Закрыв дверь, вытаскиваю бутылку и стаканы. Такими темпами я и алкоголиком скоро стану!
После первого стакана Сергей выжидающе поднимает на меня взгляд.
— Колись, командир! Явно же чего-то задумал!
— Ну… мысль, конечно, есть… Да уж больно авантюрная!
— А что у нас не авантюра? — удивляется Котозавр. — Да вся наша тутошняя жизнь — сплошное глумление над здравым смыслом!
— Ну, ты уж всех-то по себе не ровняй, креативщик ты наш… Одних Боевых Котов нам история уже так припомнит, мало не будет никому. Ну ладно… слушайте сюда. Как ты, Серега, правильно сказал, к берегу ни один корабль не сунется. Так ведь? Ведь тут мы их почти по всем статьям превосходим?
— Есть такое дело, — кивает он.
— Вот! Значит, в чем состоит наша задача? Либо подманить корабль к берегу, либо…
— Что?! — в один голос спрашивают оба моих собеседника.
— … подтащить берег к кораблю…
Кобра крякает и наливает еще по стакану.
— Такую идею… да на свежую голову…
— Да ладно тебе! Я серьезно! Что у нас есть на берегу такого, что позволяет начхать с высокой башни даже и на линкор?
— Ракеты есть. Зажигательные.
— Смотри сюда! — Вытаскиваю из сундучка лист бумаги. — Вот это — наше пулеметное каноэ. Убираем одну пару гребцов и настилаем помост. Ставим на него поворотную ракетную установку.
— Так выхлопом же всю лодку подметет!
— Нет. Ибо стрелять будем на борт. Строго под девяносто градусов. Четыре зажигательные ракеты на направляющих и столько же, под помостом, в запасе. Метров со ста ведь в корабль попадем?
— И с двухсот попадем.
— Со ста! Чтобы уж — наверняка!
— Ладно, — соглашается Котозавр. — Это сделаем. Только ведь корабль от нас уйдет, у него скорость выше. У нас маневренность лучше, и на рывке мы его сделаем, но гребцы скоро устанут.
— Не уйдет! Берем какую-нибудь лоханку и переоборудуем ее в судно-носитель. Доходим до нужной точки и сбрасываем лодки на воду. Отстрелялись — и назад, на борт. Две ракетные лодки и две пулеметные. Один-два корабля любого класса разделаем под орех!
— Ну… — чешет Константин в затылке, — в этом что-то есть! НМРТ «Люфтпанцерфурия», вот! И в красный цвет покрасим!
— А в красный-то зачем?
— Значит, против названия возражений нет? Носитель Малых Ракетных Тримаранов. А в красный цвет — оттого, что быстрее ходить станет!
— Угу. И заодно отпугивать всех будет…
— Ну… и так тоже может быть.
— И еще одна мысля имеется…
Встаю с места и снова лезу в сундук. На этот раз — уже в большой.
— Вот!
Мои собеседники молча разглядывают странную конструкцию.
Первым нарушает молчание Котозавр.
— Огнемет?
— Точно! ФОГ!
— То есть? — удивляется Кобра. — А чем он от обычного отличается?
— Пойдем, посмотрим!
Через полчаса на пустыре, с помощью дежурного наряда солдат, мы устанавливаем наше чудо-оружие. Собственно говоря, весь процесс установки состоял в основном из транспортировки пятидесятикилограммовой конструкции на позицию и привязывания ее к специально для этой цели вкопанному столбу. Понятное дело, что генерал, совместно с двумя старшими офицерами, волокущий странную железяку, выглядел бы, по меньшей степени, странно. Вот и шли мы следом за солдатами, которые тащили огнемет на импровизированный полигон.
Отвинчиваю крышку на присобаченной сбоку трубе. В специальное гнездо закладываю вышибной заряд. Небольшой, грамм на пятьдесят. Я не помню точно, в каких пропорциях это было на настоящем ФОГе, оттого и действую на глазок. Здесь, по правде сказать, и объем бака более чем вчетверо меньше, так что хватить должно…
Вывинчиваю пробку, и солдаты заливают внутрь баллона огнесмесь. Много, литров сорок. Мазута и машинного масла у нас нет, вот и пришлось мудрить, вспоминая рецепты древних зажигательных прибамбасов. Смолы-то ребятишки-малолетки натаскали столько… насилу руки отмыл. Основную массу смеси составляли продукты перегонки нефти, слава богу, ее нам понемногу завозят. Завозили… Прочую химию добавлял уже методом экспериментов. Не скажу, что вышло правильно… но она горит. И неплохо горит! Санчес чуть руки не пожег!
Так, фитиль зажжен… беру в руку шнурок от терочного воспламенителя. Длинный, метров десять, мало ли что…
— Ну — с богом!
Рывок — шипение запала — бух!
Как-то совсем негромко.
Через отверстие в боковой стенке каморы пороховые газы попадают в изогнутую трубу. Пройдя по ней около метра, попадают в резервуар с огнесмесью…
И, выбитая резко возросшим давлением, из сопла вырывается мощная струя! А у выхода из сопла горящий фитиль…
— Да… — произносит Константин, разглядывая пылающую на земле огненную реку, — Неслабо…
— Понятное дело, все это еще дорабатывать надо! Но ведь можно же и до ума довести? Даже и эта-то конструкция метров на шестьдесят плюнула! А в реальной истории до двухсот доходило! Один выстрел — любому кораблю кирдык!
18 мая 1795 года. Форт ВВВ
Из дневника Сергея Акимова
Бум, бум, бум… Шлеп, шлеп, шлеп… Тук, тук, тук… Это, если кто не понял, мы бежим. Впереди, как и положено, командир, на лихом… тьфу, на своих двоих, конечно. За мной, гораздо мягче, слышны шаги моей дражайшей половины, уже третий день как ставшей законной женой, Марии дел Ампаро-Акимовой. Не изменяя привычке, компанию в утренней пробежке нам(!) составляет Вениамин, как для большей солидности и авторитета зовут сейчас того самого малька-нуму, Шустрого Веника, всеми правдами и неправдами прибившегося к моей службе.
Три дня медового месяца пролетели, как одна ночь. Но если вам непременно хочется подробностей, то лучше купите себе издание «Камасутры» пошикарнее и… получайте удовольствие, короче. Нам было сказочно хорошо вдвоем, и этого достаточно. Так ведь впереди целая жизнь, нельзя же провести ее, не вылезая из постели. Поэтому я даже не слишком удивился, когда сегодня утром моя жена(!) спросила, а не пора ли узнать, как там, в реале, обстоят дела. Пришельцы в это время понатащили в него своих оборотов и сами иногда удивляются, услышав что-то более привычное совсем для другого времени. Вот и моя ненаглядная успела понахватать словечек. Хорошо, что не все идиомы Котозавра она хорошо понимает, несмотря на большие успехи в русском.
Так что нашему пребыванию в гостевом домике посольского особняка подошел конец. Перед пробежкой я поймал одного из освободившихся патрульных и попросил его занести записку дежурному по штабу, предупредить Сергеича, что «готов к труду и обороне». И теперь, пользуясь возможностью, целых полчаса вроде как подвожу итоги прошлого года, ибо чем еще заниматься во время бега, как не размышлять?
