— Вж-жух! Вж-жух! Цзяньк! — Несколько стрел впилось в землю вокруг девушки, одна ударилось о что-то металлическое.
— Вставайте! — Жанна рывком вздёрнула волшебницу на ноги.
— Да… идём. — Роза практически повисла на шее гвардейца, и ощутила под рукой что-то тёплое, липкое. Но думать было некогда — вдвоём они заковыляли к горам. На залп стражников ответил единственный хлопок арбалетной тетивы — фонарь, подсветивший Розу, вдруг мотнулся в сторону, устремил луч в небо. Должно быть, Литэль ранила управлявшего им солдата.
— Делайте это своё… фокус ваш любимый, — приказным тоном велела Жанна.
— Что? — сквозь стиснутые зубы прошипела студентка.
— Боль. Боль передавайте. Свою — мне.
— Но…
— Будете идти медленно — умрём обе.
Роза повиновалась. Простреленная нога всё равно слушалась плохо, но без всплесков боли от каждого шага бежать было в разы легче. Фонари всё ещё прощупывали округу лучами, стражники беспорядочно стреляли с холма, не рискуя спускаться в темноту, но их везение закончилось. Четверть часа спустя беглецы ввалились в лагерь за пригорком, где сходил с ума от беспокойства дон Марий. Жабка, чувствуя его тревогу, тоже не спала.
— Живы, слава Творцу! — воскликнул юноша, увидев напарниц и эрдосцев.
— Знакомства потом, за нами будет погоня, — отрезала Литэль, шедшая первой. — Дон, больше трёх пассажиров взять не сможете?
— Нет. — Взгляд рыцаря остановился на Жанне и Розе. — Синьора… Роза, что с тобой?!
— Потом, — оборвала его эльфийка. — Берите двух раненых и одного эрдосца. Двух других я поведу пешком. Со мной не пропадут, не волнуйтесь.
— Двух раненых? — не поняла Роза. Жанна усадила её возле погашенного костра, достала магический фонарик из кисета, и девушка увидела, что левая щека гвардейца залита кровью. Мочка левого уха Жанны исчезла, на скуле красовался глубокий длинный порез. — Жанна!
— Пустяк. Я не ношу серьги. — Воительница похлопала Розу по плечу. Достав из поясной сумки жгут, принялась перетягивать девушке пробитое стрелой бедро.
— Кто из вас троих главный? — повернулась к спасённым республиканцам Литэль.
— Я, — отозвался молодой господин Ирутава. — И как глава посольства я приказываю боярину Юрьеву лететь вперёд вместе с ранеными.
— Слушаюсь, господин, — проворчал явно недовольный бородач.
Роза прекратила отдавать боль Жанне, и в результате чуть не потеряла сознание, пока карабкалась на Жабку. Зато очутившись в привычном седле за спиной Мария, она сразу почувствовала себя уверенней.
— Летите на перевал, — напутствовала рыцаря леди-капитан. — Оставьте там раненых, вернитесь за нами к месту, где впервые нас высадили. Возле лесной дороги, помните? На перевале снова разделимся — вы везите раненых сразу в Трёхрогое, мы доберёмся своим ходом, или подождём караван снабжениях на одной из троп.
— Берегите себя, леди. — Марий хлопнул свою питомицу по шее. Жабка сорвалась с места, забила крыльями. Короткая пробежка — и драконица взмыла ввысь, навстречу бледнеющим звёздам. Над восточным краем горизонта занимался рассвет…
Глава 21
Следующие сутки Роза помнила плохо — потеря крови, стресс и недостаток сна образовали чудесную комбинацию. Высадив пассажиров на горном перевале, Марий улетел за группой Литэль. Спутники уложили юную волшебницу на одеяла, но та, поднявшись на локтях, велела дать ей нить с иглой и сумку для зелий.
— Тебе надо зашить порез на щеке и обработать ухо, — почти не заплетающимся языком сказала девушка Жанне. Гвардеец весь полёт прижимала к лицу кусок ткани, теперь пропитавшийся кровью насквозь. — Потом я… извлеку стрелу. Да… — Роза сглотнула. — Извлеку…
— В таком состоянии вы мне рот вместо раны зашьёте, — фыркнула воительница, присаживаясь рядом с подругой. — Сама справлюсь. Шить по мясу нас учили. Какого цвета фляга с сонным зельем?
