Как ни странно, Варфоломей не уехал, несмотря на уничтоженную оранжерею. Он сначала приставал ко всем встречным и хвастался своей садовничьей запасливостью, а потом сбежал под купол с пустыней: оказалось, что там скрывается оазис, замаскированный среди песков и камня, – у деревьев были листья волшебного серо-золотистого цвета.
– Миссия проваливается, – поежилась Ника. – Но мы же не могли их задержать?
– Не могли, – подтвердила Варя, а затем тряхнула головой. – Но архитектор-то остался и продолжает строить планы.
– Ага, бодрится. Называет это большим тестом аварийной системы.
– Я бы за такие тесты отрывал уши, – я неслышно подкрался сзади еще на середине их разговора с отбывающими.
– Что, прогуляться решил? – улыбнулись Вареники. – Оторвать пару ушей?
– Проверяю, хорошо ли высушили улицы.
– И как?
– Нигде лап не замочил, – я зевнул. – Пойдемте спать, а? Утро вечера мудренее.
– А без нас что, никак?
– Без сказки на ночь не засыпаешь?
– Думаю, что из-за последних событий нам лучше держаться вместе. Хотя бы ночью.
На самом деле я опасался оставаться один на один со спящим командиром – пульт был успешно перепрограммирован на «совсем здоров», и ожоги с лица Макса исчезли, но взамен появилась хитро-злобная ухмылка, какая часто мелькала при нашем первом знакомстве на Базе. Я даже подумывал, не вернуть ли все обратно, – кто знает, каким будет Макс завтрашний… Вдруг он опять начнет задирать и дразнить кота?
Еще я подозревал, что в понятие «совсем здоров» включено обнуление взаимных обид, больших и маленьких, и подумал – почему бы не проверить эту версию на сестрах, когда они заснут? А потом, если все пройдет хорошо, возможно, даже применить пульт на себя.
Этическая сторона экспериментов над людьми не смущала меня, но я все-таки решил погодить с этим делом. Сами еще запросят, когда увидят, какие чудеса получаются, не в пример этой хваленой магии, которая пока ничего полезного не сделала.
Однако поспать все-таки было надо. Хотя бы для того, чтобы как следует переварить опыт, накопленный за этот трудный день. Недаром говорят – утро вечера мудренее.
Обсуждать глобальный и насущный вопрос «Что делать дальше?» мы решили в рощице, что росла в «пустынном» секторе. Она оказалась вообще не затронута потопом. Вареников такая перспектива – оказаться на «свежем» воздухе, вне стен и узких улиц, – вдохновляла в принципе, да и я настоял из-за того, что на открытой местности всегда можно увидеть, если вода внезапно начнет прибывать. К тому же оказаться снова в запертом помещении в тот момент, когда начинает затапливать, я был не готов. Древнейший инстинкт велел в подобных случаях лезть на деревья, затем, если не помогает, перебираться на те, которые повыше. И только в самых невероятных случаях, когда макушки самых внушительных стволов сравняются с водой, – плыть, как бы ни было это отвратительно.
Конечно, в комнате или доме можно взбираться на чердаки, но все-таки это не то. Да и выходы на крыши, например, тоже имеются далеко не во всех помещениях. И что тогда? Пытаться выбраться через окно, борясь с потоком вливающейся воды? Или, быть может, изо всех сил стараться открыть дверь, которая, как назло, отпирается наружу, а не внутрь, а значит, под водой ее открыть практически нереально, тем более кошачьими лапами.
Но бояться стыдно, поэтому, несмотря на приведенные выше размышления, остальным пришлось объяснить, что так будет проще «закрыть периметр от прослушки». Веерное перекрытие гаджетами, предупреждение о направлении лучей и прочее. Ну, и никаких подозрений, опять же. Ведь стоит запереться в одной комнате, чтобы тайно поговорить, обязательно найдется тот, кто захочет подслушать!
Макс сначала был единственным против идеи «совещания на природе», но едва опробовав, как пахнет зеленью и пружинит под ногами травяной ковер, он довольно растянулся на нем, сорвал травинку и принялся посасывать ее уголком рта.
– Ну как, есть идеи? – спросил он, зевая.
Нам всем удалось подремать несколько часов, но полноценного отдыха это заменить не могло. После стресса нужно несколько дней спокойного сна. А то и недель. Однако времени было в обрез. Скрытая до сих пор угроза заставляла соображать быстро. Если гремлины устраивали всего-то мелкие пакости и забавные диверсии, то первое же серьезное нападение того, кто заказывал «кровную месть», принесло огромные разрушения.
– Нет идей, – Макс вновь зевнул, да так заразительно, что его порыв поддержали все. – Тогда остается обратиться к тому, кто у нас является специалистом по планированию особо важных операций.
– Кому это?
– Где ты такого нашел?
– Архитектор, что ли?
– Или кто-то из ученых?
Я открыл было рот, но тут же осекся. Меня мучила законная ревность. После всего того, что я организовал, после поимки гремлинов… им еще нужен какой-то специалист?
Злоба настолько затопила сознание, что я не сразу сообразил: Варя с Никой уже с минуту как притихли и смотрят только на меня. Да и Макс уже не на спине лежит, а перекатился на живот, оперся на локти и подозрительно улыбается.
– Яков, – начал он проникновенным тоном, чем-то напомнившим интонации дворовых котов, которые заговаривали друг другу зубы перед дракой. – А может быть, в твоем рюкзачке есть какие-нибудь устройства, которые нам помогут? А в твоей голове наверняка уже родился какой-то план, разве нет? Ведь только ты можешь спасти город от надвигающейся воды…
– Ну-у-у-у, я не знаю, – протянул я и посмотрел на сестер.
Вареники синхронно кивнули и состроили такие умилительные рожицы, что можно было, наверное, и засмеяться, вот только у меня что-то внутри засвербело, а в голове застыло только одно – вода.
И не просто вода, а надвигающаяся.
Со всех сторон.
И никуда не скрыться.
Или…
– У меня есть план, – едва я начал говорить, как все остальные посмотрели на меня еще пристальней, хотя и так было ощущение, что они сейчас взглядами дыру просверлят. – Мы грузимся на лодку и отправляемся на берег. Или даже нет – сразу на Базу. Вот берем прямо сейчас и ка-а-ак стартанем обратно. Встречаем дядю профессора, докладываем о поимке гремлинов, предъявляем их и… вам не нравится, да?
В принципе, лица остальных поскучнели еще на моменте упоминания лодки. Но, во-первых, я не сразу это заметил, а во-вторых – сила инерции была велика.
– Котик-трусишка, – фыркнула Ника. – Мы же вчера обо все договорились!
