Ознакомительная версия.
Еще подогнать лошадей? Нет, нельзя, они уже и так устали. Им чуть-чуть совсем осталось, пару километров всего, а там мы их и вовсе бросим, между камнями конному не пройти, только пешком дальше, как Анисим место описал. Отчасти поэтому он и думает, что не будет Никон Большой нас там ждать, потому что в Рыбной бухте на конях к самой воде подойти можно. Но если и он ракету видел, или его яхта следит, например, то…
Пыль из-под копыт поднимается облаком за отрядом. Если противник скачет в нашу сторону, то и от него облако должно быть, наверное, стоит присматриваться. Но не вижу пока ничего такого, не вижу.
И лошади устали. И я уже устал, не столько скакать, сколько на нервах держаться. Я в каюту к себе хочу, но сперва выпить чего-нибудь в кают-компании, с Байкиным и всеми остальными, кому можно. А потом спать, спать, спать. Если дадут.
Стучат копыта о дорогу, мягко, словно тряпками обмотана — песок под ними. Слышно, как шумно дышат кони. Вижу Тунца, он слева от меня, впереди бежит. Вон уже поворот на бухту, рубеж спешивания, так сказать. И облако пыли навстречу. Не видно еще кто его поднимает, кусты прикрывают, но то, что несется к нам не одиночный всадник, по этому облаку сразу видно.
Справа от дороги что-то вроде поляны, дальше россыпь камней, заросший редкими колючими кустами с ярко-красными мелкими цветами. Я даже сейчас, со всей этой суматохой, сквозь запах сухой пыли и конского пота почувствовал, как сладко и густо пахнут эти цветы. И вон же мачты "Аглаи" совсем рядом, только руку протяни. Уже в бухте яхта, ждут нас.
— Спешиваемся! Бросаем лошадей, Анисим, Николай, Леонтий — к берегу, помогайте Макару! Остальным рассредоточиться за камнями, Фрол, ищешь командира, но стрелять по команде!
Не успели рассредоточиться, отряд из полутора десятков всадников вылетел на обозреваемое пространству почти в ту же минуту, как я прокричал свои команды. Только спешиться и успели, и погнали лошадей навстречу атакующему противнику. Я вскинул карабин, выстрелил, целясь в грудь гнедой лошади, она куда большая цель, попал. Она дернулась в сторону, наваливаясь на вороную рядом, всадник попытался ее удержать, но она покатилась через голову, сбросив его в пыль.
Захлопали револьверные выстрелы в нашу сторону, противник открыл огонь сразу, как только увидел. Пули защелкали по камням, никого не задев — мы дружно рванули за камни. Я влез в колючки, изодрав руку и исполосовав рукав рубашки, пригнулся, укрывшись, услышал, как пуля тюкнула в камень с противоположной стороны, затем приподнялся с карабином у плеча, выстрелил дважды, на этот раз пожалев, что винтовка бесшумная, как раз сейчас побольше грохота не помешало бы.
Треснула винтовка Фрола, кто-то выпал из седла, а я сам себе пообещал премировать этого бывшего новофакторского следопыта, потому что он, похоже, сегодня еще ни одной пули даром не потратил.
Я увидел, как Леонтий шел, почти бежал по тропе быстрым шагом, просто взвалив Макара себе на плечо, как рядом, оглядываясь и держа карабины наизготовку, крутились Анисим с Николаем, а за ними, не зная, в какую сторону кинуться, бежал совершенно одуревший кобель. А затем я снова обернулся к противнику.
Нанести большие потери сразу не получилось, отряд врага рванул к кустам, к лесу, и успел спешиться, заняв позиции за деревьями. Начиналась перестрелка.
— Держим позицию, даем нашим уйти! — крикнул я. — Без команды не отходим!
Вспышки выстрелов и блеклые дымки расцветили опушку леса, я попытался достать какого-то стрелка в уже знакомой зеленоватой разгрузке, выстрелил в него трижды, но добился лишь того, что он залег, укрывшись за широким и толстым комлем дерева. А потом и сам согнулся в три погибели, потому что мой камень начали обстреливать как минимум с двух сторон.
Тональность выстрелов тоже поменялась. Спешившись, бойцы противника взялись уже за винтовки. Между нами теперь метров сто, но это здесь, как раз на входе на тропу, но если противник организуется и попытается обойти нас с флангов, все это будет не так сложно. Чуть поодаль кусты на той стороне смыкаются с кустами на этой метров на десять, наверное, не больше. Перебежать — и дальше двигайся за теми же камнями, и зажать нас большого труда не составит. Или просто гранатами забросать, я видел гранаты на снаряжении того отряда, что попал в нашу засаду с утра.
А вот у нас гранат маловато, из пятнадцати наличных братья разбросали восемь. У меня всего одна в подсумке, например.
Пока думал, пальцы сами, автоматом, набили магазин карабина. Маловат он, у бесшумного-то, сейчас бы сюда нормальный, в который десяток влезает — куда лучше было бы. Или просто мою "павловку" с ее обойменным заряжанием — вкинул сверху пять патронов в обойме, закрыл затвор — и пали. Или "калашников" из совсем-совсем других времен и миров. С подствольником и мешком вогов. И чтобы пулеметчик помогал. И связь с батареей.
Кстати, а батарея у нас есть, по идее, и даже стрелять на больших углах возвышения может, но как ей командовать и как корректировать огонь — ума не приложу. Никак покуда.
Точно, шевеление в лесу, перебегают. И очередями их не прижмешь, нет у нас тут подходящего оружия, такого, чтобы выплевывало пули сотыми лентами, а те бы стволы деревьев прошибали. Оглянулся — не видать уже наших, спустились ниже, так что понемногу надо и нам сдвигаться назад, чтобы не зависнуть, не дать связать себя боем, потому что у нас еще самое страшное впереди — рывок на шлюпке до яхты, с противником на хвосте.
— Отходим метров на пятьдесят, примерно к первому повороту тропы! — заорал я.
Да, вот так командовать приходится, чтобы все слышали. И плана боя нет никакого, чтобы "каждый солдат знал свой маневр", на ходу ведь импровизирую. Ну, хоть парами передвигаться умеем.
— Прикрывай! — крикнул я, и услышав близкие выстрелы, рванул из-за камня, перебежал, укрался за другим, снова перебежал, увидел, как перепрыгивает через мелкие кусты Фрол.
Нет, подавить таким огнем противника невозможно, получится только на себя огонь отвлечь, давая нам возможность укрыться. Укрылись.
Дальше уже я стрелял из своего неуклюжего карабина по мелькающим за деревьями смазанным темным силуэтам, а они стреляли по мне, заставляя испуганно моргать и ругаться последними словами про себя, от страх и желания спрятаться за камень, а Байкин с братьями Рыбиными чесали в нашу сторону изо всех сил.
— Есть! — крикнул оказавшийся неподалеку Байкин.
Черт, теперь уже не разглядеть обход противника, если он будет. Сколько их? С виду человек пятнадцать было, на дороге двое лежат, и одна лошадь. Почти полный отряд до сих пор, против нас пятерых. Черт, Леонтия бы сюда с его гранатометом, но он самый большой, самый сильный, ему Макара тащить, и если хотя бы одного из нас не будет с ними, то шлюпка к берегу не подойдет. Поэтому все вот так, имеем то, что имеем.
Ознакомительная версия.
