указав на компанию «небожителей», уже успевших познакомиться друг с другом и неодобрительно поглядывавших на веселящихся одноклассников. — Эти еще не поняли, что правила в Классах устанавливают именно они. Скоро догадаются. Или старшие подскажут. И вот тогда все это прекратится. Молодые «небожители» будут копировать атмосферу, что впитали на этажах. Большинство будет подчиняться. Кое-кто даже попытается копировать, ухватившись за внешние проявления, без какого-либо понимания сути.
— Да, — согласился Волконский, хмыкнув.
«Детишки» как раз принялись делиться на команды для игры «флаг на себя».
— Матвей Александрович, — необычайно серьезно произнес клановец. — Пока у нас нет возможности поправить друг другу физиономии…
Воронцов… Расхохотался, заставив очень многих обернуться в сторону беседующих товарищей. Он лишь недавно понял, насколько весело выбивать окружающих из колеи нетипичным поведением, и теперь пользовался новыми возможностями время от времени.
— Ну-ну, продолжай, Павел Анатольевич! — подбодрил он.
— Не желаете ли вы размяться?
В этот раз хохот графского сына был слышен куда дальше. Во всяком случае, многие обернулись на смех. Во многих взглядах читался тщательно скрываемый интерес.
— А почему бы и нет! — решил он.
— Тогда пошли, — предложил клановец и куда громче крикнул. — Эй, молодежь! А для нас место найдется⁈
Естественно, двум «старшим» никто не отказал. А «небожители», родовые гербы Волконских и Воронцовых считавшие на раз, немного ошалели от такого поворота, но… тоже решили присоединиться к игре.
А отчего бы и нет, в конце концов?
Раз уж Воронцов и Волконский спокойно сбрасывают пиджаки и закатывают рукава форменных белых рубашек, то и им не зазорно!
* * *
— Да что же это⁈ — воскликнула негромко Юсупова.
В ее картине мира никак не могли уместиться Волконский и Воронцов, чеканящие мяч.
Чуть раздраженная Светлана, к которой «Уралочка» прицепилась не хуже банного листа к известному месту, улыбнулась.
— Кажется, это «флаг», — ровно заметила девушка, узнав популярную среди детей игру.
Нет, самой ей играть не доводилось. И даже видеть вживую — тоже. Однако в детских фильмах и постановках она упоминалась довольно часто. Конечно, у клановки было не так много времени на просмотр художественных передач и постановок… Однако в ее обязательном учебном курсе «история кино» и «литература» значились в обязательном порядке. Широкий кругозор при ее специальности был жизненно необходим.
— Т-ты… серьезно⁈ — распахнула глазки «уралочка» в непритворном ужасе.
Как же!.. Ее «будущий муж» у всех на глазах роняет престиж «будущей семьи». Такого допустить было никак нельзя!
— Ага, — коротко кивнула собеседница. — Как считаешь, кто посмеет предъявить Воронцову и Волконскому за умаление клановой чести разом?
Юсупова задумалась. Посему выходило, что гипотетический «предъявляльщик» психом должен быть на всю голову. Заиметь ТАКИХ врагов разом — это путь не к самой счастливой и долгой жизни.
Света негромко рассмеялась. И, поймав недоумевающий взгляд «Уралочки», кивнула в сторону поляны.
— Как… как это возможно⁈ — выдохнула та негромко.
Это действительно не укладывалась в голове, но… к играющим начали присоединяться и другие однокашники. Вот мелькнула мощная фигура Голицына (выпускника, на секундочку!), скинул пиджак Скуратов, вышли в центр сразу трое представителей Трубиных…
Светлана хотела бы ответить. Но не стала. «Уралочка» явно восприняла бы ответ за издевательство. И звучал бы он: «Ну вот так вот!».
— Но… это же… — попыталась выдать хоть что-то осмысленное Виктория.
Не привыкла, бедняжка, к выходкам Павла еще. Волконская негромко хихикнула, постаравшись сделать так, чтобы этого никто не заметил. Просто представилась ей на миг «принцесса» на кухне Фила! Вот где впечатлений бы кое-кому на три жизни хватило бы!
— О, я тебя понимаю, — коротко кивнула Светлана, прекрасно помнившая сколько ей за последнее время пришлось пережить вот таких вот «инсайтов». — Пошли, посмотрим? Заодно за наших поболеем!
— Побо… что? — не совсем поняла «принцесса».
Нет, со спортом Юсупова дружила. И очень даже. В ее Семье считали искренне придерживались правила «в здоровом теле здоровый дух». Девушка даже видела мельком спортивные передачи, где толпа на трибунах яростно поддерживала кумиров. Но вот представить такую картину в Классах… Нет, это было выше ее сил и понимания.
— Волконский, рви их! — послышался радостный клич.
Кошкина решила поддержать своего молодого человека не слишком заботясь о том, как это воспримут другие. Тем более, у нее и самой за спиной стояла довольно плотная «группа поддержки». К такой не вдруг и какой-нибудь родовитый подступится нахрапом.
— Воронцов — чемпион! — тут же откликнулся хор из трех голосов с другого конца поля.
— Пожарские, огонь! — завопили третьи.
— Но это же… — обернулась к Ледяной королеве Юсупова.
Та дослушивать не стала. Лишь поднесла «рупором» руки к губам.
— Паша, жги! — разнесся над полянкой ее чистый и сильный голос.
Брат услышал. Даже обернулся на миг и показал какой-то знак, заставивший его сестру негромко рассмеяться.
Удивленных лиц прибавилось. Ледяная королева… может быть живой⁈ Это новость!
— Так, я пошла! — сообщила Волконская приняв твердое решение хорошенько повеселиться.
— Подожди, Света, — неожиданно чуть хрипло попросила Вика.
Клановка не смогла бы сказать после, что именно в голосе «уралочки» заставило ее проглотить уже готовые сорваться с языка пожелания… ну, скажем, хорошего дня, и остановиться.
— Я слушаю, — коротко выдала она.
— Я отправила запрос Павлу на встречу в рамках гостевого визита…
— Ох ты ж…
С какой-то грустью и жалостью выдала девушка, добавив такое, что Юсупова, за отсутствием свидетелей, твердо решило, что ей все послышалось и… вообще ни к ней относится. В противном случае, она должна была бы вызвать собеседницу на дуэль. И что-то ей подсказывало, что прямого противостояния она не вывезет.
— В гости, значит, собралась, да? — особой злости в голосе Светланы не было.
Зато чуткое ухо Виктории услышало еще более неприятные обертоны в интонации собеседника. Сама она стала бы говорить таким тоном лишь с душевно больным человеком, например. Или круглым идиотом.
— Я… да, — несколько неуверенно подтвердила девушка.
— Вот что тебе такого ужасного мой брат сделал, что ты стремишься всеми силами ему жизнь испоганить, а?
Сказано это было с какой-то странной жалостью, отчего Вика почувствовала себя еще хуже.
— Я не понимаю, в чем именно сложность? — нейтрально выдала «уралочка».
Признавать свою ошибку ей не хотелось. Тем более, она до сих пор так и не поняла, в чем именно она состояла.
— Виктория Львовна, —
