Наряд показался нам весьма странным. Мрачный чёрный цвет создавал ощущение расплывчатости его форм, отчётливо были видны только голова человека и его руки. Вероятно, это был просто оптический обман. Мне показалось, что если Грисс наденет перчатки и капюшон, его вообще невозможно станет разглядеть в сумерках.
— Откуда ты узнал, что здесь находится этот костюм? — спросил Бортон, внимательно наблюдая за действиями Гриса.
Грис, застегивавший последний замок своей одежды, остановился, кончиками пальцев продолжая держаться за выступающий шов. По его правильному красивому лицу пробежала тень удивления. Он пожал плечами.
— У меня такое чувство, что я давно знаю, где он лежит, и мне необходимо надеть его.
Наверное, только я один понял, в чём дело. Дало знать о себе явление смены форм — атавизм, сознание прежней личности, покинувшей в результате определённых действий это тело. Интересно, догадывается ли об этом сам Грис, или нам ещё не раз придётся наблюдать в нём проявления чего-то чужеродного? Должно быть, Тэнел размышлял о чём-то подобном, так как вдруг спросил:
— Что ты знаешь о поведении чужаков? Удивление Гриса граничило с неловкостью.
— Ничего! Я и подумать не успел, что мне нужна одежда. Только вдруг понял, где можно её найти. Просто понял — и всё!
— Интересно, часто ты теперь будешь «просто понимать»? — задумчиво проговорил Бортон, глядя скорее на Тэнела, нежели на Гриса, будто именно от врача ожидал ответа.
— Мы теряем время! — Фосс уже стоял в дверях. — Нам нужно добраться до Лиджа и Харкона! И успеть выбраться отсюда, пока никто не явился посмотреть, что случилось с Грисом.
— А как насчёт моего колпака? — поинтересовался я. Тэнел передал его Патрульному. Мне вдруг ужасно захотелось спрятаться, защититься от всего, что произойдёт дальше. Патрульный протянул мне колпак, и я со вздохом облегчения натянул его на голову, хотя сразу же вновь ощутил на себе груз непосильной ноши.
Мы пробрались по узкому коридору в следующий зал, где на кушетке полулежал ещё один чужак в короне.
Освобождая второго «пленника», я действовал теперь с большей уверенностью, что, в общем, было не очень трудно, потому что Джел Лидж и сам обладал эсперной силой.
Затем мы освободили Харкона. Но я не был уверен, что Бортон очень обрадовался пополнению наших сил. Оба они, отбросив свои короны, тут же стали рваться отомстить тем, кто похитил их тела. Мы не знали, что из себя представляют противники, и вовсе не были уверены, что освобождённые смогут с ними вступить в рукопашную.
Мы вернулись к двери с изображением кошки. Здесь я немного замешкался, изучая маску-символ. Трое мужчин и одна женщина — кто они? Правители? Священники и священница? Учёные из других времён и миров? Почему они были оставлены здесь?
Было ли это хранилище, вроде наших морозильных камер, и люди, заключённые в нём, пережидали, чтобы явиться в другие времена, опасаясь политических катаклизмов, или их сюда поместили насильно?
И тут мне показалось, что кошачьи глаза-самоцветы засверкали злым светом, самодовольно глядя на нас. Холодное неживое сияние излучало высокомерие, будто то, что стояло за ним, пыталось показать, что мы со всеми нашими знаниями невежественны и достойны одного лишь презрения. Глубоко во мне загорелась искорка гнева. Я отнюдь не недооценивал то, что находилось за этой дверью, и только ждал подходящего момента, чтобы применить свои способности и энергию.
— Теперь куда? — спросил, осматриваясь, Бортон, словно ожидая вспышки сигнального огня.
— Надо отыскать остальных наших людей, — решительно заявил Лидж. — Их захватили в плен и держат где-то неподалёку.
Слово «неподалёку» вовсе не могло помочь сориентироваться в этих подземельях. Наверное, и Фосс понял это, потому что спросил:
— Надо немедленно выяснить, где они. На сей раз ответил Харкон.
— Не где ОНИ, а где находятся НАШИ тела — это сейчас необходимо узнать. Прежде всего.
— Думаешь, это возможно? — спросил Тэнел.
— Да. Хотя вполне допускаю, что возможны ещё превращения…
— С чего это ты взял? — перебил его доктор.
— Не знаю. Просто уверен. Как уверен в том, что тело Харкона находится вон там, — без малейшего колебания он показал на правую стену коридора.
Но поскольку мы были не в состоянии просочиться прямо сквозь твёрдую каменную породу, воспользоваться его информацией не представлялось возможным. Хода же туда никакого не было.
Харкон глядел на глухую стену, нахмурив брови, и был так поглощён её созерцанием, что со стороны могло показаться, будто он видит, как проникнуть сквозь неё, хотя нам она казалась абсолютно монолитной.
Спустя минуту он отрицательно покачал головой:
— Нет, не совсем здесь, немного дальше, — и, подойдя ещё ближе к стене, принялся ощупывать поверхность, словно прикосновением пальцев пытался определить, где находятся двери. Харкон был так увлечён изучением камня, что даже мы почувствовали концентрацию его мысли, хотя я и не ожидал от этих поисков особых результатов. Наконец он остановился и резко хлопнул ладонью по камню:
— Здесь! Если бы мы только могли отворить их!
— Отойди в сторону! — словно решив проверить его способности, коммандер нацелил оружие на то место стены, куда указал Харкон, и выстрелил.
Оружие обладало огромной разрушительной силой, увеличенной, вероятно, ещё и тем, что мы находились поблизости от цели. Через мгновение в неприступной стене уже зияло чёрное отверстие. Прежде чем мы успели остановить Харкона, он уже проскочил в него.
Последовав за ним, мы очутились в совершенно новом коридоре, слабо освещённом тусклым светом. Не колеблясь ни минуты, Харкон помчался по нему такими огромными скачками, что мы едва поспевали за ним.
Проход оказался не очень длинным, и вскоре мы попали в галерею, проходившую под самым потолком пирамидальной пещеры, которая была раза в три больше тех, какие мне уже приходилось видеть. С козырька, куда мы выскочили, хорошо было видно всё, что творилось внизу. А там расположилось невероятное количество машин и разного оборудования, каких-то устройств, которые распаковывали и вытаскивали из коробок роботы. Детали поднимались наверх подъёмными кранами и перегружались на транспортёры, которые, кстати, перемещались вовсе не на колесах.
— Антиграв! — воскликнул Бортон, перегнувшись через край. — Они используют антиграв для передвижения в этих маленьких агрегатах. Мы знали, что такое антигравы. Но его принцип не мог быть использован в двигателях. Антигравы, в основном, встраивали в здания, чтобы транспортировать предметы с одного этажа на другой. А здесь транспортёры с тяжёлой ношей двигались стройными рядами через дугоообразный проход в противоположной стене.
