Она переставала видеть то, что происходило вне ее, и не заметила, как внезапно нахмурился и подобрался пленивший ее враг. Она словно проваливалась внутрь себя, и реалии внутреннего мира представали перед ней в символических формах. Источник зла — ее собственная «независимая» воля, и она была готова уничтожить этот источник для того, чтобы стать проводником иной, единственно истинной и правильной воли — или, если это невозможно, уничтожить для того, чтобы не осквернять мир наличием такой нелепой и бессмысленной ошибки, которой она была с самого рождения. В какой–то момент этого полета–падения в никуда она вдруг встретилась с другой Тэззи Тир, поднимавшейся ей навстречу — не изломанной и жалкой, как она сама, а уверенной и спокойной, не знающей сомнений и даже не способной испытывать их. На секунду их взгляды встретились. На лице «прежней» Тэззи читались страх, смятение, противоречивое сочетание стремлений к жизни и смерти; лицо «новой» Тэззи не выражало ничего, оно казалось совершенно бесстрастным. Глядя на это лицо, «прежняя» Тэззи вдруг подумала, что теперь, когда она окончательно отреклась от своей воли, кто–то ей на замену выставляет ее точную копию, куклу — прекрасную и совершенную, но вместе с тем — и совершенно бесчувственную. Идеальное, не рассуждающее орудие. Впрочем, она тут же поняла, что пришедшая мысль не может быть не чем иным, как ложью, — ведь она как будто бы подразумевала, что в новой Тэззи есть какой–то недостаток, ущерб по сравнению с Тэззи прежней… Конечно, не могло быть ничего подобного, ведь прежняя Тэззи, воспринимавшая все, может быть, слишком остро, была несовершенным порождением искаженного мира, а Тэззи новая — непосредственным, совершившимся только что, творением благого надмирного источника, и уж конечно должна была превосходить прежнюю Тэззи решительно во всем… Высшей воле виднее, как все должно совершаться. Успокоенная этой мыслью, она закрыла глаза и канула во тьму небытия, уже окончательно и бесповоротно, и никто уже — ни ангелы, ни лорды, ни Изгнанные Боги — не смогли бы остановить ее, ибо таков был ее выбор; в тот же самый миг — уже не во внутренней, а во внешней реальности — новая Тэззи Тир открыла глаза.
Она ощущала сгущение удерживавшей ее силы и знала, что может теперь до определенной степени влиять на нее. Роли поменялись. Она сделала то, что Неркмед чуть раньше сделал с ней, — проникла в его заклинания и исказила их: не слишком сильно — настолько, чтобы они перестали удерживать ее крылья. Затем она извлекла пронзивший ее нутро коготь и поднялась с пола. Ее гэемон и защитные поля восстанавливались с немыслимой скоростью. Неркмед творил какое–то новое заклятие, но Тэззи знала, что эту битву лорд уже проиграл. Те особые преимущества, которые давала ему Сила, теперь были сведены на нет — потому что теперь Тэззи ощущала ее и сама могла вмешиваться в ее действие. В распоряжении Неркмеда оставалась лишь обычная магия — Формы, классика, пара Имен и немного Высшего Волшебства, но аналогичными способностями обладала и Тэззи; при том она была намного быстрее и, по самому существу приобретенных способностей, нацелена на убийство, а Неркмед — нет: он был неплохим ученым, но далеко не идеальным бойцом. Поединок распался на две части: на одном уровне Тэззи и Неркмед обменивались заклинаниями, на другом существовали как два источника притяжения, разрывающие Силу Тайных Дымов на две части. Сила перестала быть преимуществом одной из сторон, она сделалась призом в борьбе.
Ожесточенный бой продолжался меньше минуты — за это время Неркмед и Тэззи успели полностью разрушить верхнюю часть замка и залить огнем внутренний двор, стены и пространство вокруг: зачарованные стены зала, где находилось Главное Сплетение Источника, не смогли удержать той мощи, которую они выпустили на волю. Воздух переполняли вспышки, разноцветные сияния перемежались друг с другом, поднимались зигзаги лиловых, почти черных и ослепительно–белых молний.
Потом беспорядочные выплески энергии, вызываемые сталкивающимися заклинаниями, начали стихать; пожар на руинах замка все еще бушевал, но более не усиливался, и поднимающиеся вверх клубы дыма расступались перед фигурой прекрасного крылатого создания, неподвижно замершего между небом и землей.
Повержен во прах лорд Неркмед, и нет более его Силы. Если, приходя в тварный мир, Сила преображала реальность, то теперь Сила сама стала тем, что подлежало перемене. На место Заклинателя Тайных Дымов пришел Ангел: но изменения не ограничились тем, что одно существо потеряло право собственности, а другое приобрело. Ведь Сила — не пассивный объект, она слишком тесно увязана с лордом, чтобы существовать как прежде, будучи от него отделенной. Для Неркмеда Сила была всем, в ней лежал источник его волшебства; для Тэззи полученное стало лишь одним из ее атрибутов. То, что было вдохновением и творческой энергией Неркмеда, сделалось фиксированным, строго определенным могуществом Тэззи, не способным не увеличиться, ни уменьшиться, ни перейти во что–либо иное.
Для Обладающих — таких, как Неркмед — бывших смертными еще совсем недавно, Сила подобна семени, что лежит в грязной земле, питается влагой, уже дала росток и обещает когда–нибудь, быть может, превратиться в высокое дерево… Но этого не будет. Семя с проклюнувшимся ростком извлечено из земли, очищено от грязи, высушено и сохранено в целости. Теперь это часть гербария. Упрятанное под стекло, оно всегда останется таким, каким его поместили на стенд. Да, это то самое семя. Только расти оно уже не способно. А Тэззи — хранитель гербария. Ангел–хранитель, если быть точным.
* * *
— …Есть тайна, — сказал Рийок, — поведать которую я прежде не мог, ибо вы не были готовы узнать ее. Теперь время настало; и это последнее, что мне осталось открыть вам.
Мерно расхаживая взад и вперед по каменным плитам храма, он ненадолго замолчал. Ученики должны были проникнуться значением момента. Даже если они еще не понимают, что на этом — все. Даже если многие из них еще проведут в монастыре недели или даже месяцы. Учеба окончена, и это — его прощальное благословление данной группе. Ему хотелось верить, что все они выдержат экзамен, как выдержала его Тэззи Тир. Начав свою охоту, они поймут, что их собственных сил — недостаточно, чтобы победить. Сумеют ли они в этот момент покориться высшей воле и отдать себя ей, как отдала Тэззи? Если да — в Небесную Обитель придет новый брат. Они еще не братья, хотя их и называли так, а только личинки настоящих Служителей. Должно произойти настоящее перерождение, прежде чем ученики смогут ими стать. Но сейчас ему следует немного приободрить их. Они на самом пороге, и Рийоку хочется верить, что экзамен выдержат все.
