процесс можно назвать куда более романтичным словом «дуэль», но суть от этого не поменяется. Конечно, старик Хемингуэй уверял, что по-настоящему храбрым людям незачем драться на дуэли, но это постоянно делают многие трусы, чтобы уверить себя в собственной храбрости.
Однако где окажется тот мир, если мужчине запретят защищать свою честь? Впрочем, тут есть один нюанс. Это же Кирилл. Он не от мира сего. Ему многое можно простить.
Воронцов даже порадовался про себя вспыхнувшему в глазах Боброва интересу. Все-таки не совсем в науку ушел, а значит, есть шанс сделать из него человека, как неоднократно приговаривала Ольга. Впрочем, Матвей подозревал, что главное в этом процессе – не дать разгуляться фантазии шебутной девчонки. Кирилл – парень неплохой, а потому Воронцов для себя решил, что совсем уж делать человека из него Ольге не позволит. Нефиг. Этому городу нужны не только супергерои, но и нормальные адекватные люди! Хоть в каком-то количестве.
– А если серьезно? – продолжал канючить однокурсник, словив очень подозрительный взгляд «допрашиваемого».
– Ну-ка, – протянул Матвей самым задушевным голосом, на который был способен. – А теперь, друг мой, расскажи-ка мне, чего это в тебе такой интерес к моей личной жизни проснулся?..
Кирилл стушевался, но уже через несколько секунд, с каждой из которых взгляд Воронцова становился все холоднее, раскололся, как перезревший арбуз: с треском, удовольствием и брызнувшими слезами от сдерживаемого с огромным трудом смеха.
– Ox, – наконец пробормотал юный маг, вытирая слегка покрасневшие глаза. – Дурак ты, Кир… – Тут уж и Матвей воспользовался правом приятеля выговорить товарищу все, что думает, не особо считаясь с выражениями. – Ты золотую рыбку поймал, а сидишь и хнычешь, мол, что мне делать!
А история-то на самом деле комичная. Оказалось, что вся слава безбашенной наглухо девчонки не отменяет двух простых фактов:
а) Демидова действительно красива, а буквально брызжущая из нее энергия и задорнолукавая улыбка буквально походя разбила немало сердец;
б) род Демидовых очень богат, что интерес общества к одной из его наследниц подогревал до запредельных высот.
На какие только хитрости и даже прямое давление ни шли молодые отпрыски не только знатных родов, но и неблагородного сословия в надежде выловить хоть грамм информации, которая помогла бы им подобрать ключик к сердцу строптивой красавицы. Вплоть до угроз физической расправы, что слегка напрягло Матвея. Однако уже через несколько секунд он вновь смеялся над объяснениями Кирилла:
– Подходит ко мне барон Рыльский и с места в карьер: я, сударь, с вами стреляться желаю, так как вы стоите на пути моего счастья. – Парень на миг замолчал, смахивая с красного лица выступившую от сдавленного хохота слезинку. – Впрочем, имеете возможность дуэли избежать. Поможете мне Демидовой сердце завоевать?
Матвей с трудом сдержал громкий смех. Зная манеры и воспитание Рыльского…
– Что, так и спросил?
На то, чтобы собрать силы на ответ, у Кирилла ушло несколько секунд:
– Да нет, конечно, – просипел он севшим голосом. – Зажали меня около мужского туалета и потребовали в стиле: «Короче, мудак малахольный, ты же хочешь, чтобы у подружки твоей достойный кавалер был?! Ну так я он и есть. А ты мне в этом поможешь!»
– А ты что на это ответил? – уточнил чуть помрачневший Матвей, которому перспектива издевательств над однокурсником не понравилась от слова совсем.
– Я уточнил, правильно ли я понимаю, что тот хочет затащить Ольку в койку, да еще и деньжат на этом поиметь. Рыльский подтвердил. Ну и кто я такой, чтобы стоять на пути любящего сердца?
Матвей с интересом ждал продолжения.
– Раз человеку настолько невтерпеж, я решил дело не откладывать, а помочь человеку на месте. Он же от светлых «чуйств-с»! Предложил я ему помощь с объяснениями, тем более и Оля подошла как раз. Ну, я и выдал: «Оль, тут молодому человеку так трахаться хочется, что аж не может, и он очень рассчитывает, что ты ему в этом деле поможешь!»
Лицо Матвея приняло столь же насыщенный красный цвет, что и у его собеседника. Он прекрасно еще по ресторану Кареевых помнил, на что способна эта милая с виду девочка. Род основательно вложился в ее подготовку. И Матвею уже удалось в этом убедиться. Во время серии спаррингов. Должен же он был понимать, с кем именно ему предстоит работать? Демидова не возражала. Ей тоже интересно было. Примазался и вахмистр Калашников. Его вердикт был весьма лестен: «Очень неплохая подготовка. Опыта маловато, но ничего, это придет со временем!»
«М-да, навыки у девочки, конечно, интересные!» – вновь мысли Матвея свернули не туда, куда стоило бы лезть. Однако очень уж специфическая у Оли была подготовочка. И дело тут вовсе не в умении десятерых старым журнальчиком побивать. Речь идет о целом комплексе навыков, который скорее подходил бы представителю службы безопасности, чем сходящей с ума от скуки мажорке. Вся соль ситуации была в том, что подобный комплекс знаний и умений никак не сочетался с тем образом, что девушка старательно демонстрировала обществу. Тут уж, как говорится, либо крестик снимите, либо трусы наденьте.
Парень помотал головой, отгоняя от себя странные идеи. Вот еще мозг засорять! Придет время – все разъяснится. В крайнем случае, нет. Но и это не беда. В конце концов, он уже давно смирился, что всего на свете не узнать никогда, а поговорка «Многие знания рождают многие печали» действительно имеет право на существование.
– Не поверишь, Демидова даже в лице не изменилась, – возбужденно шептал Бобров. – Лишь уточнила: «Это все, чего он хочет?»
Воронцов уже вполне натурально хохотал. Хотя представления о приличиях еще позволяли ему слегка сдерживаться, но это до поры… Все-таки фантазия у него была очень неплохая, и сцену он себе ясно представлял во всех красках и богатстве нюансов.
– Я же честно ответил, что нет, мол, доплатить ему еще за такое счастье надобно!
Кирилл уже не столько рассказывал, сколько довольно хрюкал, прикрывая раскрасневшееся лицо ладонями. О да! Его понять вполне себе можно было. Вот Воронцов еще и доплатил бы, чтобы стать свидетелем этой сцены. Он очень надеялся, что кто-нибудь успел заснять ее на телефон и ему все-таки удастся ознакомиться хотя бы с записью. А если нет…Тогда у него есть возможность расспросить еще и Демидову. Отчего-то он был уверен, что ее рассказ будет не менее интересен, чем изложение Боброва. Тоже участник событий, как-никак!
– Садист!
– А то, – согласился рассказчик. – В общем, Ольга посмотрела на нашего резко побледневшего героя, да и позволила засадить… Себе позволила… Ему…. Между ног… Коленом…
На некоторое время история прервалась. На посмеяться. Нет, чисто теоретически парни должны
