Первая рота первого батальона всегда была на острие атаки полка. Всегда впереди шёл прайм-лейтенант Тарнавский. И всегда выходил сухим из воды. Заговорённый он, что ли? А вот рядом стояли два смутно знакомых сержанта из третьей и четвёртой роты. Значит, лейтенанты полегли. Мда… Наш батальон, как я и предполагал, выпал из обоймы вслед за четвёртым.
Наконец, я дошёл до «своих» офицеров. Тарнавский выпустил клуб дыма и ловким движением отправил бычок в затяжной полёт.
— Ноунейм, ты не сдох? И даже сделал стремительную карьеру? Цельный командир роты. Красавчик! Смотри, не обосрись от важности.
Я улыбнулся. Он один с самого начала относился ко мне дружелюбно. Остальные офицеры видели во мне прямого конкурента и откровенно завидовали. Ещё бы! Как шутил прайм Тарнавский-целая «личинка Одарённого»! Кроме командира, полковника фон Шагера, во всём полку Одарённых не было. Начштаба майор Кортес был из Линии, но Даром не обладал. Инквизитор был Одарённым, но формально не входил в состав полка. Исторически, пехотный полк должен возглавлять Одарённый, но вот в качестве офицеров на первичных должностях Одарённых можно было встретить очень редко. Все стремились в космодесант и прочие элитные подразделения. Что им эта «пехтура»!
Ваш покорный слуга попал в полк по странному стечению обстоятельств. И поспособствовал сему, как ни удивительно, инквизитор Хокус. Вмешался при распределении на «практику» — да, именно так называлась командировка курсантов в действующие войска. «Практика». Хаос подери этих шутников! Удивительным было ещё то, что с этой самой практики возвращалось только около десяти процентов курсантов. При очень малом количестве Одарённых такое их «разбазаривание» выглядело, по крайней мере, странным. Тем более, что, собственно, полноценными Одарёнными мы ещё не были. От обычных людей нас отличали лишь крепкое здоровье, быстрая реакция и физическая сила, которая была чуть выше «средней по больнице». Но такова традиция. После двенадцати лет обучения начиналась «практика».
В пять лет мы начали обучение, в семнадцать нас построили на плаце и объявили «распределение». Да, забыл сказать, чрезмерная бюрократия и взяточничество теоретически всячески преследуются и караются. Но, практически, Империя огромна и уследить за всем не может даже вездесущая Инквизиция. Как и ожидалось, несколько отпрысков из известных Линий получили «тёплые местечки», вроде адъютантов при дальних и ближних родственниках с золотыми погонами на плечах и широкими лампасами на штанах. Однако в Имперской военной академии имени Густава Шавацкого сидели не совсем идиоты и ценили каждого Одарённого. Учитывая, сколько имперских реалов было на нас потрачено, мы были очень ценными кадрами! В общем, попал бы я, скорее всего, на какой-нибудь крейсер, а может быть, даже линкор, за год побывал бы в паре-тройке сражений и, будь на то Воля Императора, вернулся бы доучиваться обратно.
Но появился «неучтённый фактор». Некий инквизитор Хокус. В академии не было «постоянного» инквизитора. Сама идея Имперской Инквизиции не подразумевала нахождения братьев на одном и том же месте. Настоящий инквизитор должен быть в постоянном поиске угроз Империи и Императору. Общее присутствие Инквизиции в академии было необходимым, но вот конкретные инквизиторы заключали пятилетние контракты. И контракт Хокуса как раз подходил к концу.
В ночь перед «распределением» инквизитор пригласил меня к себе в келью. Ещё одна дань традициям, келья выглядела как обычная комната, да, аскетично меблированная, но от обычных жилых комнат наставников она отличалась только большим количеством бумажных книг и стационарным алтарём, рядом с которым инквизитор проводил много времени, отслеживая и пресекая попытки Хаоса проникнуть в неокрепшие умы молодых Одарённых.
Я был в келье далеко не в первый раз. Инквизитор испытывал ко мне странный интерес, несколько выделяя среди однокурсников. Довольно часто захаживая к Хокусу в гости, я перечитал практически всю библиотеку, точнее, её «разрешённую» часть. Да я и сам проникся к нему безмерным уважением, смешанным с удивлением. Оно было связано ещё и с тем, что инквизитору явно было тут не место. Он относился к Ордену Войны, боевому крылу Инквизиции. Его адепты несли свет Империи на многочисленных полях сражений, располагаясь на переднем крае. Место в академии обычно занимал инквизитор из Ордена Надзора, именно из него и прибыла замена для Хокуса.
Разговор у нас вышел долгим. Как объяснил инквизитор, Орден посчитал целесообразным направить его в 134-й гвардейский пехотный полк, который в данный момент собирался в сектор Фаурана. Местные жители почувствовали себя слишком самостоятельными. Орден считал, что там может иметь место ересь. Собственно, Хокус предложил мне отправиться с ним. В награду за смелость и решительность обещал собственное подразделение, которое поможет мне получить настоящий боевой опыт, в отличие от «домашних питомцев». Так он обозвал моих однокурсников. Конечно, же я согласился. Я же не враг сам себе! Несмотря на хорошее отношение ко мне Хокуса, нельзя просто взять и отказать Имперской Инквизиции, она всегда получает то, что хочет, будь то тело или душа.
Так что на «распределении» невольно удивил своих однокурсников. И не только их. Многие наставники недоумённо смотрели на куратора, который зачитывал списки. Пехота? Серьёзно? За спиной даже раздалось несколько смешков. Видимо, мои недоброжелатели решили, что это своего рода наказание. Выскочка должен знать своё место!
Инквизитор Хокус сейчас стоял рядом с майором Кортесом и слушал того с угрюмым выражением лица. Взгляд блуждал, тяжёлые брови были нахмурены. Увидев меня, он на секунду задержал взор. Пронзительные голубые глаза, казалось, за краткое мгновение заглянули в душу, инквизитор едва заметно кивнул, а затем вернулся к разговору с майором.
Я подошёл к «своим» и отсалютовал уставным приветствием офицерам. МакАрен, как раз, закурил очередную сигарету и выпустил дым через губу вверх.
— Докладывай
— Господин капитан, боеспособный состав второй роты — двадцать восемь человек! Тринадцать человек находятся в лазарете, состояние уточняется. Как старший по званию, принял командование ротой после гибели лейтенанта Козырева.
— М-да… — Капитан глубоко затянулся. — Двести три бойца в батальоне. Отвоевались, похоже.
— Господа, прошу внимания! — подал голос начальник штаба, закончив дискутировать с инквизитором. Командиры подразделений прекратили разговоры и повернулись к майору.
— Семнадцать минут назад «Гордость Алиссии» вошла в плотные слои атмосферы и рухнула в океан в трёхстах километров отсюда. Он зачем-то указал направление, а мы зачем-то посмотрели в ту сторону. — Это произошло быстрее, чем мы смогли эвакуировать с её борта всё необходимое снаряжение и оборудование. А также запасы продовольствия.
Кортес окинул взглядом помрачневших слушателей и продолжил.
— В связи с этим, покинуть планету всему полку не представляется возможным. Тяжелораненые будут перевезены на «Острик МакКой» и погружены в стазис, но вы сами представляете ёмкость лазарета эсминца. Поэтому считаю целесообразным продолжать наступление,
