в вену, введя какое-то снадобье в организм Волконского. — Ну-ну, юноша… Такой большой, а уколов боишься!
— Аааааа! — заорал клановец.
Нет, он не боялся. Это слово никак не могло описать всей той гаммой чувств, что сейчас владела разумом молодого человека. Парень был просто песец в каком ужасе! В его жизни было всякое: боль, кровь, разочарование. Но с таким звездецом он не сталкивался ни разу!
Он орал просто так, без особой цели. Просто потому что в ЭТОТ миг можно уже было буквально ВСЕ. Фраза «когда, если не сейчас» приобретала новый смысл.
— Потише, пожалуйста, — буквально взмолился старик, вцепившись руками в собственный халат. — Вы мешаете сосредоточиться.
Пальцы старого врача дрожали. Однако это удивительным образом совершенно не влияло на хирургическую точность его движений.
Павел вновь попытался дернуться.
— Сейчас мы подождем Константина Дмитриевича и начнём, — пости ласково, тоном опытного педиатра, начал уговаривать клановца «пилюлькин».
Волконский бросил взгляд вниз. Перед тем как уложить парня на дыбу, его избавили от робы. Зато выдали напялили тапочки. Белые. «Чтоб не простудился!» — пошутил мрачно один из громил.
— Не волнуйтесь вы так, — совершенно превратно понял взгляд парня палач. — Мы скажем ему, что тут холодно. Уверяю вас, он поймет! И вообще, в вашем положении, нет ничего удивительного, что…
Отчего-то именно это замечание сподвигло Павла еще раз проверить фиксаторы на прочность. Тщетно.
И кстати, холодно ему ни хрена не было! Наоборот, все тело покрылось крупными каплями пота. Казалось, что от места укола по телу растекался горячечный жар! «Что они мне вкололи⁈» — мелькнула довольно связная для его положения мысль в голове Павла.
— Так, чуть подтянем, — буркнул себе под нос старик.
Устройство пришло в движение, растягивая тело узника «внатяг».
Волна ужаса захлестнула сознание. Казалось, все разумное и человеческое покинуло разум Волконского. Осталась одна мысль — Хочу Жить! А древнее сознание, сбросившее оковы контроля неокортекса. уже вовсю рисовало жуткие картинки ближайшего будущего. Стало тяжело дышать. парень выброшенной на берег рыбой начал хватать ртом такой вкусный воздух.
— Вижу, теперь вы куда более настроены на разговор, — констатировал Долгорукий-младший.
Павел его приход банально пропустил в борьбе с самой настоящей паникой. Малую часть контроля удалось вернуть с большим трудом. Павел сосредоточился на своем резком и прерывистом дыхании, буквально заставляя вгонять себя порции воздуха через нос.
— Замышляли ли вы худое против империи и императора? — негромко спросил царевич.
— НЕЕЕЕТ!!! — во весь голос завопил узник.
Но тут же снова «поймал себя» и сосредоточился на дыхании.
— Нарушал ли ты законы империи?
— ДАААА!
Дыхание… Вдох-выдох…
Рывок, и вот уже рама с буквально распятым в ней Волконским поставлена вертикально.
Константин Дмитриевич, глядя только в глаза Павлу, приблизился к молодому человеку.
— Узнаете ли вы этого человека?
На уровень глаз поднялась фотокарточка.
— ДА! — резко выдохнул парень.
Лицо своего Куратора от СИБ молодой человек узнал без труда.
— Третьего июня в рамках операции «Каскад» вы были… Где вы были⁈
— Я… Код… Допуск!
Долгорукий расстроенно покачал головой.
— Вы не понимаете, что именно вас ждет, Павел Анатольевич…
Его лицо было так близко, что парень почувствовал дыхание на своем лице.
— Сан Саныч… — с печалью предложил действовать старику канцелярист.
Конструкция вновь подернулась, увеличивая «натяг». Стало практически невозможно дышать.
— Последний шанс, Волконский…
— ДОПУСК!!! — заорал парень.
Сквозь пленяющий разум ужас он все же смог вспомнить санкции в случае разглашения лицу к именно этой государственной тайне недопущенному подробности своей работы на Седого Филина.
— Ну, прощай, — словно бы с жалостью констатировал царевич.
— НА *** ПОШЕЛ! — в ужасе завопил клановец, в ожидании треска разрывающихся мышц и сухожилий под аккомпанемент треска ломающихся костей.
— Добавить что есть?
— И В П****!!!
Павел сжал зубы, готовясь к боли.
Удар в живот он скорее осознал, чем реально почувствовал.
— Есть ли что добавить? — повторил вопрос канцелярист.
— НЕТ! — прохрипел узник.
— Ну, на нет и суда нет, — решил будущий самодержец.
Краткий миг, вот уже Волконский втыкается коленями в бетонный пол и, не удержавшись, заваливается на бок.
— Вы свободны, Павел Анатольевич, — тихий ровный голос «пробивался» к мозгу словно издалека сквозь ватные затычки. — Вас проводят.
Глава 4
— Вы приехали, — сообщил механический голос из динамика. — Не забудьте забрать свои вещи!
С последним словом бесшумно распахнулась дверь микроавтобуса, выпуская Павла на солнечный свет. За последние три недели он как-то уже успел позабыть, как тот выглядит. Окон в его «апартаментах» не было.
— Благодарю за поездку, — коротко хмыкнул клановец.
Ни водитель, ни охранник на сидении пассажира, никак не отреагировали. Даже не шелохнулись.
— Обязательно поставлю вам пять звезд! — заверил Волконский и, тут же мысленно отвесив себе затрещину, покинул транспорт все у того же сквера Первых кланов.
Позади него тут же рыкнул двигатель, а уже через пару секунд водитель филигранным маневром органично влился в поток. Казалось бы, обычный не самый сложный маневр, но точность исполнения и выверенность каждого поворота руля многое говорили о водителе.
— Где взяли, туда и доставили, — хмыкнул Волконский, у которого вдруг заработал комм.
Он тут же отбил несколько сообщений. Мол, жив-здоров, скоро буду и все такое прочее. Еще минуту заняло составление шифровки собственной СБ и передача новых данных союзникам.
— Вот и прекрасно, — решил Волконский, оглядываясь.
После его приключения мир действительно словно бы заиграл новыми красками.
Тут же посыпались ответные сигналы. Светлана, Катерина и Лена радовались, что жив. Воронцов подтвердил, что статус Павла вновь сменился на «активный». С Матвеем парень подробностями своих приключений делиться не собирался. Однако у людей их уровня ситуации, когда резко обрывается связь, увы, случаются. По разным причинам. Тут же от приятеля пришел отчет о получении Трубиными доступа к станкам. Мол, заехали, разместились, начали работу. Все штатно. Кроль же с парнями… уже просто привыкли, что клановец может пропасть на некоторое время.
Молодой человек еще раз затянулся вкуснейшим после обеззараженной атмосферы «апартаментов» воздухом.
Раздался сигнал вызова. Волконский глянул на комм и чуть удивленно хмыкнул.
— Павел Анатольевич, ты совсем обалдел⁈ — тут же раздался раздраженный женский голос.
Но даже ему в данный момент парень был рад как родному.
— Ты где был⁈ — продолжила собеседница.
