шанса».
На его плечо легла рука. У Чаффа перехватило дыхание. Обернувшись, он увидел Йоду, весело смотревшего на него. Йода схватился за Чаффа, и они прыгнули в лифт; в тот же миг очередь стрелок прошила стену, возле которой они стояли.
«Последний шанс» зажег огни, и глубоко в его двигателях начал нарастать басовитый гул. Корабль поехал по полу ангара, набирая скорость, и с оглушительным грохотом продырявил металлическую стену станции. «Последний шанс» прорвался через брешь и вылетел наружу в брызгах транспаристали, изоляции и искрящих проводов. Включились маневровые двигатели, и корабль стал разгоняться, отворачивая от станции.
Взрывной декомпрессией из ангара высосало весь воздух вместе с креслами, бумагами, инструментами, мелкими космолетами и – самое главное – четырьмя дроидами-убийцами, которых вышвырнуло в черную пустоту космоса. Воющий ветер чуть не вырвал Чаффа из шахты лифта, но рука мастера Йоды удержала его. В шахте оставался «карман» с воздухом, удерживаемый волей джедая.
Далеко в пространстве дроиды кувыркались, уплывая все дальше и дальше, и вскоре их хаотичные выстрелы превратились в далекие мерцающие огоньки.
Йода повернулся к Чаффу.
– Спасибо, – сказал он.
* * *
На лестнице между главным залом и зоной общепита металлическая рука дроида-убийцы сжимала горло Лазутчика. Она почувствовала, как затрещали позвонки: дроид медленно поднял ее в воздух, держа за шею. Уи смотрел на нее во все глаза. Два остальных дроида валялись возле него, порубленные на куски.
– Положи оружие, – приказал дроид Уи.
– Не делай этого, – прохрипела Лазутчик. – Моя жизнь не сто…
Пальцы дроида сжались чуть-чуть сильнее, лишив ее возможности говорить. Лазутчик едва могла дышать. По многолетнему опыту шейных захватов она определила, что потеряет сознание через тридцать секунд. Конечно, если дроид не решит сдавить ее горло один раз, но сильно; тогда она умрет сразу.
Уи оценивал ситуацию. Он даже дышал тяжело, что было в новинку. В конце концов он коротко кивнул, и клинок его меча погас.
– Причинишь ей вред… и я тебя демонтирую.
– Это неважно, – ответил дроид своим монотонным голосом. – Важно лишь задание. Ты не должен препятствовать выполнению задания.
Вокруг поля зрения Лазутчика появилась черная кромка. Она изо всех сил пыталась не терять сознания. Дроид стоял на лестнице боком, с механической легкостью держа ее на некотором расстоянии – явно предостерегая Уи, который остановился пятью ступеньками ниже.
На виске дроида виднелось что-то непонятное. Лазутчик моргнула и с усилием сфокусировала взгляд. Да, действительно: прямо на виске дроида светилось красное пятнышко, похожее на отражение луча светового стержня. Странно.
– Какие-то проблемы? – спросил Фиделис, торопливо спускаясь по лестнице.
– Любое препятствование выполнению задания приведет к ликвидации этой единицы, – заявил дроид, для убедительности еще раз сдавив горло Лазутчика. Та придушенно пискнула.
Фиделис медленно приблизился.
– Девчонка меня не интересует. Я служу только хозяину Малро, который позади тебя. Кажется, ты и твои товарищи хотели применить к нему насилие.
– Он пытался воспрепятствовать выполнению задания, – ответил дроид. Похоже, он не замечал маленького красного пятнышка, что светилось у него на лбу. – Любой, кто препятствует выполнению задания, должен быть подавлен. Отойди, или ты тоже будешь демонтирован.
– Ты не очень любезен, – сказал Фиделис. Он выбросил вперед руку, воткнул пальцы в глазницы дроида-убийцы и оторвал ему голову.
