К сожалению, окрестный пейзаж напрочь убивал какую-либо надежду на благополучный исход водной прогулки. Ни одного знакомого ориентира. Вася вспомнил пару статеек о таких вот аномалиях, когда люди проваливались в прошлое. Хоть какое-то, но объяснение. Именно так и должны были выглядеть берега Ежавы лет семьдесят-восемьдесят назад. Плотины не было, водохранилища, соответственно, тоже. Высокий обрывистый берег и заливные луга напротив. На прирусловом валу лес.
Но где тогда поселения? Еще километров десять вверх по реке, и на северном берегу должны быть Бондюги. Старый населенный пункт, между прочим. Виденные у берега обломки железной посудины говорили, что люди здесь бывают.
Может, период гражданской войны? Вот этого как раз и не хватало. Самое худшее время. Красные схватят – расстреляют как антисоветский элемент. Белые тоже могут расстрелять. Примут за красных шпионов или еще за кого. Бандиты ограбят и убьют. Все перспективы равнозначны…
Катер тем временем повернул к берегу. Обрыв здесь отступал от реки, образуя широкий лог с покатыми, заросшими лесом склонами. У кромки воды светлело что-то вроде причала. С каждым пройденным катером метром открывались все новые и новые следы цивилизации.
Остатки дороги. Разбросанные волнами плиты. Покосившаяся вышка над обрывом. Выглядывающая из камышей рубка затопленного суденышка. Люди здесь были, но очень давно. Природа не любит вмешательства. Все, созданное руками человека, медленно, но верно разрушается, перемалывается ветром и водой, зарастает и крошится корнями растений, погребается под наносами. Только египетские пирамиды кажутся вечными, да и то их постепенно точат ветер и песок.
Виктор Николаевич осторожно подвел «Чайку» к причалу. Бетонный пирс как следует попортило волнами, основание размыто, настил из бетонных плит просел и местами провалился, из бетона торчит ржавая арматура, стальные шпунтовые стенки разорваны и погнуты. К счастью, подводных сюрпризов не обнаружилось, дно чистое. Через борт перебросили кранцы, и судно прижалось к причалу. В качестве швартовых тумб пришлось использовать выпирающие из бетона стальные балки.
Пока ребята разгружали барахлишко и выбирали место для палаток, Вася, Володя и Димон отправились на разведку. Споров не было, пытавшемуся было вякнуть и отказаться от разгрузки Валере намекнули, что бездельники могут остаться без ужина. Перспектива неприятная. Так что паренек быстро впрягся в работу.
Пристань невелика. Полуразрушенный причал. Кусок дороги. Бетонка идет от берега и скрывается за кустами. Определенно, заброшен причал давно, лет двадцать назад, не меньше.
– Может, это военный объект, еще советский? Законсервировали после перестройки? – предположил Володя.
– А как мы сюда попали? Эксперимент военных? – парировал Васёк.
Парню было не по себе. С ребятами он еще держался, не впадал в панику, но понимал: стоит остаться одному, и нервы не выдержат. Страшно. Невозможность определиться на местности, неизвестная угроза страшат куда больше видимой опасности. О родителях Васёк не думал. До него еще не дошло, что его обязательно будут искать, а у мамы опять будет нервный срыв.
Студенты прошлись по берегу и вернулись на бетонку. Володя предложил углубиться в лог, посмотреть, куда идет дорога. Вдруг найдется что-то, заслуживающее внимания? Пристань сама по себе не строится, рядом должно быть жилье, промышленная база или еще какой адресат грузов. Военная часть, в конце концов.
– Мы попали не в ту историю. Подобное я видел в Карелии. – Димон показал рукой на выглядывавший из-за поваленного дерева бетонный купол дота.
Заброшенная огневая точка. На первый взгляд, дот хорошо сохранился. Но стоило подойти ближе, как стало ясно, что укрепления пережили яростный штурм. Если глядевшая на дорогу амбразура оказалась цела и ее прикрывал стальной козырек, то вторая, державшая под огнем берег, была разбита.
В стене дота зияла рваная дыра. Ребята поняли, почему не только дорога, но и берег покрыты неглубокими заплывшими ямами. Воронки. Когда-то здесь шел бой. Дот разбит артиллерийским огнем. Стену разорвало, как фанеру. Внутри никто не должен был уцелеть.
– Интересно… – Вовка обошел вокруг дота и спустился в ровик.
Дверной проем зиял чернотой. За дотом, между кустами и деревьями, вился старый окоп. Эти кусты и молодые деревья выросли уже после того, как неведомые атакующие заняли пристань. Кусты орешника, акации и волчьей ягоды медленно, но верно захватывали заброшенные укрепления, пробивались из стенок и дна окопа, затягивали воронки.
Фонарика у ребят не было, а лезть в темень дота, рискуя переломать ноги об арматуру, не зная, куда наступишь, желающих не нашлось.
– Пошли дальше, – предложил Володя.
– Сначала вдоль окопа, – добавил Васёк.
Мелькнула у него надежда выкопать что-нибудь огнестрельное. Понимал, что за столько лет любое оружие превращается в проржавевшую насквозь железяку, а все равно – в душе теплилась надежда на чудо.
Обследование передовой не заняло много времени. Оборона-то была не ахти. Одна цепочка окопов и два дота у склонов лога. Следов крепления окопов не видно, отдельных огневых позиций под пулеметы и гранатометы не наблюдается. Зато в полусотне метров за окопом, за деревьями, обнаружился танк.
При виде бронированного чудища Васёк изумленно присвистнул. Машина не походила ни на один образчик советской техники. К сожалению, краска за прошедшие годы пообгорела и облупилась, знаков различия на бортах танка не сохранилось.
– Что за зверь, кто помнит? – спросил Володя.
– «Обитаемый остров», – ответил Васёк. – Книжка такая. Не путать с фильмой.
– Не будем о грустном. Надеюсь, мы на Земле, – заметил Володя.
Он понял товарища. Поганенькая перспектива очутиться на месте героя-боевика. Жизнь – это не книга, и не кино, и выживание главного героя не является необходимым условием. И кто сказал, что ты главный герой, а не персонаж заднего плана, призванный красиво умереть на фоне героических царапин на кулаках Главного Героя?
Не только Вася, но и оба его товарища не смогли определить принадлежность и тип танка. Незнакомая машина. Совершенно незнакомая. Широкий корпус с наклонной броней, цельный лобовой лист без люка. Низкая приплюснутая башня. Орудие длинноствольное, с дульным тормозом. Калибр около десяти сантиметров. Гусеницы широкие, катки большого диаметра, похоже на подвеску системы Кристи, как на знаменитой «тридцатьчетверке».
Подбили танк двумя попаданиями в борт. Аккуратные, с оплавленными краями отверстия. Что творилось внутри машины, лучше и не думать. Однако башенные люки открыты, может, кое-кто и спасся, успел выбраться из горящего танка. Володя первым поднялся на башню и заглянул в люк. Пару минут разглядывал начинку танка, затем решительно полез внутрь.
