Гарри Гаррисон - Стальная Крыса идет в армию

– Ты смел, Джим, но глуп, – пробормотал я и кивнул, соглашаясь с собой. – Вперед.

К каюте номер девять я приближался на цыпочках. Из-за двери слышались голоса. Рядом с ней была другая дверь с табличкой «Радиорубка».

Ну, Джим, сейчас или никогда. Осмотрись. Никого не видать? Отлично. Сделай глубокий вдох. Что это за гулкая барабанная дробь? А, это твое сердце. Пора бы привыкнуть – оно всегда так бьется, когда тебе страшно. Не обращай внимания. Подойди к двери, возьмись за ручку…

Да, но где ручка? Снята. Дверь заварена наглухо и опечатана.

Пока я констатировал этот факт и раздумывал, что он означает, над ухом прозвучал голос:

– Что вы здесь делаете?

Сердце, метавшееся в груди, окончательно сорвалось с якоря и прыгнуло в горло. Я проглотил его, обернулся, сделав жуткую гримасу, посмотрел на человека в форме. На его погоны. И процедил сквозь зубы:

– Вас я о том же хочу спросить, лейтенант. Что вы здесь делаете?

– Я на своем корабле, майор.

– И это дает вам основание хамить старшему по званию?

– Виноват, сэр, я не видел ваших знаков различия. Но вы подошли к радиорубке, а нам приказано…

– Знаю, что вам приказано. Никого не подпускать к опечатанной радиорубке.

– Правильно.

Я приблизил лицо к его лицу и, скалясь, смотрел, как он бледнеет. Трудно одновременно скалиться и цедить слова сквозь зубы, но у меня получилось.

– В таком случае могу вас обрадовать: мне приказано выяснить, как вы выполняете приказ. Где генерал Зеннор?

– Там, майор.

Я повернулся и двинулся в указанном направлении. В том, куда мне меньше всего хотелось идти. Но что еще оставалось делать? Если сразу пойти к выходу, лейтенант заподозрит неладное и, не дай бог, поднимет тревогу. А если я пойду к генералу, он успокоится.

Решительно отворив дверь капитанской каюты, я шагнул внутрь. Офицеры совещались у карты, висящей на противоположной стене. Зеннор стоял спиной ко мне.

Я повернулся направо и увидел книжные полки. Не медля, подлетел к ним, провел пальцем по корешкам книг. Прочитать их названия я не мог, так как глаза заливало потом. Пришлось вытащить книгу наугад. Я направился к выходу, скосив глаза на офицеров.

Никто не обратил на меня внимания. Я замедлил шаг, напрягая слух, но ничего не разобрал.

Когда я вышел в коридор, лейтенант уже скрывался за поворотом. Я потихоньку двинулся к выходу, ожидая, что вот-вот включится сирена тревоги. Спустился на нижнюю палубу, миновал шлюз и сошел по трапу в гостеприимную тьму.

Услышав мои шаги, часовой резко обернулся, и мое сердце последовало его примеру. Вскинув руку к козырьку, я пошел прочь от застывшего с оружием в руках часового, ожидая выстрела в спину.

Но он не выстрелил. Я пересек поле и углубился в тень деревьев. Потом остановился и прислонился к стволу дерева. И вздохнул так, как никогда прежде не вздыхал. Подняв руки, чтобы вытереть пот со лба, я обнаружил, что все еще держу книгу.

Книгу? Какую книгу? А, ту самую, что украл из каюты капитана часов этак четыреста двадцать назад. Повернув ее к далекому фонарю, я разобрал название: «Ветеринарная практика в частях роботокавалерии».

Книга выпала из ослабевших пальцев, и я медленно сполз на землю.

Я отдыхал в темноте, стараясь думать не о ветеринарной практике в частях роботокавалерии, а о том, почему дверь в радиорубку оказалась опечатанной.

Может быть, это сделали для того, чтобы не пустить туда меня? Как бы высоко я себя ни ценил, эта версия выглядела сомнительной. Едва ли Зеннор и прочие дрожат от страха, вспоминая Джима ди Гриза. Достаточно вспомнить капитана, которого я совсем недавно пытался раздеть. Нет, Зеннор опечатал радиорубку по другой причине. По какой?

Попробуем рассуждать логически. На корабле, где я побывал, рубка заперта наглухо, значит, и на других кораблях то же самое. Какой смысл запирать только одну рубку? Никакого. Но зачем вообще это делать? Разумеется, чтобы не было радиосвязи. Между кем и кем? Между командованием армии и частями? Чепуха, ни одна современная армия без радиосвязи не обходится. Между кораблями? Но ведь флот уже на Чоджеки.

Остается только межпланетная связь. Ну конечно! Помнится, флот стартовал тайно и в дикой спешке, Зеннор понимал, что за ним следит Лига, понимал, что его смогут остановить только в том случае, если будут знать, куда он направляется. Так что полет на Чоджеки – это, образно говоря, пробный шар, запущенный через Галактику. Рискованная игра. Впрочем, не очень рискованная, поскольку генералы имеют дело с безоружным противником. Зеннор знал, что у флота Лиги есть шпионы – вспомним рыскавшие по острову пеленгаторы. Он убежден, что я – шпион Лиги, и допускает, что в армии могут быть и другие агенты. Поэтому он решил соблюдать радиомолчание до тех пор, пока не добьется своего, пока не наступит время, когда Лига уже ничем не сможет ему помешать…

Неплохо для Зеннора… и очень плохо для меня. Я отправил просьбу о помощи, и сейчас она еле-еле плетется в межзвездном пространстве со скоростью света. Лучше забыть об этом, а также расстаться с мечтами о сверхскоростной связи. Надо смотреть на вещи трезво. Возможно, мне до конца дней своих суждено жить на этой планете. Поэтому надо позаботиться, чтобы Зеннор и его головорезы не дышали мне в затылок. Придется отобрать у Зеннора армию. Когда все солдаты разбегутся по планете, можно будет сделать следующий шаг. Какой – я пока не придумал, но придумаю обязательно. Может быть, открою свободную продажу спиртных напитков офицерам и сержантам? Судя по тому, что я сегодня видел, они за год сопьются и вымрут от цирроза.

Я зевнул и обнаружил, что почти заснул.

«Не смей спать! – одернул я себя, вскакивая на ноги. – Если ты здесь заснешь, то запросто можешь проснуться на том свете. За работу! Надо срочно уносить отсюда ноги, поскольку больше тебе здесь делать нечего. Назад, к теплу, свету и обществу дам, прочь от этих противных холостяков, которые сквернословят, пьянствуют и играют в азартные игры».

И все-таки я здорово вымотался. Чем идти пешком, лучше найти какое-нибудь транспортное средство. Может, возле офицерских домов найдется что-нибудь подходящее? Ведь офицеры редко ходят пешком.

Действительно, возле ДОСа стояли мотоциклы и штабные автомобили. А чуть дальше высилась тень командирской машины. Знакомая штучка. Я забрался на сиденье. Ясно, почему вокруг нет часовых, – из замков вынуты ключи зажигания. Я улыбнулся. Если напрямую соединить провода, мотор заработает не хуже, чем от поворота ключа. Вскоре я с удовлетворением услышал шум двигателя. Ну а теперь смело включаем фары, и полный вперед!