— Кстати, один наш общий знакомый, тоже долговязый, был на Венере одновременно с нами, — безразличным тоном поведал Ант, не без интереса наблюдая, как округляются глаза у комиссара и коммивояжера.
Справившись с шоком, Пафнутьев, запинаясь, осведомился:
— Он тоже собирался на Сириус?
— Возможно. — Ант развел руками. — Но около семи вечера вылетел на Землю. Наверняка попал на Байконур или Канаверал вскоре после старта «Афродиты».
Карточные шулеры обменялись безумными взглядами, и Ривьера пробормотал:
— Пока мы его опережаем, но кто знает…
Тем временем офицеры парусника перемывали косточки мисс Кришнавати, скрывшейся в каюте князя Буркама.
— До войны проциониды были смирными, а их бабы сами под нас лезли, — припомнил Сатирос. — Запашок от них, конечно, маслянистый, но вполне пригодны к употреблению…
— Теперь аборигены Лемонда — народ богатый, вот проционская знать и привлекает немало внимания, — меланхолично прокомментировал торговец медицинскими приборами. — Под одного девица готова залезть, вокруг другого физик приплясывает…
Услыхав эту реплику, Лонг подошел к ним и произнес:
— Это открытие должно принадлежать Земле или вовсе исчезнуть. Иначе нам конец.
Внезапно он резко повернулся и вышел из буфета.
Профессор Суонк был потрясен сноровкой команды Гоца. Квартет подозрительных субъектов переправил батискаф из лунного бункера в трюм «Командора Нортона» меньше чем за час. Однако чуть позже, когда Бианка с Олегом докладывали о мелких неприятностях вроде того, что громоздкое судно не поместилось в отсеке и выглядывает из неприкрытого люка частью надстройки, астрофизика покоробила развязность жаргона, на котором изъяснялись незнакомцы, завербованные таукитянским коллегой.
К его негодованию, Гоц вовсе не был возмущен чудовищной лексикой своих работничков. Напротив, похвалил их и велел сразу после набора крейсерской скорости заняться неотложными работами. Наивный легкомысленный чудак с Тау Кита даже не обратил внимания, что конопатая швабра издевательски называет его «мой адмирал».
Через час после старта курьерский суперсветовик пересек эйнштейновский барьер. Втрое больше времени понадобилось, чтобы выйти на крейсерскую скорость — 4.5 светового года в сутки.
Разгон прошел спокойно, без вибрации, тошноты и обмороков, и Суонк задремал в своей каюте. Вскоре после полудня его разбудил коммерческий помощник, сообщивший:
— Капитан просил передать, что ждет всех в кают-компании. Традиционный обед первого дня пути.
— Скоро? — сладко зевнув, осведомился профессор.
— Ровно в два по бортовому времени.
Офицера звали Рамазан, и у него был весьма странный выговор. Суонку приходилось слышать такое произношение еще до войны, на планете Цирцея. Так — немного в нос, с растянутыми окончаниями фраз — говорило немногочисленное племя юберов. Тот человек с Цирцеи рассказывал, что юберы ведут родословную от евразийских горцев, которые обосновались в XXII веке на Фантоме, а потом расползлись по другим мирам.
Рассеянно размышляя о хитросплетениях маршрутов этногенеза в звездную эпоху, профессор переоделся, вышел в коридор и постучал в соседнюю дверь.
— Входите, коллега. — Гоц впустил его в каюту. — Не спится?
— Сомнения, мой друг. И опасения. — Суонк не знал, как начать. — Вам известно, сколько человек летят на Сириус?
— Кроме нас, на борту десятка два пассажиров. Большинство — бизнесмены, они сойдут на Лаланде. Остальные — астробиологи, направляются на Салдар, горячую планету белого субкарлика Сириус А.
— Там есть фторно-кремниевая жизнь, — вспомнил землянин.
Гоц подтвердил:
— Даже примитивный разум.
Таукитянин методично раскладывал свой багаж, выросший до трех чемоданов за счет сделанных на Земле покупок. Аккуратно развесив одежду в стенном шкафчике, Гоц неуловимым движением извлек из чемодана пистолет и сунул оружие за пояс. «Похоже, коллега все-таки не доверяет этой шайке авантюристов», — подумал Суонк и тактично заметил:
— Люди, которых вы завербовали, производят очень неприятное впечатление.
— Полноте, коллега, — укоризненно откликнулся Гоц. — Они — настоящие профи. Просто работа у них такая. Сами понимаете, интеллигентный человек в звезду ни за какие деньги не полезет.
— Они — бывшие уголовники? — Суонк схватился за сердце.
— Вовсе не обязательно применять полицейский жаргон, — поморщился астрофизик с Тау Кита. — Бывалые люди — так будет точнее.
Суонк поневоле вспомнил любимый с детства «Остров сокровищ», где сквайр Трелони нанял в команду «Эспаньолы» бывших пиратов. На душе стало совсем тревожно.
Рожи у будущего экипажа батискафа были свирепые и наглые. Да и смотрели они на окружающих, не скрывая презрения — наверняка зарежут при первой возможности. И пистолет за пазухой Гоца может оказаться слабым утешением, если возникнут серьезные проблемы.
В салоне пассажиров приветствовал капитан Василий Науманн — рослый плечистый красавец в синем мундире, на фоне которого эффектно смотрелись рыжая борода лопатой и орденские планки. Среди бестолковых наград, которые вручались всем подряд за выслугу лет или по случаю памятных дат, опытный глаз сразу выделял Звезду Славы 3-й степени и Бронзовый Крест. Похоже, в молодости командиру лайнера довелось побывать в опасных точках пространства-времени.
Науманн произнес положенные слова о том, как счастлив экипаж видеть на борту столь замечательных пассажиров. Коротко помянув славную историю концерна «Межзвездные перевозки», капитан пожелал благополучного перемещения, после чего поднял бокал шампанского за здоровье всех, кто находится на борту.
Роботы, управляемые парочкой миловидных стюардесс в мини-мундирчиках, начали развозить многочисленные блюда. Махмуд и Бианка, превратившиеся в законченных кулинаров, ворчали: мол, настоящий мастер такого бы не стал готовить. — Однако Гоцу меню понравилось. Он выбрал острый салат (вареная свекла, чеснок и орехи, мелко натертые и залитые майонезом), гороховую похлебку «Звездный гимн» (проще говоря — «музыкальный суп»), мясное ассорти в ароматном пряном желе, омара с молодой картошкой. Бедняга Суонк, страдальчески морщась, хлебал свои молочно-диетические невнятности.
После обеда подали мороженое, сигары, кофе и коньяк, громче зазвучала музыка. Впрочем, танцевальный азарт быстро угас — на борту имелось в наличии всего четыре дамы, причем стюардессы молниеносно исчезли в кухонном отсеке, Бианка была не в настроении, а инструкторша по экстремальному туризму сильно напоминала тираннозавра средней упитанности. Раздосадованные мужики с горя хлебнули чего покрепче и разбрелись по каютам.
