Слова девушки, которую казнили вчера, натолкнули меня на мысль. Она ведь права — чипы и есть тот самый рычаг. Стоит их отключить, и у нас появится шанс создать нормальное общество. Нормальных людей с возможностью чувствовать, жить. Эта идея поселила надежду в моей душе. Не знаю, возможно ли реализовать это. Есть ли смысл подобных действий и вообще, кто бы мог провернуть подобное. Но мне просто необходимо поделиться этим с Итаном. Возможно, он сможет что-то придумать. Он ведь обещал.
Спустя три минуты появляется Эванс, и даже когда он просто подходит ближе, я уже ощущаю, притяжение.
— Как ты, моя хорошая?
Мгновенно все мысли путаются невнятным клубком, а необходимые слова испаряются, теряясь на глубинах сознания. Просто таю от этих слов, от бархатного голоса. И пока не растеряла остатки своих идей, стараюсь озвучить то, что так волнует.
— Я много думала. Что если та девушка права? Как ты думаешь, есть ли возможность как-то отключить чипы?
Настроение Эванса меняется. Он поджимает губы, отводя взгляд в сторону, и, чуть прищурившись, молчит. А после, когда я начинаю нервно ёрзать, всё-таки оборачивается, пронизывая меня взглядом. Проводит пальцами по волосам, откидывая несколько прядей со лба. И выдыхая, собирается с мыслями.
— Ты спрашивала, почему я вспылил вчера?
Мой взгляд цепляется за отметины на костяшках Эванса. И я киваю головой, ожидая ответа. И он продолжает:
— Я попросил тебя выполнить мои задания, а сам искал способы и варианты отключения чипов. Сам думал над этим. Ведь фактически мы можем разрушить все эти глупые устрои. Просто необходимо объединиться. Быть людьми в первую очередь, а не безумными дронами.
Внутри меня всё замерло от этих слов.
«Так вот что он искал вчера»
— Подожди, ты хотел отключить их?
— Да. Если бы я знал, как взломать компьютер, отключая программу, возможно можно было бы рискнуть. Я долго думал, после того разговора ночью, — Итан подходит ближе, касаясь кончикам пальцем моей талии, — и решил проверить все возможные варианты. Но ни один из них не подходит. Я просто зашёл в тупик, Эш.
Он прижимается своим лбом к моему, продолжая свой тихий рассказ, а я улавливаю каждое слово.
— У Ребут-сити мощная защита и множество антиблокеров. В программу не возможно зайти, не реально отключить либо как-то исправить. Единственный вариант — проникнуть в главный сервер. И я уверен, тебе не понравится то, что я скажу дальше. Но других вариантов просто нет. Я проверил все. Могу я задать тебе вопрос?
Всматриваюсь в его лицо и сразу киваю, не раздумывая. Я готова ответить на любой его вопрос.
— Задавай.
Он какое-то время смотрит в мои глаза, очерчивая подушечкой большого пальца узоры на моей щеке.
— Если ты будешь знать, что жертв не избежать, что обратно пути уже никогда не будет… и не факт, что у нас получится. Ты готова рискнуть?
Готова ли я рискнуть? Попробовать освободиться от всех этих оков контроля?
— Да.
Мне не надо много думать над этим. Я и так слишком часто размышляла на эту тему. Каждый день в Ребут-сити — как ходить по острию лезвия. Страх, что завтра может не настать, а любимого человека заберут в камеру утилизации. Что однажды в личном деле просто закончится лимит меток. Или кто-то узнает о нас с Эвансом, и тогда наше время сочтено. Это жёсткий свод законов, который противоречит природе человека. Даже если мы не станем рисковать, то исход предрешён.
В любом случае мы уже нарушили все мыслемые правила. Итан сокращает расстояние, так, что я ощущаю тепло его тела сквозь слои одежды. И обхватив моё лицо ладонями, смотрит в глаза. Когда он говорит, его дыхание касается моих приоткрытых губ, и я не могу уже ни о чем думать. Он спрашивает шёпотом:
— Ради чего? Какая твоя мотивация? Ради идеи? Свободы?
— Ради нас…
Отвечаю так же шепотом, и на мгновение он замирает. А после накрывает мои губы своими, жадно, словно это последний поцелуй. И гори весь мир, если мы не сможем быть вместе.
Итан отрывается от моих губ, быстро покрывая мои щеки, нос, подбородок маленькими поцелуями. Срывается окончательно, сильнее сжимая меня в объятиях.
