— Спасаете? — голос сержанта резко преисполнился сарказма. — Продавая их инопланетянам?!
— Это вы им продались, твари!
— Мы как раз не продались, а вот вы в эту ловушку вляпались двумя ногами, — сержант остановился. — А, вас не посвятили в эту часть, генерал Толлини, ну надо же. Заговор внутри заговора, прямо по учебнику, как только Лев вас проморгал, а?!
— Ты что несешь?! Тебе не уйти от правды, не замылить ее!
Сержант молчал, сердито выдыхая дым. Роман опять ощущал себя лишним, не понимая половины спора и ощущая острую потребность в хоть каких-то доказательствах, помимо слов. Зачем вообще сержант занимался этим словоблудием, если ему убить человека было, что высморкаться?
— Материнские планеты цивилизаций нельзя брать силой, если вы не знали, генерал, а вы не знали, потому что вам не показали секретный отчет, составленный нашей группой, после возвращения из космоса и якобы переговоров, шесть лет назад, — сообщил сержант, подходя ближе к генералу Аванте. — Но вот если правительство этой планеты, самостоятельно, добровольно, без принуждения, пригласит добрых и милых инопланетян, то те радостно включат их в свой союз и начнут доить, меняя блага своих цивилизаций, дешевые и яркие, на ресурсы этой юной и наивной цивилизации, как запасы недр, так и на людские ресурсы.
— Ты врешь!
— И ваши подельники, генерал, там, в Риме — уже пригласили инопланетян сюда или пригласят их в ближайшее время! Вы продали людей в рабство, вы!
Глава 14
Генерал аж отшатнулся, чуть не свалился с кресла от такого напора.
— Я вижу, вы не знали, генерал, но еще не поздно все исправить! — горячо говорил сержант. — Отдайте приказы, спасите остатки частей, попавшие под обстрел, и срочно выдвигайте войска в Рим! Обратитесь с призывом, там, в Риме, идет братоубийственная война, которую нужно немедленно прекратить! Остановить заговорщиков, пока не прозвучало призыва!
— Тьфу! — генерал не доплюнул, но исключительно потому, что сержант молниеносно сдвинулся. — Сдать своих товарищей, тварь? Не дождешься! Вижу, вижу, как вы промывали мозги молодым, гниды, ах, какая убедительная сказочка, что мои боевые товарищи сдадут всех! Нет уж, мы всего лишь проведем очистку, как провел ее ваш обожаемый Лев во Второй Волне!
— Он провел ее, чтобы спасти Федерацию!
— И мы спасем ее тоже! Только в этот раз от самого Льва!
Кулаки Романа невольно сжались, но он вспомнил предупреждение сержанта, не стал подходить ближе. Да и наручники, как он мог забыть о них? Генерал, так и сидевший не связанный, точно схватил бы Романа… что, он воспользовался бы человеком… нет, он и так привык посылать людей на смерть, он же офицер, генерал. Мысли Романа путались все сильнее, голова болела, хотелось кричать, выплескивая из себя все чужеродное, гадкое, тварское и инопланетное.
Зачем он вообще покинул училище раньше срока?
— И вас, жадные вы твари! Устраним всех тех, кому вы промыли мозги и победим тварей, не затягивая!
— Идиоты! — чуть не крикнул сержант, похоже, все-таки выведенный из себя. — Там, в джунглях, растет новый Сверхмозг, а вы расстреливаете своих же! Твари вырвутся на свободу, подготовятся и все пойдет по новой!
— Это ваши выдумки, дезинформация, вброшенная, чтобы удержать еще власть, еще промыть мозги части армии, так как вам не хватало сил для захвата власти!
— Тьфу, идиоты, да захоти мы захватить власть, уже к вечеру она была бы нашей!
— Ага, признаешься!
— Вы дурак, генерал! — в голосе сержанта теперь слышалось сочувствие. — Если бы не ваш идиотский заговор, который мы проморгали в силу идиотизма заговора, твари уже были бы уничтожены! Теперь же все, инопланетяне будут хозяйничать здесь, кого вы там позвали, друньдау? Ортиков? Или каких-то еще совсем уж нищих, судя по сборной солянке наемников? Хотя нет, нищие не осилили бы арэлгов и боевых дроидов.
— Это ты дурак, майор! Несешь какую-то чушь, объевшись инопланетных грибов!
