пить только сильнее охота и на клапан совсем не давит.
Потянулся за карабином и в этот момент снова дала о себе знать успокоившаяся до этого головная боль. Багрянцев поморщился и взяв в руки оружие, вышел из машины. Повесив карабин на плечо, пошел закрывать ворота.
Неприятно громко лязгнул засов, снова заставив поморщиться. Рюкзак Леонид решил вытащить и разобрать позже, сейчас важнее разобраться с насущными вопросами, подключить генератор, если электричество на самом деле отключили и дозвониться до друзей, кто мог быть в курсе текущих событий. Ну не верилось совсем, что такое пропустили бы. А люди, с которыми собирался связываться Леонид информацию получали в числе первых. Это ему одному не повезло в свое время отъехать со службы на гражданку. Хотя, тут тоже с какой стороны взглянуть. Жизнь нынешняя Леонида вполне устраивала, спокойная и тихая. А некоторые из старых товарищей сейчас уже ходили в серьезных чинах и должностях. Вон, Вершков тот же, в Тайной канцелярии Его Величества Императора служит и не последним человеком. Старше Багрянцева на пять лет всего, а седины в волосах, как у старика уже и взгляд усталый проглядывает порой.
Все эти мысли пронеслись у Леонида пока он открывал дверь в дом. Строение не представляло из себя чего-то особенного, обычный квадратный сруб восемь на восемь, двускатная высокая крыша, с фасадной стороны закрытая терраса, разделенная на прихожую и комнату. Сам дом трёхкомнатный. Первая и самая большая кухня-гостиная, как сейчас говорят. В центре печка, большая, на которой и полежать, кости погреть можно. Слева и справа от нее по небольшой комнате. Та, что справа спальня, слева нечто вроде рабочего кабинета.
На улице же, за домом и гаражным навесом небольшой лужок с порядком разросшейся травой и банька, соединенная с мастерской, где Леонид и работал с деревом. Там же, третьим помещением находилась и генераторная, обшитая изнутри противопожарной плитой. Во дворе же имелся и оборудованный мангал и рядом настоящий колодец, хотя имелась и скважина.
В прихожей Леонид сразу нащупал рукой выключатель, щёлкнул. И правда, свет отсутствовал. Оставив ключ от машины на узком комоде у двери и приставив карабин здесь же, подошёл к распределительному щитку. В прихожей, к слову, темно не было, через широкое и высокое окно светом освещалось почти все помещение. Открыв подвешенную на стене распределительную коробку, нашел нужный тумблер и переключил его, теперь питание дома будет от генератора. В случае же, если дадут основное электричество, автомат сам переключит режим и генератор отключится. Да, на всю эту систему, как и ремонт внутри дома, пришлось потратиться и за свои кровные везти сюда и рабочих и материалы. И нет, никакого суперсовременного дизайна или чего-то подобного, это в квартире во Владимире сплошной хай-тек, а здесь отделка деревом в основном.
Закрыв щиток, Леонид вышел наружу и направился к генераторной. На заправку и запуск ушло минут пять. Когда затарахтел мотор, головная боль снова резанула по мозгу и ещё раз все проверив, Багрянцев вышел на улицу. С минуту простояв, ни о чем конкретном не думая, но пытаясь ухватить некую ускользающую мысль, направился к дому.
Связи, как и говорил дед Викентий, не было. Леонид что только не делал, и перезагружал аппарат и вытаскивал-устанавливал симку, но индикатор Сети не показывал ни одного деления. А ведь государственный оператор связи гарантировал стопроцентное покрытие по всей стране. Собственно, оно так и было. До сегодняшнего дня. К слову, телевизионная антенна, а у Багрянцева установлена тарелка, тоже ничего не ловила, телевизор показывал лишь роящихся серых мух на экране. Страньше всё и страньше. Пугающе даже. Включенный последним ноутбук в Интернет не пустил, модем так же не смог установить связь.
Некоторое время Леонид сидел в рабочем кресле и тупо пялился в экран на картинку заставки, иконки приложений и без толку крутящийся в углу индикатор поиска Сети. Затем встрепенулся, словно вышел из некоего сонного отупения, задумался. Ехать во Владимир? Скорее всего придется. Но уже не сегодня точно. Тем более, стоит дождаться завтрашнего дня, возможно, если случилась какая-то авария, поломку исправят, либо из Гуся приедет кто-то, обладающий информацией и оповестит о происходящем. Хотя, на последнее Леонид не надеялся совсем. Ну а если в течение завтрашнего дня ничего не изменится, то во Владимир он поедет послезавтра с утра. Затем мысли перескочили в ином направлении. Еда есть, вода тоже, топлива в достатке, можно вообще не рыпаться никуда. Но всё же узнать, что случилось, необходимо. Так что, решено. Сегодня и завтра здесь, потом во Владимир. Хлопнув ладонью зачем-то по столу, мол припечатал, Багрянцев встал с кресла и пошёл на кухню, странная жажда так и не унималась. Надо ещё к соседу, деду Семёну зайти, проведать как он, приготовить потом поесть, разобрать рюкзак, обиходить карабин… в общем, дел хватает.
Деда Семёна дома не оказалось, а жил он один, так что Леонид вернулся ни с чем. Потом занялся готовкой и другими делами. К вечеру, после бани, понял, что состояние ухудшается. Жажда так и не ушла, пить приходилось часто. Голова уже ныла постоянно, а периодические приступы заставляли до скрежета сжимать зубы. Обезболивающее помогало слабо, час-полтора и боль возвращалась. Леонид старался не думать об этом и не впускать в голову мысль, что все же отравился той кислой дрянью, которую неведомый некто, чтоб у него взведенная граната в заднице появилась, распылил над… а над какой территорией-то? Выходило, что область километров в двадцать получалась… не слишком ли круто? Да и какой смысл накрывать такую площадь, ещё и практически безлюдную? А если это какой-то эксперимент..? Глушь, все дела, концы если что, в воду… Трясти головой, чтобы в очередной раз выбросить из головы эти отдающие бредом мысли уже было больно, так что Леонид и не стал.
За окном уже чернела ночь. Именно чернела, ни один уличный фонарь не горел, даже звёзды в небе не особо разгоняли темноту. А ещё было поразительно тихо. Леонид всегда любил такую тишину, но сейчас она больше тревожила.
Выйдя с чашкой чая на крыльцо, Багрянцев закурил. Вот тоже, пришла мысль, пока служил, не курил, а как оказался на гражданке, начал. После гибели Анны начал. Печальные и не очень, мысли захватили разум мужчины. Он вспоминал войну, товарищей, живых и погибших. Вспоминал Анну, с которой ему было хорошо и ту всепоглощающую злость на того выблядка, что отнял ее и что не воздать ему, не отомстить, потому что и сам, паскуда, сдох. Потом вспомнились метания, мысли,
