- Да, это большой риск. Но поэтому мы и обратились к тебе. Лучше тебя проводника все равно не сыскать.
- Почему же? Есть Кривой. Он уже старик, но за пачку банкнот согласится вести ваших сборщиков хоть к черту под хвост. И Петруха-Миг-Счастья проводник не хуже меня, да и охотник неплохой.
- Усач говорил мне об этих людях, - сказал майор. - Они нам не подходят.
- Значит, они хреном сделаны, а я карандашом, так получается?
- Зих, ты же знаешь, что у Кривого чахотка, и он последнее время кашляет кровью, - сказал с упреком Усач. - А Петруха дальше Котловины на север не ходил. Чего ты себя с ними равняешь? Тоже мне, сравнил жопу с пальцем!
- Короче, вот такая у нас задача, - сказал майор. - Я все сказал, ты все слышал. Какой будет ответ?
- Нет, - не раздумывая, сказал Зих. - Я не сумасшедший. Нет.
- Это твое последнее слово?
- Последнее. Забирай свою пулялку и звездуй с ней... ну понял меня.
- Усач, - негромко сказал побледневший майор, - выйди-ка на минутку.
- Что, морду мне бить будешь? - спросил Зих, когда Усач вышел в подсобку. - Давай, не стесняйся. Только я ведь и на кулачках могу не хуже, чем стрелять.
- В последний раз тебя прошу, мужик - помоги.
- В последний раз говорю тебе, майор - отвали. Ищи другого дурака.
- Значит, я дурак, - сказал Бескудников, стиснув кулаки. - Потому что когда центральное командование отдало мне приказ сформировать разведгруппу для обнаружения объекта, я включил в нее своего сына. Капитана Алексея Бескудникова. На верную смерть его отправляю, выходит.
- На жалость бьешь, майор? Так я не жалостливый. Зря стараешься.
- И я не знаю, что такое жалость. Я военный, и для меня существуют две святые вещи - долг и приказ. Тебе вот сколько лет - сорок есть?
- Есть. И что из того?
- Никогда не задавался вопросом, как тебе удавалось выжить все эти годы? Почему тебя до сих пор Дикие на шашлык не пустили, мутанты не сожрали, инфекции не прикончили? Откуда у тебя патроны, лекарства, жратва, наконец? Или ты все эти годы мутапсами да крысами питался, а, Зих?
- Что-то я не пойму, куда ты клонишь, майор.
- Давай выпьем, - Бескудников плеснул спирт в кружки. - Давай выпьем за тех, кто своей кровью и своими жизнями поддерживает существование вот таких вот островков более-менее нормального существования, как ваш городок и такие же городки, разбросанные по всему миру - по всему этому гребаному подыхающему миру, который все труднее спасать и еще труднее в нем выжить. Благодаря кому мы получаем все необходимое для того, чтобы производить оружие и патроны, латать электронные устройства и транспорт, выпускать медикаменты. За тех, кто находит старые забытые склады и хранилища стратегических резервов, убежища, арсеналы, защищенные минными полями, ловушками, прочей хренью. За тех, кто роется в руинах сгоревших библиотек и вычислительных центров и часто жизнями платит за один-единственный листок из книги, чудом уцелевший после Катастрофы. За сборщиков пепла, Зих. За тех, кто идет на задание, даже если оно кажется безнадежным, и никто не хочет им помочь его выполнить. Потому что цена выполнения любого из заданий, которое получают сборщики пепла - жизнь. Твоя, моя, Усача, жителей этого городка, ребят с Дальних Озер. Всех нас, Зих. Такая вот цена. - Майор вздохнул и залпом опорожнил кружку. - Все, свободен. Вопросов к тебе больше нет.
- Погоди, майор. Ты это серьезно про сына сказал?
- Нет, пошутил, - взгляд Бескудникова стал холодным и злым. - Вольно, охотник, иди, спи дальше.
- У меня был сын, Ленька, - сказал Зих. Поколебавшись, полез за пазуху и извлек из внутреннего кармана комбинезона старый жестяной портсигар. В портсигаре был сложенный вчетверо ветхий листок бумаги с полустершимся детским рисунком - три взявшихся за руки человечка рядом с домиком под овальным улыбающимся солнцем. Самый обыкновенный детский рисунок, только нарисованный угольком, а не карандашами. - Вот, все что мне от него осталось.
- А я своего хоронить не собираюсь. Не согласишься, хрен чать с тобой, другого проводника найдем, - Бескудников замолчал, вцепился пальцами в пустую кружку. - Так что убери рисунок, мужик, не трави душу.
- Майор, у вас же карты должны быть.
- Есть карты. Но они старые, чуть ли не столетней давности, напечатанные еще до Катастрофы. Не годятся они. Новых карт мы не сработали. Все сказал?
- Все. Давай теперь к делу вернемся. Этим, - Зих показал пальцем на винтовку на столе, - ты меня не купишь. Мне другая плата потребуется.
- Какая? Спирт, патроны, еда, лекарства, бронежилет? Чего именно ты хочешь?
- Я хочу получить пропуск на вашу базу, - сказал Зих. - А еще лучше, красный пропуск на двух человек.
- Зачем он тебе?
- Старею я, - Зих подумал, что не стоит открывать майору всей правды. - Хочется с женой моей остаток жизни прожить спокойно.
- Пропуск, говоришь? - Бескудников потер подбородок. - Это реально. Но все будет зависеть от исхода операции.
- Слово?
- Если проведешь людей туда и обратно без потерь, гарантирую тебе получение красного пропуска.
- Что я должен делать?
- Я же сказал - довести разведгруппу до Каменного Леса и вывести обратно в точку эвакуации.
- Сколько человек в группе?
- Три. Эксперт по Наследию и два бойца сопровождения.
- А чего так мало людей посылаете?
- А того, что рискованно это очень. Знаешь, что сейчас главное сокровище в этой жизни? Люди. Подготовленные, умелые и преданные делу. Посылать их на безнадежное задание нельзя. Риск оправданный должен быть. Вот если найдут разведчики объект, а в нем стоящее что-нибудь, отправим уже эвакуационную группу с армейским прикрытием. Заодно наши люди пути выдвижения к объекту разведают,
- Я могу с ними поговорить?
- Если ты согласен, я немедленно доложу начальству и устрою вам встречу где-нибудь за городом.
- Тогда слушай. Я буду ждать твоих людей послезавтра в шесть утра у разрушенного моста к северу от города. Ты должен знать, где это.
- Знаю, - Бескудников вздохнул. - Все-таки согласен?
- Жалко мне что-то твоих пацанов стало, майор. Сгинут они без проводника. Вы же их все равно пошлете - со мной, без меня, без разницы. Не хочу, чтобы они мне потом по ночам снились. - Зих разлил остатки спирта из кофейника по кружкам. - Я люблю спать крепко и сладко, майор. Без кошмаров. Да и своя корысть у меня есть, но о ней тебе знать не стоит. Только помни, о чем я тебя просил. Про пропуск помни. Сделаешь - до конца дней добром вспоминать тебя буду. А не сделаешь, врага себе наживешь, - Зих залпом выпил спирт, вытер рукавом губы. - Это я тебе обещаю.
