численность личного состава упадёт ниже критического уровня. Но точных данных пока у нас нет.
— А что «Ахмат»?
— Не могу сказать. Есть у горцев привычка состояние дел приукрашивать. Разбираемся. Может, там действительно лучше, чем можно ожидать исходя из общей ситуации. С другой стороны, численность местного населения на этих территориях упала просто катастрофически. Особенно, в местах скученного проживания. Хотя наши разведывательные дроны показывают, что даже в горах не всё так однозначно. В одних поселениях визуально вроде ничего и не случилось, а в других вообще нет ни одного человека.
— Хорошо, Владислав Григорьевич. С Росгвардией у меня есть понимание. С Министерством обороны и Генштабом мы поговорим отдельно. Что-то ещё?
Жаров кивнул:
— Так точно.
— Слушаю вас.
— Наметилась нехорошая тенденция. И, признаться, она меня сильно беспокоит. В последние дни, особенно в Москве, наши патрули всё чаще сталкиваются с переболевшими людьми, которые ходят по городу, как ни в чём не бывало. Без противогазов. Хотя там ещё тот аромат в городе. Одни отнекиваются, мол, нет у них противогаза и взять его негде, хотя это не так. А вот вторые… Вторые говорят, что они переболели и теперь вирус им не страшен, а на запах мертвечины им плевать. Они его якобы не чувствуют. Может, конечно, бравада или безумие, но это опасная ситуация. С одной стороны, медицина утверждает, что переболевшие всё равно являются распространителями вируса, а с другой, это невероятно злит и нервирует тех, кто ходит в противогазах. В частности, патрульных, у которых в руках автомат. У меня уже есть два случая, когда таких умников просто расстреляли, объявив мародёрами, хотя они таковыми не являлись. Нужно или как-то провести разъяснительную работу, в том числе среди переболевших умников, или их начнут тупо убивать, не разбираясь. Напряжение по этому поводу растёт и нужно принимать какие-то решения. Ведь переболевшим тоже не сложно раздобыть оружие в разгромленной Москве или других городах, и мы получим Гражданскую войну, ибо они недолго будут гулять по улицам в одиночестве, в ожидании нашего патруля. Но, это полбеды. Появились и группы хорошо оснащённых бойцов. Да, их мало, но уж очень они напоминают наш чудесный «Санаторий». Но у всех температура свыше 39 градусов. И с ними тоже нужно что-то решать…
* * *
ГДЕ-ТО ВОСТОЧНЕЕ МОСКВЫ. САНАТОРИЙ «СОСНОВЫЙ БОР». Среда, 22 октября 2025 года. Местное время 10:45.
Ирина Анатольевна Мезенцева, обвела своим фирменным директорским взглядом присутствующих и, решительным движением, демонстративно спокойно, щёлкнула зажимами и сняла с головы шлем своего биоскафа.
Кто-то даже охнул от такого. На протяжении всех месяцев в «Санатории» Мезенцева, словно та фурия, кидалась на каждого, кто допускал хоть малейшую оплошность в плане безопасности, а тут такой номер!
Видя ошарашенные взгляды присутствующих, директриса пояснила, изящно снимая перчатки с рук:
— Всё просто — я переболела. Вы все, здесь присутствующие, тоже. Исследования показали, что переболевший продолжает с дыханием и через кожные покровы выделять вирус «Грааль» в окружающее пространство, но, поскольку мы не можем заразить друг друга, то и в изолированном помещении, с последующей усиленной дезинфекцией кабинета, мы можем пренебречь излишними мерами безопасности, пользуясь ими только в присутствии тех, кто не болел. Впрочем, таковые удалены отдельный сектор из соображений их личной безопасности и доступа сюда им нет, так что «Санаторий» практически свободен от необходимости мер карантина.
Деда поднял руку с улыбкой, явно в предвкушении:
— А можно вопрос?
Кивок. Устало:
— Да, Аристарх Иванович.
— Как говорят в Одессе — стесняюсь спросить. А вы всерьез собирались не ставить нас в известность?
Мезенцева покачала головой.
— Я не была окончательно уверена в этом решении ещё два часа назад. Но, не стану лукавить, мероприятия готовиться начали отнюдь не вчера. Но, знаете ли, товарищ генерал, я, полковник медицинской службы, даже помыслить себе не могла о том, что мне придётся принимать участие в военном мятеже. Конечно, я успокаиваю себя, что это вовсе никакой не мятеж, ведь я не выступаю против Главы Государства, но, вы, как офицер, должны понимать моё состояние. Но, выхода нет. Я — должна. Должна.
— Иначе?
— Иначе — гибель. Я не сообщила вам многое. Просто не успела. Папки с информацией будут вам розданы. Но я вижу, что происходит. Нас вскоре будут убивать. Как бешенных собак. Всех. Всем патрулям в Москве раздали приборы для дистанционного измерения температуры и неофициальный приказ расстреливать всех, у кого температура выше 39 градусов. Как мародёров, но, в реальности, как говорится, по факту факта. И мы здесь готовимся к штурму.
Димка поднял руку.
— Может мой вопрос не совсем в тему. Почти всегда со всякими вирусами есть определённых процент иммунных. Как в нашем случае?
Директриса вдруг издала некий утробный звук.
Отвратительный звук.
Молчание.
Пальцы массируют зрачки под веками.
— Простите. Я не хотела. Мы становимся другими. Да, и в нашем случае это имеет место быть. Мы больше не люди. Увы. Исследования подтверждают, что определённый процент не заразится. По крайней мере этим штаммом вируса. Дети до десяти лет вообще не заражаются. Только более старшие, да и то не все. И не сразу. Хотя ломота в организме присутствует. У детей также отмечается гормональный дисбаланс. Вообще, там будет, судя по всему довольно серьезная перестройка организма. А иммунным и повезло, и крупно не повезло. Во всяком случае, судя по данным которые у нас имеются. Да, «Грааль» — это специально разработанный боевой вирус с максимально возможной смертностью. В настоящий момент установленная смертность составляет примерно треть от заразившихся. Это очень много. Не настолько много, как бывало во времена бубонной чумы в Средние века, но тоже порядочно. Пропорционально, естественно. Но, в отличие от «Чёрной смерти» вирус «Грааль» не только отнимает жизни, но и помогает. Собственно, такая высокая смертность вызвана, насколько мы понимаем, не только и не столько тем, что он «желает» нас всех убить, а и тем, что, заражая человека, «Грааль» пытается встроиться в наш организм, изменить его, составить с человеком взаимовыгодный и полезный симбиоз. Не со всеми это получается и тогда вирус и его симбионт умирают. Или организм отторгает вирус, справившись с ним. Но вряд ли это навсегда, ведь вирус мутирует, к новым штаммам антител в организме может и не быть. Иммунные, а их много, повторюсь, не заболеют. Наверное. Дети — возможно, но позже. Но, точно не все из них. У них тоже часто встречается врождённый иммунитет. Да и штамм