— Моя… Ты моя, Эш.
Ощущаю, как быстро колотит сердце в его груди и как дрожит его дыхание. Когда он вновь возвращает взор своих небесных радужек на меня, в его глазах читается незримая уверенность.
— Ты сказала, что доверяешь мне. — поцелуй, выбивающий остатки почвы из-под ног. — Просто пообещай… — вновь касается меня губами, и я уже совершенно не понимаю ничего, лишь тянусь ему навстречу, — пообещай, что ты будешь верить мне, что бы не случилось.
Безумие заполняет нас. Кожу обжигает от каждого прикосновения. Конечно, я буду доверять ему. Всегда.
— Обещаю.
Эванс прижимает меня к себе, прикрывая глаза. И я хочу расствориться сейчас. Обвиваю его шею руками, зарываясь пальцами в волосы. Какое-то время мы стоим не разрывая объятий. Наслаждаясь поддержкой друг друга. Такой необходимой близостью. А спустя пару минут Итан начинает говорить. Не громко, медленно, стараясь донести суть.
— Если проникнуть на подстанцию в сервер и подорвать его, то есть вероятность, что программа чипов слетит. Электроснабжение всего города будет отключено на время. Пока дополнительные генераторы не начнут работу, — ощущаю, как он тщательно подбирает слова, сам взвешивая их, перед тем как произнести, — будет около пятнадцати минут, чтобы взломать центр управления.
Чувствую, как тарабанит сердце в грудной клетке. Это просто безумие. То, что предлагает Эванс, кажется нереальным и до ужаса опасным. На мгновение представляю взрыв, а после полную темноту, оплетающую каждый уголок города.
— Это… Других вариантов нет?
Он качает головой. А вдоль моего тела начинает расползаться липкое ощущение какого-то волнения. Прокручиваю слова Итана в голове, пытаясь понять, что пугает меня в его словах больше. Перспективы погибнуть настолько велики… Мысли формируются в цепочки, и до меня доходит осознание всего масштаба происходящего. Пульс зашкаливает, а во рту пересыхает. Кажется, я понимаю, к чему он ведёт. Отстраняюсь, вглядываясь в любимые черты лица.
— Подожди… Ты сказал, что питание будет отключено. Полностью, — он кивает, — это значит…
Эванс серьезен как никогда. Он неотрывно смотрит в мои глаза, подтверждая мои опасения.
— Все системы, выйдут из строя на время.
Понимание накрывает резко, и я оборачиваюсь в сторону лаборатории. Дыхание замирает от осознания. «Жертв не избежать»…
— Это значит инкубатор тоже?..
Не могу выдавить из себя последнее слово. Понимая, насколько страшно это прозвучит. Но мне и не нужно продолжать. Итан кивает, подтверждая страшное предположение. Отстраняюсь, и он позволяет мне освободиться от объятий, послушно убирая руки.
Понимание масштабов накрывает меня.
И мне просто необходимо осознать это.
Дыхание перекрывает, и я ощущаю, как снова стучит в висках. Руки дрожат, а ноги становяться ватными, и я выхожу из нашего укрытия, пересекая лабораторию. Останавливаюсь у прозрачного стекла, сквозь которое виднеются ровные ряды капсул. Больше двух тысяч инкубаторов, в которых теплится маленькая жизнь. Слёзы заволакивает пеленой, и я прижимаю ладонь ко рту в попытке сдержать всхлип нарастающей истерики.
Теперь, когда я осознаю все риски. Когда понимаю, как дорого стоит мнимая свобода. Тот неосязаемый призрачный шанс. В котором вероятность успеха очень мала. Готова ли я рискнуть?
Снова стать убийцей.
Ради… «нас»
23. Лаборатория
После смены я была словно в прострации. Долго думала над словами Итана и не могла уснуть практически до утра. В голове то и дело возникали образы крошечных детских тел, скрытых прозрачным куполом. Я до сих пор не отошла от того, что должна была отключать капсулы, а теперь на моих плечах и вовсе легло тяжкое бремя ответственности. То, что предложил Эванс — безумие. Шансы на хороший исход настолько мизерны, что здравый смысл бьет тревогу, пытаясь заставить меня одуматься. Ведь не факт, что сработает. Вдруг чипы не отключатся, а мы своими действиями уничтожим целое поколение? Вдруг уничтожим человечество?
