рюмку коньяка из бара, я закусил лимоном. Не люблю крепкие напитки, но тут вот захотелось что-то.
— То, что она сказала — правда? –подалась чуть вперед Линь, открыв вид на захватывающее декольте.
— Правда — понятие эфемерное, и у каждого она своя. Она думала, что правда, я вот думаю, что нет. Вы думаете, что где-то посередине. Кто прав, покажет время.
— А если без философии?
— А если без, то пусть каждый занимается своим делом. Единственное, что могу пообещать — мои действия не несут для вас никакой угрозы. Что бы я ни делал, это делаю лишь я.
Дальше мы ехали в молчании. Думал ли я об Ангелине? Нет. Я, если честно, даже ожидал, что она появится. Правда, не предполагал, что будет действовать настолько нагло и бесцеремонно. Понимает же, что лезет в дела другого государства, а это, знаете ли, чревато.
И да, свою угрозу я намерен выполнить — сунет длинный нос куда не следует, помешает моим планам — умрет. Я не добрый и не злой герой, как сказал Велес. Я где-то посередине. Глупо скрывать волчью натуру, прячась в овечьей шкуре, когда из-под нее серый хвост торчит.
Лидс, недавно ставший столицей империи наглов, встретил нас мелким дождем и густым туманом. И это несмотря на лето. Впрочем, чего-то подобного я и ожидал, потому как очень сообразительный и догадался заранее посмотреть прогноз погоды.
Наше посольство располагалось на улице имени Герцога Георга и было укреплено почище иных дворцов. Большая охрана, куча военной техники, дежурящие маги не ниже воеводы. Тяжелые ворота, которые и из пушки на раз не прошибешь, раскрылись, впуская всю кавалькаду машин внутрь.
Пока заезжали, я успел обратить внимание, что есть следы убранной краски на стенах. Нас явно не любят. Чуть в стороне стояла пара машин с затененными стеклами. Небось, спецслужбы бдят.
Бывший особняк графа Кембриджского давно был выкуплен нами и превращен, так сказать, в запасной аэродром. Есть два входа в него — те, про которые все знают. И третий, про который знает лишь несколько человек.
Подземный ход на случай экстренной эвакуации ведет к замаскированной стоянке дирижабля, всегда готового к вылету.
Отдельно от основного здания стоит еще одно — гораздо меньше. Явный новодел. В нем выдают всякие документы и виды на жительство. Сейчас он, по вполне понятным причинам, закрыт, дабы не допускать чужих на нашу территорию.
— Граф Шереметьев Александр Александрович, — представился высокий мужчина лет пятидесяти. — Чрезвычайный и уполномоченный посол Российской империи в империи Наглов. Моя супруга — Надежда Константиновна. Одаренная в ранге князь. Отвечает за нашу охрану.
— Очень приятно, — кивнул я, после чего представил своих спутниц. Все, конечно, всех знали, но этикет… В общем, прием был назначен на завтра, а сейчас нам предложили отдохнуть.
Мои девчонки уже знали, что делать, и под разными предлогами разбрелись по посольству, засовывая свои носики во все места, устанавливая дополнительную защиту и прослушку. Работа началась.
— Есть что-то, что мне надо знать перед посещением дворца?
После сытного обеда мы с послом расположились в его кабинете. Принцесс взяла на себя его жена, взявшись показать какие-то там достопримечательности. Впрочем, я их уже выкинул из головы, потому как дальше они сами по себе. Точней, отдельно от меня.
— Ничего такого. Обычные дрязги и борьба за власть, которой, по сути, нет.
— Подробности.
— Сейчас при дворе существуют две партии — власти, глава которой герцог Аустлейский, бывший Виндзор; и Возрождения, так называемая оппозиция, с руководителем герцогом Генри Норфолком, дальним родственником Корнуэльских. И если первый хочет мира, то второй жаждет мести. Ну, и жениться на Софии тоже хочет — не без того.
— Я читал краткую характеристику на него. Есть что добавить?
— Нет. До недавних событий сидел себе тихо в Глостере. При дворе не бывал, однако на своих землях был подобен тирану. Абсолютно несдержанный ни на язык, ни на действия человек. Его жена Маргарет такая же, как он — конченая садистка. Очень любит пытки и казни. Говорят, когда однажды служанка случайно обожгла ее, пролив чай, она приказала заживо сварить в кипятке всю ее семью. Ну, и если слухи не врут, очень любит мужчин. Поговаривают, что в постель к герцогу она пробралась, ублажив при этом всех его ближайших родственников. Да и теперь не остепенилась и все также скачет… Ну, вы понимаете. Правда, никто из ее любовников дольше одной ночи не прожил. Но герцогу на это плевать. Он содомит, хотя и не чурается женщин. В общем, парень хоть куда.
За последнее время набрал сторонников и уже пытается наводить свои порядки. Получает по рукам, но продолжает лезть. Щедро раздает посулы и деньги. Уверен, он уже мысленно примеряет корону. Кстати, он был категорически против вашего приезда, поэтому опасайтесь провокаций во дворце.
— Могу я его убить, если полезет? –спросил я, совсем не обрадованный перспективой общения с подобным идиотом. Он же может помешать, если начнет вынюхивать. А он начнет, как пить дать.
— Только в крайнем случае и при свидетелях. Ни в коем случае не ведите с ним переговоры с глазу на глаз, да и вообще, лучше сведите контакты с ним к минимуму.
— И все же он должен понимать, кто сейчас дергает незримые ниточки у власти.
— Понимает. Но на его стороне Бахрейн и Пруссия. Уверен, они ему дали какие-то гарантии.
— Какие-то?
— Выясняем. Наши информаторы пока молчат. Мы даже не догадывались об этом, пока во время нападения на кортеж Генри его не спасли прусаки, замаскированные под охрану. Тогда мы и начали копать и выяснили, что среди его защитников нет ни одного нагла.
— То есть, засланный казачок? И почему он еще живой?
— Хотим понять, что им надо. И те, и другие знают, что эта наша зона интересов. Однако, не боясь нашего гнева, все равно лезут. Выясним и уберем. В любом случае, до коронации он не доживет.
— Ну, или я его раньше грохну, — начав
