вся она превращается в кусок льда.
— Ты не обязана благодарить меня, — добавила Кали. — Только береги его. — Она нагнулась, по-сестрински чмокнула Кэсси в щеку и зашагала к себе.