Ровно на этом месте чёткие воспоминания Розы и заканчивались. Кажется, Жанна умело достала стрелу из бедра девушки, полила рану заживляющими и очищающими настоями, перевязала. Потом ученица некромага выпила снотворное и отключилась ещё прежде, чем оно подействовало. Очнулась Роза среди ночи, завёрнутая в два одеяла, под тёплым боком Жабки. Высвободив руку, она нашарила рядом очки, надела их. Оказалось, что они находятся у края каменистой террасы на горном склоне. За провалом ущелья виднелась зубчатая стена тянущегося параллельно хребта, над его пиками перемигивались серебристые звёзды. Зелёная драконица мерно дышала во сне, источая умиротворение, а рядом горел костерок, возле которого устроился на камне дон Марий. Юноша подбрасывал в пламя куски сухой колючки. Девушка прочистила горло, и Марий тут же оглянулся. Вскочив, бросился к ней.
— Ты как? Всё хорошо? — громким шёпотом поинтересовался рыцарь, опускаясь на колено и беря Розу за руку. Его ладони показались студентке очень холодными.
— Да… наверное. — Девушка наморщила лоб. Её тошнило, отчего-то ныли зубы, все разом, но пробитая стрелой нога ощущалась скорее онемевшей. Видимо, Жанна залила в рану многовато лечебных настоев. Что поделать, объяснить ей верную дозировку Роза тогда не могла. — Где… где все?
— За Жабкой, — улыбнулся юноша. — По другую сторону, спят. Этот бок весь отдали тебе. Хочешь пить?
— Да. Пожалуй.
Рыцарь дал ей фляжку, и девушка отпила пару глотков. Втянув воздух носом, крепко зажмурилась.
— Что такое? — поинтересовался Марий, забирая флягу. — Вода протухла?
— Нет. — Роза качнула головой. Спросила: — Ты волновался за меня?
— Конечно. Мы все переживали.
— Угу. Но ты… ты боялся? Что я не вернусь? — Прозвучало очень глупо, но полусонной, одурманенной собственными зельями Розе вопрос казался невероятно важным.
— Да, — без раздумий отозвался рыцарь. — Очень боялся. Если б я знал, что ты одна полезешь под холм, то…
— Не пустил бы меня? — студентка открыла глаза.
— Тебя не пустишь. — Марий знакомо куснул губу. Подумав, ответил: — Не знаю, что делал бы.
— Мылом бы натёрся и следом в шахту полез? — предположила Роза.
— Да, — серьёзно согласился юноша. — Вот так бы и сделал.
Волшебница освободила из-под одеял вторую руку и обняла Мария за шею. Сказала, глядя ему в глаза:
— Если я тебя первая поцелую, будет совсем неприлично. Целуй.
— Э-э… — Мучительную секунду девушке казалось, что рыцарь сделает какую-нибудь глупость. Вежливо откажется или переспросит. Но после краткой заминки он наклонился вперёд. Губы его оказались такими же холодными, как руки. Розу это не огорчило.
— Первый раз целуешься, — прошептала она, откидываясь на одеяла. Голова кружилась всё сильнее.
— А ты нет, что ли? — снова улыбнулся Марий.
— Нет, конечно… — Девушка улыбнулась в ответ. — Была одна эльфийка в Академии…
— Что? — опешил рыцарь. Но Роза уже провалилась в глубокий сон без сновидений — так и не закончив фразу.
Остаток перелёта прошёл спокойно. На следующем привале Роза сумела немного поговорить с их новым попутчиком. Как она сразу и поняла, боярин Гендзи Юрьев был вирийцем. Народ Вирии некогда подчинили прибывшие из-за моря предки эрдосцев, но так как сами завоеватели жили на островах, сородичи боярина сохранили свои обычаи и традиции. Только у знати вошло в моду брать эрдосские имена.
— Дома меня иначе зовут, но на службе канцлеру я Гендзи, — щерился довольной ухмылкой бородач, пока Марий делил их скромные припасы поровну. Охотиться стало некому, и ужинали путники сухарями, запивая горячей водой. — Подумал бы кто — из плена у иолийцев, которые служат не Иолии, меня вытащит иолийка, которая не бывала в Иолии.
Боярин держался так, словно его и не пытали несколько дней кряду. Он охотно помогал обустраивать лагерь и возился с Розой, пока другие были заняты — хотя большую часть забот о раненой взяла на себя Жанна. Студентка в свою очередь занялась ранами гвардейца. Пока воительница меняла Розе повязку, та промывала целебными растворами ухо подруги. Шрам на щеке обещал зажить быстро, оставив после себя небольшую отметину, но срезанную стрелой мочку уха вернуть не смог бы и королевский целитель.
