– Хорошо, – с дрожью в голосе произнесла Джилл, – что я должна теперь делать?
– Сделать ты ничего не можешь, – вплотную подступив к ней, почти шепотом сказала Арлин. – Но ты передо мной в долгу и должна будешь заплатить по счетам.
Когда А.С. отошла, глаза девчонки были круглыми от ужаса. Никакой бравады и вызова. Она до смерти испугалась Арлин Сандерс.
Шоковая терапия, кажется, пошла на пользу. Джилл сосредоточилась на вещах более важных, чем собственные промахи.
– Как там наша мумия?
Пока они с Альбертом обследовали новобранца из батальона пеленашек, я решил внимательнее рассмотреть солдата с плохими манерами. Арлин присоединилась ко мне.
– Он из предателей, как думаешь? – спросила она. – Или мы прикончили хорошего парня?
– Или еще хуже, А.С. Не есть ли он та идеальная копия, появления которой мы страшимся с самого Деймоса?
– Если он и есть Номер три; – сказала подруга, – то нужно дать ему имя. – Она легонько пнула парня ботинком в бок. – Называю его Клайд.
– Клайд? – ошарашенно переспросил я. – Но это даже хуже, чем жирдяй! Это просто имя!
– Клайд! – повторила Арлин тем противным тоном, который появляется у нее, когда она что-то твердо решила и не может поверить, что кто-то осмеливается спорить.
– Но Клайд? – бубнил я с настойчивостью бесноватого попугая. – Почему не Фред, или Барни, или Ральф, или Нортон?
– В честь Клайда Барроу, – объяснила она, и, видя, что я все равно не понимаю, произнесла тоном начитанной дамы: – ну, Бонни Паркер и Клайд Барроу, Бонни и Клайд!
– А-а! – припомнил я, готовый наконец-то сдаться. – Господи Иисусе, кто ж это уразумеет!
В тот самый момент, когда я помянул имя Спасителя, старина Альберт решил присоединиться к нам, подкрепив мою давнюю теорию о том, что, взывая к благой силе, ты провоцируешь нашествие верующих. Правда, в тот момент Альберт не ассоциировался с нашествием. Нашествие зла поджидало нас впереди – в сердце Лос-Анджелеса.
– А я думал, тебя воспитывали в христианских традициях, – проворчал Альберт, раздраженный моим богохульством.
– Католическая школа, – вставила Арлин.
– Ну тогда все понятно, – бросил Альберт, раздражив на сей раз меня.
Продолжать спор было бессмысленно. Поэтому я вновь взялся за Клайда. Что напомнило мне о нашей с Арлин перебранке.
– Эй, Джилл! – позвал я. – Мы решили назвать ублюдка Клайдом.
– Клайдом? – воскликнула Джилл тем же тоном, что я призывал Иисуса.
– Ага.
– Что за дурацкое имя!
Я решил упомянуть ее в моем завещании. Смеяться над моей религией, да как они смеют?
Я вновь стал дотошно изучать «клайда». Как я уже говорил, он выглядел полноценным человеком, разве что несколько крупным. Если честно, я сомневался, что он продукт генной инженерии – уж слишком дубоватыми были предыдущие опыты. Скорее всего, пришельцы просто переманили его на свою сторону.
Жаль, что парень мертв – с каким наслаждением я разделался бы с ним еще раз! Сама мысль о том, что человек может помогать закабалению людского рода, приводила меня в ярость. Я пнул труп.
– Ты все-таки думаешь, что он предатель? – читая мои мысли, спросила Арлин.
– А кто же еще?
– Но ты же говорил…
– О чем это вы? – поинтересовался Альберт. Джилл тоже вся обратилась в слух. Пришло время выложить карты на стол.
– Мы обсуждали вероятность того, могут ли пришельцы сделать полную копию человека, – пояснил я.
– Вдруг он – копия, – Арлин указала на мужчину. – Первый удачный экземпляр человеческой особи, изготовленной на основе генной инженерии. Во всяком случае, первый, попавшийся нам на глаза.
– Не очень-то в это верится, – воспротивился я.
– Но почему вы вообще решили, что это возможно? – спросил явно взволнованный нашим предположением Альберт. Арлин тяжко вздохнула.
– На Деймосе мы видели гигантские блоки человеческого мяса. Уверена, что это сырье для генетических опытов. А позже натолкнулись на чаны, в которых выращивали монстров.
– Даже кощей и жирдяй, – перебил я ее, – во многих отношениях ближе к человеку, чем прочие результаты подобных экспериментов – всякие там князья ада, паровые демоны и тыквы.
– Ну а теперь они преуспели, – буркнула Арлин, глядя в землю.
– Надеюсь, что ты ошибаешься, – возразил я. – Слишком резкий скачок. Посмотри хотя бы, как он одет Не придерешься!
– Ну уж тут трудно спорить, – согласилась Арлин. – Эти дурацкие красные трусы на кощее просто курам на смех.
Мы посмотрели на первоклассную форму незнакомца.
– И говорил он совсем как человек, – вставила Джилл.
Об этом я как-то не думал, но теперь припомнил, что манера разговаривать у сержанта и впрямь была самая естественная, даже этот угрожающий тон в конце. Не будь он таким законченным мерзавцем, я бы трижды подумал, прежде чем пускать его в расход. Сделать монстра – это одно, но сварганить такого первоклассного ублюдка гораздо труднее, тут требуется истинное вдохновение.
– Ладно, – подытожил Альберт. – Он выглядел, ходил и говорил, как самый настоящий человек, так что, может, он им и был.
– Кем бы он ни был, теперь он просто отличный малый, потому что мертв, и это единственное, что для нас сейчас важно, – попытался закрыть я тему.
Но то, как Арлин продолжала смотреть на мужчину, свидетельствовало о том, что она не в состоянии избавиться от тревожной мысли о его искусственном происхождении. Я не сомневался, что со временем инопланетные мерзавцы навострятся лепить и такую продукцию. Поэтому в мою задачу входило не дать им этого времени.
Арлин вздрогнула и с силой тряхнула головой, словно отгоняя налезшую туда нечисть.
– Что ж, если они все-таки сделали его, им еще есть куда расти. Он всего лишь старший сержант – пока-то они доберутся до второго лейтенанта и пойдут опять вниз.
Альберт расхохотался и заслужил от Арлин одобрительный взгляд.
Что и говорить, ситуация довольно дурацкая: дергаться по поводу того, что лучше – люди-предатели или люди-копии. И то и другое хуже!
Я мысленно окинул взором ту неведомую мне территорию, где предательство разрасталось, как поганки. Если вооруженные силы Соединенных Штатов заключили союз с пришельцами, подчиняются ли они гражданскому правительству? Неужели Вашингтон тотчас сдался и стал чем-то вроде правительства вишистов? И что уж такого пришельцы предложили коллаборационистам, чему те, как последние дураки, поверили?
Я ни на секунду не сомневался в том, что враг ставит перед собой задачу истребить человечество. То, что отдельные экземплярь» оставлены для экспериментальных целей, ничего не значило.
