Глава 12
Не открывая глаз, Симон Галилеянин глубоко вдохнул воздух через нос, явно наслаждаясь запахом, а после медленно, словно медитируя, выдохнул. Сидя в позе лотоса, он неспешно приоткрыл глаза, после чего так же неторопливо, словно запоминая навсегда каждый фрагмент картины перед ним, провел взором слева направо. Казалось, он хотел навечно запечатлеть в памяти теплый летний вечер на берегу прозрачного и спокойного озера в окружении хвойного леса на фоне заката солнца.
Рядом потрескивали дрова в костре, а чуть дальше за спиной Симона располагалась самая обычная туристическая палатка. Сам же он, в этот момент больше похожий на мудреца всех религий и путей, с благословенным трепетом и религиозной неспешностью готовил себя к ежемесячному личному ритуалу. К великому Священнодействию, что лично для него было выше любых проблем и задач, все остальное для Симона сейчас являлось лишь пылью на длинном пути бытия и познания вселенной.
Медленно протянув руку, он достал, словно из воздуха, великий сосуд с божественной настойкой собственного изготовления. Сосуд был покрыт инеем. Только благодаря магии защиты Симон не обжег руку о настолько холодный кувшин. Другой рукой, словно совершая великий ритуал, он откупорил кувшин и так же медленно налил из него немного настойки в находившуюся на пеньке небольшую дубовую чарку в форме самой обычной рюмки. С удовлетворением блеснув глазами, Симон закупорил кувшин и спрятал его в пространственный карман.
Следующим движением он взял правой рукой один из идеальных ломтиков из стопки нарезанного ржаного хлеба. Придирчиво осмотрел его и вдохнул запах. Затем, ловко орудуя ножом в левой руке, поддел кусочек лично замаринованной селедки. Это была не простая сельдь. Без единой косточки. Идеально нарезанная ровными кусочками, обильно благоухавшая специями. Положив аппетитную дольку на хлебный ломтик, Симон взял левой рукой чарку, снова вдохнул окружающий свежий воздух и опрокинул напиток в рот. Проглотил. Зажмурился от удовольствия. Занюхал хлебушком с селедочкой и с огромным наслаждением откусил половину. Поставил чарку на пень и, взяв из пучка зелёного лука самое привлекательное пёрышко, с таким же наслаждением откусил и его.
На лице Симона расцвела блаженная улыбка, а в глазах поселилось умиротворение и спокойствие. Наконец-то у него получилось. Наконец-то никто не помешал его священной трапезе. Идеальная погода, великолепный пейзаж, умиротворяющий запах и совершенный вкус всех ингредиентов. Разве может счастье звучать в душе как-то по-другому? Может и может, но у кого-то другого, а не у Симона. Для него в данный момент жизнь снова расцвела яркими красками с широкими мазками новых целей на горизонте.
Налив себе еще одну чарочку изумительной настойки, он совершил очередной круг ритуального священнодействия, после чего блаженно втянул в себя воздух и не спеша выдохнул. Симон обожал подобные спокойные минутки умиротворения и тишины. Правда, для полного наслаждения ему пришлось сначала серьезно постараться. Все-таки с его объёмом силы довольно проблематично повлиять на свой организм таким образом, чтобы алкоголь оказал свойственное ему воздействие. Пришлось очень серьезно ограничить себя в силе и возможностях. И хотя такой прием был довольно опасен, так как в этот момент Симон оказался фактически беззащитен перед любой опасностью, но он считал, что риск стоил полученного удовлетворения.
Впрочем, Симон слабо верил в то, что кто-нибудь захочет его уничтожить. А если захочет, то значит, на то была воля Создателя, и кто он такой, чтобы с ней спорить? Симон расслабленно перевел взор на озеро, а после на зубчатую кромку леса, которую окрашивало в яркий цвет заката садившееся солнце. Симон любовался каждой мелочью, каждой деталью окружавшего его пейзажа. Мысленно он лениво отметил, что средние миры по сути своей ничем от молодых не отличались. Те же деревья, та же вода, тот же воздух, животные, насекомые и все остальное. Но как и раньше, ему был неведом замысел Создателя в создании столь похожих миров.
Симон мысленно усмехнулся, отметив про себя, что все же не совсем прав. Он видел миры, которые серьезно отличались от привычного. Вот только основа у них была такой же. Да, те миры отличались, но лишь потому, что кто-то решил повлиять на живых существ. И тот кто-то был не Создателем или Изначальными. Обычно сами боги или, как их сейчас называли, демоны и хранители меняли подобные миры под свой вкус и цвет. Хотя были и те миры, что менял сам Создатель с помощью своего храма. Вот только зачем и почему, Симон пока так и не смог понять.
Он повторил своей нехитрый и привычный ритуал с настойкой и закуской. По телу разлилась приятная теплота. Мысли свернули на размышления о планете, на которой он сейчас находился. А еще он задумался на тему выбора. Правильно ли он поступил, решив помочь тем, кто не так давно попросил об этой самой помощи? Может стоило все же остановить того хранителя? Но в тот же миг Симон одёрнул сам себя. Если к нему пришли, значит так следует по замыслу Создателя. Вот только что делать дальше? Хотя, зачем об этом думать? Симон довольно улыбнулся. Как и всегда, ответ пришел, откуда его не ждали. Все-таки в замысле Создателя он явно не последний деятель.
- А вы, батенька, эстет, как я погляжу, – раздался за спиной Симона насмешливый мужской голос.
- И вам доброго вечера, – спокойно повернувшись и окинув взором прибывшего гостя, поздоровался Симон и добавил. – Желаете присоединиться?
- Здрасьте, здрасьте, – хитро прищурившись и улыбнувшись, произнес гость. – Спасибо, но предпочту отказаться. Все же мне больше по вкусу хорошее вино, а не травяная настойка.
- Что же, понимаю и уважаю ваш выбор, – благосклонно кивнул головой Симон. – Но думается мне, вы не просто так прервали мою трапезу.
- Есть такое дело, – хмыкнул гость, смахнув невидимую пылинку с рукава своего с виду кожаного черного плаща. – Меня зовут Локи, и мне хотелось бы узнать, что делает настолько мощный, но при этом почему-то мирный обращенный в этом мире? Кто вы такой?
- Меня зовут Симон Галилеянин, и я обычный странствующий по воле и желанию Создателя путешественник, – благосклонно произнес Симон.
- Ага. Как же, – хмыкнул Локи в ответ. – Самый «обычный»
