Ознакомительная версия.
‒ Гардов звать не надо, ‒ предупредил его Крис.
На третьей двери продолжал гореть красный кружок. Или кто-то имел проблемы с кишечником, или же не хотел выходить, пока в туалете царит столь грозовая обстановка.
Крис добавил-таки напавшему сзади, хотя тот и так не шевелился. И повернулся к застывшему у раковины подстрекателю, которого можно было бы вполне принять за изваяние ‒ если бы не трясущаяся нижняя губа.
‒ Говорю чисто конкретно, ‒ копируя его стиль, произнес Габлер. ‒ Либо ты сейчас же быстренько-быстренько идешь в свою каюту реально спать ‒ да? ‒ никуда по дороге не сворачивая… Либо я тебя уложу спать рядом с ними. ‒ Он кивнул на неподвижные тела. ‒ Как бы понял, да?
Член ордена бритоголовых поспешно кивнул и, перебирая руками по всем раковинам, стал продвигаться к двери.
Файтер уже просто не мог дожидаться, когда тот покинет помещение, ‒ и в два прыжка оказался в кабинке.
Однажды, еще школьником, он вместе с родителями побывал на Роузе в системе Вертумна и увидел там знаменитый водопад Ниагара. Ну просто грандиозный водопад! Так вот, эта Ниагара показалась бы жалкой капелью по сравнению с тем, что происходило в кабинке. Мощная струя чуть не пробивала унитаз насквозь…
Из кабинки файтер вышел легчайшим, воздушным шагом, словно вылетел на крыльях. Казалось, что тело вот-вот взмоет к потолку. Парочка бритоголовых по-прежнему лежала тихо, но дышала. Подстрекатель уже испарился из туалета.
Лоб побаливал. Крис ощупал вздувшуюся шишку, глянул на себя в зеркало над раковиной и поморщился:
‒ Вот уроды…
Смочил шишку холодной водой и покинул туалет.
Бросив издалека взгляд на сидящую за столиком в одиночестве Низу, он направился прямиком к вышибале. Третьего из компании нигде видно не было ‒ вероятно, внял доброму совету.
‒ Там в туалете двое отдыхают, ‒ сообщил Габлер здоровяку в синей униформе с овальным контуром галеры «Гней Помпей Магн» на рукаве. ‒ Может, пусть гарды их приберут? Чтобы не смущать людей. Что-то много тут хамья развелось.
Отставной файтер усмехнулся:
‒ И учеба хамья прошла успешно.
Крис поднял палец:
‒ И не в людном месте! А скорее всего, они сами друг с другом подрались. До потери сознания.
‒ Так и запишем, «минерва», ‒ кивнул вышибала. ‒ Будешь посвободнее, подходи, расскажешь, что там нынче в Стафле ‒ завтра, послезавтра, как получится, ага? А сейчас возьми холодного пива и бокал ко лбу приложи…
Девушка тоже сразу заметила шишку. Впрочем, не заметить ее было трудно. По дороге к столику Крис еще раз пощупал гулю и обнаружил, что она увеличилась.
‒ Дверью ударили? ‒ спросила Низа.
То ли серьезно, то ли нет ‒ Габлер не понял.
‒ Метеорное тело, ‒ ответил он. ‒ Пробило обшивку этой лоханки и… Хорошо, в глаз не угодило.
‒ Да, с метеороидами шутки плохи, ‒ согласилась девушка, и в глазах ее вспыхнули огоньки. ‒ Ты еще легко отделался.
‒ Вот ведь какое совпадение, ‒ сказал Крис, вновь трогая свое невольное приобретение на лбу. ‒ Лечу на Единорог, и сам на единорога стал похож… Вполне обошелся бы без этого украшения. Мама будет охать.
‒ Мама… ‒ повторила Низа и опустила глаза. ‒ И отец у тебя тоже есть?
‒ И отец есть, и кузен. Жены только нет.
Девушка взглянула на него. Огоньки уже пропали.