— Да, вас же не посвятили, — сердито выдохнул сержант. — Какая еще дезинформация? Сверхмозг растет, это не шутки! Вполне возможно, что…
Он оборвал сам себя на полуслове, впился взглядом в генерала и тот посмотрел сердито в ответ. Романа переводил взгляд с одного на другого, покачиваясь в такт мешанине мыслей в голове. Желание застрелить их обоих становилось все сильнее и сильнее.
— Это был очень, очень ловкий ход, — процедил сквозь зубы генерал, — свалить все на псиоников, выбить их с доски, а самим сохранить часть, исключительно для себя. Тайно мыть мозги, воздействовать, под рассказы, как Лев якобы спас всех в конце Третьей волны от воздействия псиоников. Расстрелять часть Совета, объявив их предателями, чтобы провести своих людей, а затем тянуть, тянуть тварей за хвост, готовя захват власти!
— А, так вот на чем вас подловили, генерал, — весь накал страсти в речах сержанта исчез, — вот уж не подумал бы. Верить в такую конспирологию? Хотя да, конечно, факты вперемешку с ложью, вот та смесь, которую не победить вообще никак.
— Ты зря стараешься!
— Генерал, вас обманули! Слышите, вы?! Обманули! Обвели вокруг пальца! Использовали, как ребенка! Вы убили, приказали убить десятки тысяч людей, чтобы там, в Риме, ваши подельники взяли власть, а вас пустили в расход! Обвинили в преступных приказах, настоящих приказах по расстрелу целых частей, за которые вас самого расстреляют после короткого суда длиной в две минуты!
— Ты зря стараешься, тварь!
— Еще не поздно, генерал Толлини! Вы еще можете очистить свое имя! Спасти всех людей! Вас обманули, я подтвержу это под любой присягой, на любом детекторе лжи!
— Ты обманываешь детекторы, лживая тварь, я видел это своими глазами!
— Отдайте приказ, генерал, прекратите стрельбу по своим, сосредоточьтесь на тварях и прикажите послать войска в Рим! Немедленно! Скорейшим образом, нужно выслать десант, подкрепления тем, кто бьется там!
Сержант замер, впившись взглядом в генерала, и затем отшатнулся. Лицо сержанта, смуглое и непроницаемое, теперь побелело и было искажено откровенным ужасом.
— Уже отправили?!! Нет, еще не отправили, только отдали приказ на сборы и выдвижение!
Генерал неожиданно захохотал, злобно и громко.
— Что, не вышло по-твоему, тварь, да?! Не вышло?! Выкуси!
— Не вышло по-хорошему, вы хотели сказать, генерал Толлини? — оскалился сержант. — Значит, выйдет по-плохому, не так ли? Роман, можешь отвернуться.
В руке его уже порхал нож, невесомо летал между пальцев.
— Вот ты и показал свое истинное лицо, тварь! — воскликнул генерал. — Смотри, лейтенант, смотри на этих учеников Льва! Он собрался пытать боевого генерала!
— Отдавшего приказ расстрелять тебя, Роман, тебя и твоих подчиненных и сослуживцев.
Удар снизу и под дых, на мгновение у Романа перехватило дыхание. Старшина и рядовые! Бахрам! Но самое главное — Хадиша! Почему Роман не спас ее? Жизнь бы отдал, сердце из груди бы вырвал, чтобы она оказалась под тем щитом силового поля с сержантом. Да, сержант спас бы ее потом, вытащил, как тащил самого Романа. Пускай у них бы там состоялся полевой роман, неважно, главное, что Хадиша выжила бы, продолжила сражаться против тварей.
Продолжила слушаться приказов генерала Толлини?
— Он отдал приказ?
Сержант лишь искривил губы и кивнул, генерал не спешил все отрицать.
— Взрежь его, — сказал Роман, словно изрыгая комок злости из себя. — За всех убитых по его приказу!
А потом взрежь себя, добавил бы Роман, но не стал, так как знал, что сержант такого не сделает. Роман и сам убил двоих, но эту мысль он пока отодвинул в угол. Наказать себя он еще успеет, когда вся эта свистопляска стихнет. Если самого Романа к тому времени не убьют, что было весьма вероятно, вечно спасать его сержант точно не сможет, а смерть так и ходила за ним по пятам.
— Я не смог достучаться до тебя, лейтенант, — выдохнул генерал, — но однажды, придет момент, и ты вспомнишь этот разговор и пожалеешь, что не пришел мне на выручку!
