человека из твоих за своего, ты это знаешь, и теперь, когда дарклендеры разоряют твою страну, ты не можешь этого позволить. Больше того, битва может продолжаться так долго, что те, кто тебя преследует, догонят, и это будет конец всем нам.
* * *
Кери набрал воздуха в грудь и спокойно добавил:
– Ты слышал о том, что мы можем использовать игру на волынке. Сегодня мы играли недолго. И если захотим сыграть вам длинную погребальную песню…
Брэм одобрительно взглянул на него, кивнул и сдержанно сказал:
– Как видишь, генерал Джонан, мы намерены идти своим путем, и вам лучше попрощаться с нами по-дружески.
Райванец мрачно нахмурился и несколько мгновений сидел в задумчивости. Ветер шевелил гриву и хвост его хеста и плюмаж на шлеме. Наконец он с горечью спросил:
– Что вам здесь нужно? Зачем вы пришли на юг?
– Долгая история, и это не место ее рассказывать, – ответил Брэм. – Достаточно сказать, что мы ищем землю. Немного земли и ненадолго, но чтобы жить в мире, пока мы не сможем вернуться в Киллорн.
– Хм. – Джонан снова нахмурился. – Я в трудном положении. Я не могу просто отпустить банду известных грабителей. Но правда и то, что мне сейчас не нужна долгая и трудная битва. Что же мне с вами делать?
– Просто разреши нам уйти, – улыбнулся Несса.
– Нет! Я считаю, что вы солгали мне, варвары, по крайней мере в нескольких пунктах. Половина того, что вы говорили, – блеф, и, если потребуется, я уничтожу вас.
– А мне кажется, что больше половины твоих слов – блеф, – негромко сказал Кери.
Джонан сердито посмотрел на него, потом неожиданно повернулся к Брэму.
– Послушай, мы не можем позволить себе битву, но мы не доверяем друг другу и не можем выпустить из вида. Есть только один ответ. Мы должны вместе идти в город Райван.
– Да? Ты с ума сошел. Как только мы окажемся у города, ты вызовешь его гарнизон.
– Вы должны поверить, что я этого не сделаю. Если вы что-нибудь слышали о королеве Сати, то должны знать, что она этого не позволит. Да и нет у нас таких сил. Откровенно говоря, через несколько дней город будет в осаде.
– Настолько все плохо? – спросил Брэм.
– И даже гораздо хуже, – мрачно ответил Джонан.
Несса кивнул седой головой.
– Я кое-что слышал о Сати, – признался он. – Говорят, она честна.
– А я слышал, что ваши люди раньше уже служили наемниками, – быстро сказал Джонан. – Нам так отчаянно нужны воины, что я уверен: мы сможем договориться. В договор можно даже включить землю, которая вам нужна, если мы победим, потому что ганасти опустошили обширные территории. Поэтому вот мое предложение: вы мирно пойдете с нами в Райван и обсудите с ее величеством условия вашего служения под ее флагом. – Его жесткое лицо стало неожиданно холодным. – Если вы откажетесь, я, помня, что Райван ничего не теряет, прикажу немедленно напасть на вас.
Брэм почесал рыжую бороду и посмотрел на ряды южан, особенно на их машины. Бросающие огонь баллисты могут уничтожить лагерь. Джонан раздражал его, но, по правде сказать, у них нет выбора.
И предложение о выплате землей звучит привлекательно. Если эти… ганасти… на самом деле уничтожат империю Райвана, у килларнцев нет шансов пройти дальше на юг.
– Что ж, – спокойно сказал Брэм, – можем по крайней мере поговорить об этом – в городе.
* * *
В фургоны, которые варвары не хотели оставлять, несмотря на угрозы Джонана, впрягли быков, и длинный караван двинулся по холмам. Вскоре они вышли на мощеную имперскую дорогу, широкий путь, который прямо, как стрела, вел к городу Райвану. Здесь они могли продвигаться быстро.
По правде говоря, думал Кери, они идут по опустошенной земле. Широкие поля почернели от огня, на фермах, как угли, разбросаны трупы, деревни брошены и разграблены. Повсюду народ бежал перед ордами ганасти. Дважды они видели красные огни на южном горизонте, и солдаты с побелевшими губами говорили Кери, что это горят города.
По мере того как они продвигались на запад, небо все больше светлело, пока чистая ясная полоса на нем не стала показывать, что солнце находится за краем мира. Прекрасная земля пологих равнин и невысоких холмов, полей, и рощ, и деревень – но пустая. Кое-где бездомные крестьяне испуганными глазами смотрели, как они проходят, или шли за ними, но в остальном были только ветер, и развалины, и глухой топот их ног.
Постепенно Кери узнавал историю Райана. Город далеко распространился в ранние дни, завоевал много других городов, но его правление было справедливым. Завоеванные сами становились гражданами, и всех защищали сильные армии. Народ обожествлял молодую королеву Сати. Но потом пришли ганасти.
– Это произошло примерно год назад, – рассказывал один из людей. – Они пришли с востока из тьмы, это была орда вдвое больше, чем смогли собрать мы. У нас всегда были неприятности с дарклендерами на восточных границах; к жалкие варвары совершали набеги, но мы отбивали их без особого труда. И сами они говорили о том, что на них давят – какая-то сила заставляет их нападать на нас. Но мы не очень об этом думали. Пока не стало слишком поздно.
Мы мало что знаем о ганасти. Кажется, это цивилизованное государство где-то там, на холодной и темной стороне. Не понимаю, как они могли стать цивилизованными, когда там вокруг только воющие дикари. Но они создали государство, как Райван, только сильней. Кажется, они набирают призывников со всех племен Темных Земель, которые рады оставить свои жалкие мерзлые земли и перебраться к нам. Их армии хорошо обучены и вооружены, не хуже нашей, и они сражаются, как демоны. Эти боевые гонги и мертвые лица!
Он содрогнулся.
– Пленники, которых мы взяли, говорят, что они намерены захватить все Сумеречные Земли. Начали они с Райвана – это самое сильное государство, и, когда они разобьют нас, остальное будет легко. Мы обратились за помощью к другим государствам, но они все очень боятся, слишком заняты, воздвигая свою глупую оборону. Весь прошлый год война пылает в нашей империи. – Он устало показал рукой на окружающий ландшафт. – Ты видишь, что это значит. У нас начинаются голод и чума…
– И вы не могли устоять перед ними? – спросил Кери.
– О, да, были победы у нас и у них. Но когда мы выигрываем битвы, они отступают и грабят какую-нибудь другую местность. Эти дьяволы живут за счет нашей страны! – Лицо солдата дергалось. – Моя маленькая сестра была в Аквилее, когда они ее взяли. Когда я думаю
