сметают шлагбаум и совместным огнём из автопушек обратили свою ярость против механизма «Престола». Трассирующие и яркие снаряды рвали роботопехотинца на куски – части разлетались в сторону, провода и маленькие детали летели фонтанами вместе с искрами. Тварь из металла и микросхем за секунды обернулась в груду металлолома, от которой валит пар.
- Флагион! – взывает по рации командир взвода. – «Копьё»!
Данте перезарядил винтовку и поправил форму. Вся его броня покрылась липким слоем крови и грязи, в руках и ногах ощущается усталость. Щелчок знаменует приём нового магазина. Рука коснулась визоров, протирая стёкла и всматриваясь в поле боя, но ничего хорошего не видит. Всё пространство завалено телами воинов «Престола» и бедняками. В глазах погибших вечно застынут картины воины и бойни. Всё залито кровью и ковром из гильз и оружия, но римляне ну унимаются. Горожане поднимают трофеи, собирают патроны и готовятся ещё к десятку самоубийственных штурмов. Откуда-то со стороны выбегает боец в старой форме с чёрной повязкой.
«Наш» - пронеслось в мыслях.
За ним, один за другим все бойцы отряда показываются, но вот «Копьё» болтается на плече одного из братьев по оружию.
- Отряд, собраться, – вновь тихо и омрачившись, приказывает Хоругвион, подтянувшийся с остальным взводом.
Спустя пару минут двадцать девять бойцов стояли в ожидании приказа и ещё один лежит на носилках, хрипя и постанывая, хотя такая боль должна заставить его орать. Хоругвион обратился к перебежчику:
- Доложите обстановку в восточном оборонительном рубеже. Сколько там военной силы?
- Там, - усмехнулся уже солдат Канцлера, - целые армии. При наступлении вас ждёт целый парк «развлечений». Автоматические турели, боевые тактические роботы А-2, - и почувствовав недоразумение от солдат, указал рукой на груду металлолома и договорил, - это вон та штука, которую вы расстреляли. Целые орды клановых воинов, пара батов церковников, огневые точки и дзоты. В общем – фестиваль огня и крови вам обеспечен.
- А что с военной администрацией «Восток»? Где расположили штаб?
На лице бойца проявилась улыбка, и слова вырвались практически не со смехом:
- И самое прелестное, что всё это добро и дерьмо собрано возле «Помойки».
- Помойки?
- Ну, мы так называем военной администрацию «Восток». Там просто много мест, где можно помыться. Условное название, не более того.
- Проклятье, - выругался «комвзвода», тут же поделившись мыслями с «братьями». – На восточном направлении ни одной танковой бригады. Мотопехотинцы со стрелками на широком фронте столкнулись с вражескими клановыми полками, окопавшимся церковным ополчением и самое проклятое, - парень пнул камень от злобы, - РСЗОшниками и роботопехотой. Нам повезло, мы нашли дыру в обороне.
Командующий задумался. План наступления на восточном направлении находится под угрозой срыва. Никто не ожидал такого ярого сопротивления, а Канцлер с основной армией начал наступление и уже в южных предместьях. Если не уничтожить военную администрацию этого рубежа, противник сможет сточить наступление восточной группировки и перебросит резервы на юг и основное направление попросту захлебнётся. А отправляться в лобовой штурм – чистое самоубийство.
- Данте, - мрачно заговорил Хоругвион, по странной причине назвав имя бойца, - какой план ты бы предложил? – и заметив лёгкое помешательство юноши, который инстинктивно дёрнул плечами, не в силах и слова выдать, спокойно, но напористо заговорил. – Давай, ты будущее Рейха, и избранный воин Канцлера. Ты же крестоносец и должен отвечать быстро, и поставлено, - с иронией заключил парень. – Ну, по крайней мере мне так сказали, когда засовывали в батальон.
«Я ведь не более чем пополнение, мясо для войны, которое выбрали из-за качеств, которые могут быть полезны батальону», - запульсировала в уме мысль, рассказывающая о холодной логике военной необходимости и что могло стоять за красивыми словами Джузеппе, который заманил его в своё элитное подразделение.
- Хм, - противогазовая маска Данте обратилась к перебежчику, - а рядом есть где-нибудь артиллерия?
Изумление на худощавом лице солдата сменилось речью, в которой из каждой буквы так и рвался вопрос «зачем», а сам Валерон уже хладно продумывал детали плана:
- Да. В нескольких километрах есть гаубицы, реактивные установки на целом полигоне к северу отсюда. Там смешанная артбригада. А тебе зачем?
- Господин Хоругвион, можно овладеть артиллерией противника и направить её против самого врага. Мы сначала захватим их расположение, затем развернём оружие и зальём залповым огнём военную администрацию.
- Может сработать, - поддержал новый союзник. – Там есть артиллеристы, которые поддерживают Канцлера. Зуб даю. Только их самые благороднейшие порывы заткнулись о фанатиков, которые рядом с ними стоят.
- Хм, какой здесь подвох? – спросил Хоругвион.
- Нужно будет запереть противника в Риме и не дать подойти к артиллерии, когда она будет утюжить врага. Иначе они смогут выбить нас с захваченных позиций, – воспользовавшись моментом, Данте продолжил формировать мысль. – А когда администрация падёт, можно будет именно там начать развивать атаку на Марсово Поле и выбить противника с позиций вместе с нашими войсками.
Командир впал в секундные раздумья.
- Сколько вас? – обратился Хоругвион с вопросом к перебежчику.
- Пять полных рот и ещё четыре к востоку отсюда. Мы готовы поддержать вас.
Командующий поправил шлем, передёрнул автомат и медленно, вдумчиво изрёк:
- «Пиковый», я назначаю тебя Флагионом вместо «Копья», а так же ставлю будешь курировать действия девяти рот вспомогательных войск. – Хоругвион заметил негодование на лице перебежчика и добавил. – Теперь вы, господин солдат, воин Рейха сражаетесь под командованием Канцлера и «Первоначального крестоносца» Джузеппе Проксима. Милостью его и повелением я назначаю вас главой всех вспомогательных войск Рима. Добро пожаловать в «Серые знамёна». – И мотнувшись на одной ноге, встав лицом к БТРу, Хоругвион кинул. – «Пиковый», исполняй приказ.
- Воины, - с радостью, перемешанной со страхом ответственности практически за тысячу душ, юноша начал слова приказа дрожащим голосом, - слушай мою команду…
***
Спустя три часа. У артиллерийского полигона.
Пространство разрезают очереди из автоматов и пулемётов, лучи убийственной энергии, а землю похают снаряды артиллерии. Весь полигон, окружённый десятком траншей, бункеров, баррикадами и заборами, обороняется, ощетинившись сотнями орудий, картечниц и лазружей. За всей линией обороны гаубицы и оружие намного страшнее – реактивные огнемёты и РСЗО, укомплектованные плазменными ракетами. Четырёхугольный