‒ Могу поспособствовать в избавлении тебя от этого украшения. У нас в колледже не только теория, но и практические действия. Такое я избавить могу довольно быстро. Хочешь?
‒ Не отказался бы.
Крис проводил взглядом направляющихся к туалету гардов в зеленых, как трава, комбинезонах ‒ вышибала позаботился об их незамедлительном появлении в «Звездной спортуле». Девушка проследила, куда он смотрит, и снова повернулась к нему:
‒ Тогда идем ко мне, получишь исцеление. Бесплатно.
…Он шел рядом с ней в ее каюту, наверное, так же, как возносится душа в небесные чертоги: уже не видя ничего дольнего, не замечая, что творится вокруг, и предвкушая впереди благословенный свет и благоухание горнего сада.
Благословенный свет в ее каюте был ‒ горел плоский светильник под потолком. И благоухание было ‒ все тот же едва уловимый запах. Ненавязчивые духи.
Вновь шевельнулись прежние подозрения, но Крис им не поддался. Низа никак не тянула на роль безжалостного убийцы. Да и каким же это образом можно справиться с абсолютно трезвым файтером?
Девушка кивнула на ложе:
‒ Садись.
Габлер осторожно присел на край, поднял на нее глаза. Низа улыбалась.
‒ Такое представление, что ты на колючки садишься. Голый… Придвинься к стене, прислонись спиной.
‒ Это не стенка, а переборка, ‒ проворчал файтер, сделав то, что от него требовали. ‒ На космических кораблях ‒ переборки, запомни.
Низа, кивнув, присела рядом с ним, подняла правую руку и повернула к нему узкую ладонь.
‒ Можешь закрыть глаза, ‒ сказала она.
‒ И ты дашь мне в лоб, ‒ усмехнулся Габлер. ‒ И шишка моя вдавится в череп. Очень просто и эффективно.
‒ Нет, у меня другие методы. ‒ Лицо Низы было серьезным. ‒ Никаких «в лоб».
Ее ладонь застыла возле головы Криса. Глаза он не закрыл, просто прищурился, и видел контуры ее длинных тонких пальцев. И почувствовал, как от них исходит тепло. Ему вдруг представилось небо Нова-Марса. Лучи Сильвана ласкали лоб. Мерно катились волны. Пляж… Шезлонги… Ладонь девушки превратилась в силуэт древнего вулкана, а на противоположной переборке каюты проступили очертания белых кораблей. Потянуло в сон…
‒ Посмотри на меня, ‒ раздался откуда-то из-за горизонта гулкий голос Анизателлы.
Крис с неохотой приподнял веки ‒ и увидел раскосые черные глаза. Из них струился мрак. Не ночной мрак, и не космический, а мрак неведомых бездн. Безжалостных бездн.
Мрак охватил его. И поглотил без остатка.
Глава 10
Что такое бессердечность
‒ Крис!.. Крис…
Голос доносился словно из-за какой-то толстенной толщи, из каких-то далеких далей, его с трудом можно было разобрать.
«Низа?» ‒ вяло подумал он.
‒ Крис… ‒ вновь долетело до него, и он понял, что ошибся: голос был мужской и, кажется, знакомый.
‒ Крис…
Он попытался сделать движение ‒ ничего не получилось. И наконец сообразил, что это голос Арамиса.
Тяжелые веки не хотели подниматься, голова тоже была тяжелой и одновременно какой-то пустой, но на похмелье это состояние вроде не походило. Оно вообще не походило ни на что ранее испытанное. Возможно, это было отравление. Или все-таки крупный перепой?
‒ Крис!
Ему удалось-таки, с третьей попытки, открыть глаза. Сначала окружающее представилось каким-то хаотичным скопищем бесформенных обрывков, а потом в сознании словно что-то сдвинулось, встало на место, и стеклышки калейдоскопа ‒ древней, как мир, игрушки ‒ сложились в картинку.
Ознакомительная версия.
