Ознакомительная версия.
— Эти люди появились на уровне «С» спустя неделю после моего разговора с Уилсбергом. — Голос Алана, комментирующий видеоряд прозвучал глухо, напряженно, выдавая те усилия, что прилагал Керби для отображения собственных воспоминаний. — Обрати внимание на ракурс съемки. — Хрипло довил он. — Видео получено мной через камеру слежения системы безопасности уровня. Я знал коды доступа к охранным компьютерам и таким образом пытался экспериментировать с новыми возможностями своего рассудка, которые проявились благодаря имплантированным нейромодулям.
— Кто эти люди? — Не выдержав, спросил Герберт.
— Джордж Ваймонт и Стивен Мун. Оба раньше работали в отделе перспективных разработок НАСА. Это они проводили нейрохирургические операции, имплантируя мне нейромодули. — Алан открыл глаза и коснулся сенсора, выключая прибор. — По всем признакам мне стало ясно, что назревает какой-то крупный эксперимент. — Он вытер со лба выступившие капельки пота и продолжил:
— В ту пору я только начинал осваивать свои новые возможности и подключался к различным доступным системам, чаще всего к камерам наблюдения, расположенным в разных точках, в том числе и тут, в городе. По мере накопления информации я невольно задался вопросом: почему новые лаборатории, где работали Мун и Ваймонт, наглухо отгородили от всего подземного комплекса, а капитан Ричардсон по-прежнему пестует сто раз проверенных и отлаженных строительных роботов?
Герберт ничего не смог ответить на прозвучавший вопрос. Он был откровенно потрясен и ощущал себя так, словно на него внезапно выплеснули ведро ледяной воды. Следовало понять, что оказало на него большее воздействие — известие о непонятном глобальном эксперименте, к которому генерал Уилсберг привлек сторонних специалистов, или новые, неожиданно продемонстрированные Аланом возможности нейрочипов?
— Как это случилось впервые? — Наконец спросил он, решив внутреннюю дилемму.
— Что именно? — не понял Керби.
— Как возникла связь с внешним устройством?
Алан несколько секунд пристально смотрел на него, а затем ответил:
— Я догадался. В беседах со мной Стивен и Джордж часто упоминали различные факты, касающиеся моего детства, карьеры, и, наконец, событий в Афганистане. Поначалу я не придал этому значения, полагая, что они проверяют целостность моих воспоминаний, но однажды я поймал себя на мысли: откуда они берут некоторые сведения, относящиеся к далеким полузабытым и сугубо личным впечатлениям, не отраженным ни в одном из досье? Мои родители умерли пять лет назад, и никто не мог сообщить определенных подробностей, которыми они опрометчиво манипулировали. В первый момент я испытал шок, но затем заставил себя рассуждать здраво, логично. Если определенная информация оказалась в распоряжении Муна и Ваймонта, значит, они получили ее от меня, вернее от моей памяти.
— Вы не задали им прямого вопроса?
— Нет. Я дождался окончательной выписки, и только получив относительную степень свободы, решился на осознанный эксперимент: подключив тестер к разъему, я попытался сосредоточиться и внезапно понял, что на дисплее постепенно возникает смутное, нечеткое изображение прибора, на который направлен мой взгляд.
— Это же… уникальное открытие!.. — Произнес Герберт, в котором как обычно, говорил, прежде всего, ученый, исследователь. — Искусственная нейросеть образовала сложную, полноценную взаимосвязь с нервными тканями!.. Они (Герберт подразумевал Ваймонта и Муна) наверняка обнаружили это при тестировании чипов, пока ты находился в бессознательном состоянии. Это лишь доказывает теорию о фрагментации памяти, — твой разум боролся с травмой, он восстанавливал данные личности с копий, хранящихся в неповрежденных структурах коры головного мозга, при этом часть информации стала доступна, благодаря тому, что нейрочипы использовались для временного размещения восстановленных данных!..
— Это замечательно капитан… — Выслушав Герберта, ответил Керби. — Но для меня важен иной вывод: мозг, с имплантированными чипами открыт для сканирования, а значит, в конечном итоге им можно научиться управлять. В связи с этим возникает закономерный вопрос: на какие нужды пошли сотни тысяч нейромодулей, и эксперименты какого сорта проводят Ваймонт и Мун в данный момент?
Герберт хотел что-то сказать, но осекся.
— Тебе не удалось выяснить этого?
— Нет. Я даже не пытался преодолеть защиту лабораторий. Мне не по зубам такие системы.
Ричардсон мгновенно понял его мысль.
— Ты хочешь проникнуть туда с моей помощью?
— Да. — Полковник спокойно отсоединил кабель оптиковолоконного интерфейса, и вернул на место фрагмент пеноплоти, закрыв компьютерные разъемы. — Мы должны это сделать.
— Почему? — Машинально спросил Герберт, все еще болезненно переосмысливая предложенную Аланом трактовку вопроса.
— Потому что существует грань, за которую не следует переступать. — Убежденно произнес Керби. — Мне кажется, что научно-технический прогресс в некоторых случаях можно сравнить с катком для укладки асфальта. Двигаясь в правильном направлении, он создает удобную дорогу, но стоит ему выскочить с проезжей части на тротуар, он начнет плющить людей, с той же легкостью с какой укатывал асфальт. Может это звучит утрированно, грубо, но…
— Я понимаю тебя Алан. — Прервал его Герберт. — Не нужно мне объяснять, что такое прогресс. Мы уже проходили все это на примере «мирного атома» и Хиросимы. Я помогу тебе.
— Хорошо. Рад, что мы поняли друг друга. — Алан убрал прибор и встал. — Я уеду первым. Тебе следует еще с пол часа понаблюдать за работой кибермеханизмов и только тогда возвращаться. Уилсберга сегодня нет, он на очередном докладе у руководства, но рисковать не будем. Встретимся в полночь, в твоем рабочем кабинете.
Он встал и, не прощаясь, вышел из здания кафе, оставив Герберта сидеть за столиком в мрачном раздумье.
Когда машина полковника Керби проехала мимо, Ричардсон выждал несколько минут, а затем неторопливым прогулочным шагом стал подниматься к оставленному уровнем выше «форду».
Состояние капитана в эти минуты было сродни контузии: мгновенный информационный вброс, щедро сдобренный личным эмоциональным восприятием, поначалу вызвал чувство растерянности, но постепенно шаг от шага мысли Герберта стали приходить в порядок. Он понимал, что Алан не лжет, но его настораживало хладнокровие полковника. Почему тот ждал более полугода? Отчего не обратился сразу, как только почувствовал, что имплантированные нейрочипы проявляют особые, непредугаданные свойства, которые наверняка явились побудительным толчком для дальнейших исследований в области, где нейрохирургия впервые так явно пересеклась с кибернетикой…
Ознакомительная версия.