В то же мгновение вспыхнул зеленый клинок Уи, и Лазутчик упала на ступеньки: отсеченная рука дроида-убийцы продолжала сжимать ее шею. В полуметре от своего лица она увидела, как провода и сочленения обрубка пытаются стянуть хватку, чтобы раздавить ее горло.
Безголовая, безрукая машина зашаталась.
– Пожалуй, да, – закончил Фиделис. Личный киберслуга сунул руку в шейное сцепление дроида-убийцы и вытащил внутренности дроида вместе с волочащимися трубками и проводами, словно пульсирующее сердце из тела жертвы. Фиделис сжал руку в кулак и с той же сокрушительной силой, которая стерла в порошок оружие майора БПОИ, спрессовал внутренности дроида в блестящий комок величиной не больше кубика рафинада.
Дроид повалился на ступеньки, как кусок металлолома.
– Дешевые громилы, – фыркнул Фиделис. – Жалкие уродцы.
Уи уставился на своего слугу.
– Кто ты… что ты?
– Ваш личный киберслуга, господин.
– Эм-м… помоги, а? – просипела Лазутчик. Уи перестал таращиться на дроида и Силой разжал металлические пальцы, сжимавшие ее горло.
Лазутчик втянула в себя столько воздуха, сколько могла. Спертый, металлический, переработанный, этот воздух показался ей слаще океанского бриза. Она поглядела на дроидные обломки, что валялись на лестнице. Уи довольно ловко поработал мечом, пока она падала и пыталась оторвать от горла металлические руки.
– Благодарю за спасение, прекрасный принц.
Уи ухмыльнулся. «А у него довольно симпатичное лицо, когда он не пытается быть Невозмутимым Несмотря Ни На Что», – решила Лазутчик. Уи схватил ее за руку и помог подняться на ноги.
– Часть каждодневной работы, принцесса.
С высоты лестницы они посмотрели вниз, на зал ожидания. Маленького R2, в котором прятался мастер Йода, нигде не наблюдалось. Пол зала усеивали детали дроидов. Феррокерамические плиты были покрыты зазубринами и подпалинами. Вокруг Макс Лим они были забрызганы кровью. Несколько замешкавшихся финдианцев пытались уползти в укрытие. Вдалеке звенела сигнализация. Снизу, со стороны ангара, донесся приглушенный грохот.
У Джея и Макс дела шли неважно. Мастер Лим пыталась подняться на ноги, но даже на таком расстоянии по ее неуверенным, хаотичным движениям было видно, что она лишь ценой больших усилий остается в сознании. Тридцатью метрами дальше Джей Марук вел яростный бой с Асажж Вентресс, его меч небесно-голубого цвета противостоял двум ее кроваво-красным лезвиям. Асажж одолевала.
Уи и Лазутчик испуганно переглянулись.
– Идем! – сказала Лазутчик.
* * *
Оглохший Джей Марук слышал только смутный белый шум, который становился все тише и тише, пока не превратился в слабый шорох – звук текущей под кожей крови.
Никогда в жизни ему не приходилось так сражаться. Дроиды были просто для разогрева, для разминки, за которую он заплатил чашкой крови и некоторой потерей подвижности правой ноги из-за засевшей в бедре стрелки.
На протяжении одиннадцати с половиной недель, прошедших со времени первого столкновения с Вентресс, Джей снова и снова мысленно возвращался к той встрече, фиксируя каждую свою ошибку, анализируя каждую подробность той яростной схватки, какую только мог вспомнить. По возвращении на Корусант он пришел к выводу, что недооценил тогда Асажж. В первые секунды боя он пытался ее разоружить; к тому времени, когда он осознал ошибку, она перехватила инициативу и неумолимо теснила его. Джей парировал ее удары все более хаотично, и в конце концов слишком размашистые движения сказались на его защите и равновесии.
Он десятки раз обдумывал матч-реванш – прикидывал, с какой стойки лучше начать, какие приемы могут принести успех, на какой из собственных сильных сторон стоит
